Девушка с острова Тарт

Биверсдоттир

Она неловко обернулась, понимая, что говорить о таком в плиту невежливо. Села на противоположную табуретку и неожиданно выложила этой внимательной женщине всю свою жизнь. Как они ловили крабов в заливе, как ныряли со скал, как дурачились с мальчишками, плавали, загорали. Как она потеряла брата, мать и девочек. Как выдернула отца со дна депрессии, заставив перестать пить. Как они скитались, она меняла школы, как лишившись друзей, обрела врагов. Как сложно и трудно найти работу сейчас, и как иногда отец приходит мертвецки пьяным и плачет по ночам.

Чайник вскипел, она ополоснула красивый керамический заварочник и насыпала в него щепоть чая. Бриенна плохо переносила зеленый чай — от него у нее болела голова, но не выпить с гостьей

было оскорбительно. Она потянулась к самой верхней полке и достала две хрупкие чайные пары. Чашки были тоньше бумаги, а блюдце изгибало изящные края, сперва стремясь сомкнуться вокруг чашки, а потом раскрыться наружу, подобно лепесткам раскрывающегося цветка. По наружному краю блюдца шел тонко прописанный вручную узор из солнца и месяца. Лазурные и розовые квадраты чередовались в рисунке тонкого обода, а на боку было крупное изображение ветвистого дуба на фоне вечернего неба. Трава шелестела как живая под порывами ветра, а на заднем плане падала лихая и яростная звезда, оставляя пламенеющий след.

Эти чашки были последним сокровищем семьи. Бриенна сама упаковала их, уезжая из дома, чтобы никогда не вернуться. Где-то там он стоял, закрытые ставни постукивали от ветра, а дверь была плотно затворена и заперта. Ключ она передала дальним родственникам. Впрочем, на острове все были родственниками друг другу так или иначе.

Кейтлин ахнула, увидев посуду. Не касаясь ее, она склонилась над чашкой, потом бережно двумя руками убрала чашку с блюдца и рассмотрела его.

— Это настоящее сокровище. Бриенна, вы знаете, откуда они? — Кейтилин так бережно касалась ручки, словно попала в музей.

— Да. Они в нашей семье несколько поколений, —с гордостью ответила та.

— Тонкий фарфор, прекрасная работа, — Кейтлин прищурилась. — Клеймо мастера мне неизвестно.

Она потянулась к сумочке и достала изящный тонкий телефон.

— Можно? — вопросительно подняла она голову, закусив губу, словно малое дитя. Бриенна разрешила ей и с интересом наблюдала, как она снимает чашку в нескольких ракурсах. Впервые за все время общения Бриенне показалось, что Арья немного похожа на мать. Кейтилин виновато улыбнулась, убирая телефон.

— Антикварная посуда и мебель — мое маленькое увлечение. Муж говорит, что я совершенно теряю волю при виде таких вещей. И он, как всегда, прав.

Чашки и чай разрядили обстановку, и Бриенна немного расслабилась.

Прощаясь, Кейтилин сказала ей:

— Мне думается, вам стоит остановиться в нашем городе. Люди у нас неплохие, да и образование. Я думаю, вопрос со школой можно решить легко. Да и работу найти, зная, что вам никуда не надо больше бежать, будет просто. Вы нравитесь мне, Бриенна. Я очень рада, что у Арьи наконец появилась подруга.

— Не думаю, что Арья меня простит, — Бриенна нахмурилась.

— О, поверьте, все будет именно так, — Кейтлин примирительно положила свою тонкую ладонь на предплечье девушки. — Арья — маленький грубый волчонок, она рубит с плеча, она неистова в гневе. И очень любит свою семью. Она скучала по братьям, по своей Нимерии, я уверена. И, конечно, мы не станем снова так неосторожно водить её по магазинам. Она простит, я знаю. Думаю, ваша дружба только начинается, Бриенна. И это прекрасно.

Терзаемая своими мыслями, девушка закрыла дверь, привела в порядок дом и провалилась в крепкий сон. Однако всю ночь она просыпалась, ловя обрывки странных снов из чужого прошлого, но утром детали выветрились. Рыцарские турниры, палатки, блеск доспехов. Отражение огромных голубых глаз в лезвии начищенного клинка, что она протягивала перед собой обеими руками.

