Девушка с острова Тарт

Биверсдоттир

– Завидуй молча, некоторым бегать не дано в принципе, – процедила Серсея полушепотом, наклонившись к самому его уху.

Карлик что-то пробормотал в ответ, но ее внимание уже переключилось на брата. Усилиями двух мужчин и одной дылды его кровать наконец-то сделали сидячей. Он со смехом спрашивал, сколько Ланнистеров надо, чтобы сложить одну больничную койку. Лансель смеялся до колик и между хрипами смеха отвечал, что его больше интересует вопрос, сколько Ланнистеров нужно, чтобы койку разложить назад, не хочет же он спать сидя? Дядя улыбался, посматривая на братьев. Дылда стояла, ссутулившсь, зажав за спиной огромные веснушчатые клешни.

– Я пойду, наверное, – промямлила она.

– Бриенна, обещай завтра зайти, мы не договорили, –

быстро сказал ее брат с одной из своих чарующих улыбок. Все, детка, ты попала…

– Угу, – проворчала Бриенна, не глядя на Джейме, подхватила рюкзак и спешно вышла. Даже ходит как мужик, божечки.

Теперь, наконец, она могла рассмотреть Джейме во всех подробностях. Тут начались бесконечные слюни и сопли от родственников.

– Тирион, братишка, я получил твое письмо, но не успел прочитать, сейчас могу… – начал Джейме.

– Не, давай лучше, когда мы уйдем, – поспешно сообщил карлик. И правильно, нечего ерунду всякую читать, давай уже обними сестренку, дурак, соскучилась же. Она подошла поближе и стала пробираться к брату. Тем временем карлик непринужденно запрыгнул на кровать к Джейме, и тот потрепал его волосы. Тирион набычился и тут же сказал: «На удачу, да?» и, когда Джейме кивнул, тем же жестом потрепал самого Джейме.

– Давай, не жадничай, у тебя тоже удача что надо.

Мужчины захмыкали своим дурацким мужским шуткам.

– Как я рада, что ты веселишься, – сказала она и, пробравшись мимо дяди, обняла брата. Его объятия были странно неполными, словно незаконченными – надо посмотреть, что там со второй рукой.

– Я тоже рад тебя видеть, дорогая сестрица, – произнес он с теплотой, и Серсея подумала, как было бы круто отослать всех этих родственнничков подальше и воспользоваться так удачно сложенной койкой иначе. Интереснее. Мир представал не менее прекрасным, чем раньше… И тут ее взгляд упал на гипс.

========== 2.13 Игры для взрослых / Тирион ==========

– Главное мое сокровище – это мозги, – думал Тирион, глядя в зеркало.

Он, как всегда, был прав. Ему не досталось ни осанки старшего брата, ни жгучей красоты сестры, ни даже холодного презрения отца. Его рост был небольшим, одна нога была с рождения немного короче другой. Волосы отказывались ложиться ровно, вились буйными кудрями. Но если волосы сестры вызывали перебои с дыханием мужского населения, в его случае вспоминались лишь цыгане, стога сена и баран типа «каракуль» редкого золотого окраса. Довершали картину высокий лоб и глаза разного цвета – зеленый и черный соответственно. Он не был красив, но не был и тем чудовищем, которым его рисовала сестра. Сколько он себя помнил, Серсея всегда была его самым злейшим недругом, а Джейме – защитником. Он по-настоящему ненавидел первую и любил последнего.

Люди от природы любопытны. Это вполне нормально, если не сказать закономерно. Причина следить есть у всех, а уж у несчастных созданий вроде него и подавно. Информация была его прибежищем, его страстью, его спасением. Он умел как собирать ее, так и умело использовать каждую кроху. Строго говоря, ему нравилось думать о себе, как о человеке, который знает многое. Практически все. Никто не мог быть спокоен рядом с карликом.

Не он это придумал первым и не он последний, успокаивал он совесть. О, насколько все было бы проще, родись он у Старков. Тишь, гладь, честность во взгляде, покой в душе. А Ланнистеры… Ланнистеры всегда платят свои долги. И стараются не задолжать.

