Девушка-катастрофа или двенадцать баллов по шкале Рихтера
Шрифт:
Хочется запустить в нее вот хотя бы туфлей, изгоняя, словно мерзкого таракана, а она еще канючит телефончик и мечтает сговориться о новой встрече.
Никогда!
Может и не надеяться.
– Пошла вон!
– ору на всю квартиру, натягивая джинсы и футболку. А потом с размаху луплю кулаком по дверце шифоньера... Резкая боль огненным всполохом проходит от костяшек до предплечья, и я рычу, не в силах снести этого молча.
И все из-за этой девки с ребенком, будь она трижды проклята!
Уже выходя из квартиры,
От каждого нового вопроса я закипаю с удвоенной силой и несусь по просыпающимся улицам города, подобно ангелу-мстителю, готовому убивать.
Ну, Эмили Веллер, берегись!
Выяснив по какому делу я явился, меня ведут в отдельный кабинет. Там я и вижу ее, девицу с ребенком, сидящую на стуле и глядящую на меня лишь слегка виноватым взглядом. Словно и не она вовсе выдернула меня из постели посреди ночи и не заставила тащиться через весь город ради выяснения заведомого бредового факта: факта моего мнимого отцовства.
Все в ее кажущемся облике пай-девочки вызывает во мне раздражение: и эти голубые глазища под черными бровями, и забранные в хвост волосы неопределенного каштановобезобразного цвета, даже ее обтянутые малиновыми колготками ноги вызывает во мне приступ изжоги. Иррациональный, но самый что ни на есть натуральный! Я уж не говорю о ее груди, при воспоминании о которой я мысленно сжимаюсь... Она неизменно ассоциируется с маленькими детскими губами, вцепившимися в ареолу ее соска.
Отвратительно!
– Герр Рупперт?
– обращается ко мне женщина-полицейский, сумрачная, словно сам смертный грех.
– Рада, что вы приехали. Подпишите эту бумагу и можете забрать свою девушку домой...
Молча гляжу на протянутый ею документ и качаю головой.
– В чем дело?
– интересуется она.
– Вы отказываетесь позаботиться о собственном ребенке?
– Я отказываюсь идти на поводу у этой стервы, - произношу, ожигая ненавистную девицу взглядом.
– Мы с ней даже не знакомы, хотя она, конечно, утверждает обратное.
Женщина в форме позволяет себе легкую усмешку.
– Если бы вы знали, сколько мужчин говорят то же самое в аналогичных ситуациях, -отзывается она на мои слова.
– Сотни. Тысячи...
– И предлагает: - Может быть, уже подпишите эту бумагу, и дело с концом...
– Но она, действительно, не моя девушка!
– не выдерживаю я.
– Не была и никогда ей не будет, это я вам обещаю.
– И спрашиваю: - В чем, собственно, проблема? Чего она от меня хочет?
И женщина-полицейский отвечает:
– Ваша девушка, - я невольно взрыкиваю, - ночевала в машине вместе с ребенком. Это совершенно недопустимо, и мы были вынуждены принять соответствующие меры.
– Я-то тут при чем?!
– Да при том, герр Рупперт, что у девушки в городе никого нет, кроме
– Думаете, мне есть до этого дело?!
– развожу я руками.
– Сумела выродить этого младенца, пусть сумеет и позаботиться о нем. А если не так, пусть отдаст тому, кто сможет сделать это за нее...
Слышу жалостливый всхлип за спиной. О, только этого нам и не хватало! Пора валить, пока эта девица не распогодилась в три ручья.
– Я ухожу, - заявляю на ходу, готовый распахнуть дверь кабинета и бежать куда подальше. Вот только мне это не удается...
Будь оно все неладно!
– Оплачивать судебные издержки и последующий тест на отцовство придется скорее всего именно вам, герр Рупперт, - заявляет вредная баба в форме.
– Если готовы к немаленьким тратам, то, пожалуйста, уходите, я вас не держу.
– И кладет так и не подписанный мною документ в голубенькую папку.
Это еще что за новости...
– Почему я должен платить?!
– не без возмущения осведомляюсь я.
– Вы издеваетесь, что ли? Какой-то урод заделал ей ребенка, а платить должен я? Да вы с ума посходили.
– И в сторону девицы: - Она ни цента от меня не получит, пусть даже и не надеется.
И женщина в форме снова вынимает из папки заложенный в нее документ:
– В любом случае, у вас есть выбор, - обращается она ко мне, - либо платите, либо... позаботьтесь о матери своего ребенка. Подумайте сами, что выйдет дешевле...
– И с убийственным намеком на улыбку в уголках серых глаз: - Полагаю, ответ очевиден.
Желание крушить возрастает в геометрической прогрессии, особенно при мысли о деньгах, с которыми у меня и так довольно туго: Адриан прикрыл мой банковский счет. В воспитательных целях, как он сказал... Жадный ублюдок. Всегда знал, что он тот еще урод...
– Где расписаться?
– замогильным голосом осведомляюсь я, направляясь к столу и едва не прорывая документ шариковой ручкой. Так и разодрал бы его на мелкие кусочки... вместе с ненавистной девицей и ее младенцем.
– Вы приняли правильное решение, - улыбается женщина-полицейский, и я выскакиваю из кабинета так быстро, как только могу. И плевать, следует ли пай-девочка на буксире или нет...
Мне надо закурить. Затянуться и успокоиться... Позволить сладкому дыму утишить бурю в клокочущей вулканом душе. Чиркаю зажигалкой, заполняю легкие дымом и замечаю девицу позади себя. Стоит, сама невинность, и молча ждет... Сразу и не подумаешь, какая она на самом деле стерва!
Поворачиваюсь и выдыхаю сигаретный дым прямо в ее лицо. Она закашливается, разгоняя его руками, и впервые произносит:
– Ребенку вредно вдыхать сигаретный дым. Пожалуйста, не кури при ней! Не делай ее пассивным курильщиком.