Отец пришел в добром настроении, хоть и зверски голодным. Он рассказал, что ему на зарплатную карточку упала изрядная сумма денег, но

в банке сказали, что это не ошибка. К тому же он отметил их раздолбанную дверь и письма в почтовом ящике. Бриенна пообещала расправиться с почтой и рассказать отцу, что произошло. Она спустилась к почтовому ящику, пока он уплетал за обе щеки наскоро сделанный ею завтрак. Странное дело, ящик был полон писем. Бриенна выгребла весь ворох и заметила на лестнице пару ухмыляющихся мужчин в спецодежде. Поднимаясь, она пропустила их вперед, но оказалось, что они пришли чинить сломанную дверь, не взяв ни копейки. Письма были адресованы отцу, однако тот лишь нетерпеливо махнул руками, и Бри начала их распечатывать и читать. В первом было предложение явиться на собеседование от Баратеон-инк, во втором — приглашение от директора школы занести документы для зачисления девушки в школу неподалеку. Остальное оказалось традиционным рекламным спамом.

— Прекрасные новости, — просиял ее отец. — Завтра займусь этим всем. Благо — выходной. С чего вдруг такой камаз с пряниками по нашу душу, а, дочка? И кстати, что с дверью было, и куда делась твоя новая подружка?

— Пап, давай по порядку, — Бриенна не знала, с чего начать. — В общем, моя подруга… это была Арья Старк.

Селвин Тарт отложил вилку, взглянул на дочь и громко расхохотался.

— Ну ты даешь! — наконец протянул он, отсмеявшись. — Зато теперь все понятно. У тебя, похоже, талант выбирать друзей.

— Похоже на то, папа, — улыбнулась Бриенна. Ей ужасно хотелось верить, что они останутся подругами с Арьей несмотря ни на что.

========== ЧАСТЬ II 2.1 Самый лучший день/ Джейме. ==========

Джейме хлопнул дверью пежо, повесил на плечо рюкзак и двинулся через парк. К школе вело несколько путей, он больше всего любил этот. Тропинка была чуть больше метра шириной, вся в рыжих пятнах осенних листьев. Тонкий лед на лужах хрустко трещал под ногой. Деревья низко склонялись над дорожкой, изморозь белела на листьях, временами касающихся его волос. Здесь мало кто ходил, и тем привлекательнее была эта дорога. Тело просило движения, и он, медленно ускоряясь, перешел на бег. Дорога шла по заброшенной части парка, плавно обрываясь у стадиона, и оттуда сливалась с парадным бульваром, где уже начинались утренние светские расшаркивания. Он бежал легко, словно родился на свет именно для этого. Каждое движение наполняло восторгом, жизнь была прекрасна. Молодой лев зарычал, а потом рассмеялся, увидев поднимающихся с деревьев птиц.

Она снова приходила к нему. На этот раз Серсея возникла в душевой, застав его врасплох, с полной мыла головой, полуслепым от пара. Она проскользнула гибкая, незаметная, прижалась к его плечу и лукаво произнесла: «Братец, тебе потереть спинку?» Он усмехнулся, понимая ее игру; из сознания стремительно всплывали будоражащие видения. Это непросто — иметь разом богатую фантазию и прекрасную сестру. Серсея, не дожидаясь ответа, скользнула по его спине губкой, сначала едва касаясь, потом сильнее, опускаясь вниз, и вдруг прильнула к нему вплотную, обняв руками. Обнаженное тело вжалось в его спину, в лопатки уперлась ее грудь, одна рука сестры намыливала, другая медленно с нажимом неотвратимо ползла по его животу все ниже. Джейме видел, как напрягаются мышцы живота, слышал ее ответный стон. Она закинула ногу на его бедро, поглаживая стопой по колену, губка выпала из ее руки, освобожденная ладонь накрыла его член. Он с шумом вдохнул. Хотелось, приподняв девушку за бедра, вжать в стену и, вбиваясь жестко, заставить ее выкрикивать его имя. Серсея укусила его за ухо, вынуждая мотнуть головой вбок, и почти силой вырвала у него поцелуй, одновременно ускоряя темп движения своей руки. Джейме запрокинул голову, предвкушая неминуемое, и вдруг почувствовал влажный жар вместо жесткой ладони сестры. Потрясенный, он опустил взгляд. Ее глаза заволокло пеленой страсти, влажный жаркий рот стремительно приникал к его телу, одна рука девушки лихорадочно дрожала между ее разведенных колен. И тут его накрыла волна нестерпимого, жгучего, как стыд, блаженства.