Он давно приглядывал за Джейме. Как и все младшие братья, Тирион боготворил старшего, считая его воплощением всяческих достоинств. Еще бы – Джейме был выше, сильнее, красивее, популярнее и однозначно любимее. Он был одним из тех детей, которым легко сходили с рук любые шалости.

Легкий на объяснения, обаятельный золотоволосый малыш был любимцем всего Кастерли наравне с сестрой. Тирион же был позором. Пока брат рос, Тирион примечал сначала пристальное внимание юных горничных, а затем и алые щеки почтенных матрон. Женщины желали его брата лет с тринадцати, но тот отшучивался и уворачивался. Если бы Джейме пожелал, Тирион мог побиться об заклад, любая сбросила бы одежду и отдалась тому в любом, даже самом неподходящем месте, вплоть до пыльного чулана. Но Джейме не желал. Ему скоро исполнится 18, но он не нажил бастардов. Даже его поцелуями не может похвастаться ни одна самая прекрасная девушка в Кастерли. Это пугало.

Одно время Тирион даже всерьез исследовал возможность того, что Джейме равнодушен к прекрасному полу и просто-напросто гей. Но и таких следов не оставлял его брат. Оставалось самое гиблое – Серсея. Всегда рядом, готовый ответить за оскорбление ее чести, вежливый и улыбчивый с его сестрицей-мегерой – это было странно. Когда же Тирион застал их целующимися, последняя частичка паззла встала на место. Следующие полгода Тирион скрупулезно отмечал все проявления нежности с обеих сторон, которые были на грани между братскими и межполовыми. Вывод его не удивил, но расстроил. Джейме, похоже, был влюблен в свою сестру, а та позволяла ему это. И отношения становились все более и более близкими. Тогда он испугался за брата и даже решился поговорить с ним. Тот весело смеялся, хотя и не отрицал ничего – скорее, высмеивал. Тирион был гением во многих областях, это был известно, но отношения между людьми к ним не относились. Джейме провел с ним беседу из серии «вырастешь – узнаешь, малыш», что оскорбило его, но не остановило. Он ждал шанса доказать этому упрямому ослу, что он не прав. И дождался.

Вчера он притаился в одном из излюбленных мест дома и наблюдал явление Ланселя к Серсее, а потом и его возвращение. Как лучший в семье аналитик (может, за исключением отца), он скрупулезно отметил все интересующие его детали вплоть до степени одетости и скорости дыхания. Его догадки подтвердились: Серсея быстро нашла замену брату, и не самую блестящую, но доступную. Значит, все-таки ее чувства блеф, страсть и ничего кроме. Нимфомания и любопытство.

Тирион был полон мстительной радости. Легко оформив свои мысли в трех-четырех предложениях, он вынес в заголовки имена кавалеров Серсеи и запечатал письмо. Пусть не верит, пусть отрицает, но пусть знает, решил он. А затем нашел в школе эту удивительно огромную девицу, что доставила Джейме в больницу, и передал ей письмо. Она сначала недоверчиво смотрела на него, ожидая подвоха, но потом чуть ли не поклялась, что будет почтальоном. Удивительная ее честность запомнилась Тириону. Он попросил девушку описать ему путь до палаты, и вдвоем они успели за перемену набросать эскиз передвижений по больнице в формате квеста. Он включал прохождение постов и подъем по якобы закрытым лестницам, но Тирион взял языка столь удачно, что вызнал все пароли и явки.

Бриенна была на год его старше, а выше, казалось, раза в три. Но уходя из рекреации, где они ждали свою физику, он заметил краем глаза симпатичную девушку, которая беззастенчиво строила ему глазки. Показалось, подумал Тирион. Он плохо подходил в качестве предмета обольщения. Однако выходило, что ее внимание могло быть направлено только на него. Весьма удивленный, он направился в свой класс, раздумывая об этом удивительном открытии.

Из школы их с Ланселем и Серсеей забрал шикарный Пежо дяди Кивана. Они доехали относительно быстро и без приключений, но взбалмошная дурочка убежала вперед в надежде на пару минут наедине с братцем, когда Тирион победоносно достал карту больницы и велел следовать за ним. Естественно, они пришли раньше.