Девушка с пухлыми коленками
Шрифт:
– По пути куда?
– По дороге в Спрингс. Разве я не сказала?
– Нет. Вы имеете в виду Палм-Спрингс?
Люди, имеющие отношение к пустынному оазису, именуемому Спрингс, делятся на две группы: те, которые в нем обитают и те, которые хотели бы там обитать. Простые смертные называют его Палм-Стрингс.
– Мне надо успеть туда к ужину. К семи, - сказала Пэт.
– Говоришь, тебе нужен телохранитель?
– Баки так думает.
– Чем собираешься ехать?
– У меня
Я посмотрел на нее.
– Мне не надо извиняться?
Она поднялась.
– Если ты слишком занят, забудь.
Я протянул руку, но удержался от прикосновения к ней.
– Нет, нет, я пошутил. Извини, мне надо позвонить мисс Фаббергласс.
– Мисс кому?
– Мисс Фаббергласс, моей секретарше.
– Хорошо.
Я пошел, потом вернулся.
– Между прочим, - сказал я, - у мисс Фаббергласс другого времени может не оказаться, а она любит Палм-Спрингс, и я только что подумал...
Девушка по имени Пэт, сокращенно от Патриция, посмотрела на меня уничтожающе.
– Я не против. Но моя машина мала, там всего два места.
– О...
Я вошел в кабину и позвонил Дженни. Сказал, что задержусь на работе и к обеду не приду. Попросту, я отпускал её домой, но не так-то просто было от неё отговориться.
– На какой работе?
– Короткая поездка в горы и обратно.
– Куда?
– В Палм-Спрингс, милая. Быстро съезжу туда и вернусь.
– На чем съездишь? Как я попаду домой?
– Я не на своей машине...
– Тогда на чьей?
– Друга Баки Фаррела...
– Что это за друг?
– Настоящий...
– Как ты вернешься?
– Я возьму у Баки машину. Без проблем.
– Ладно. Подожди меня пять минут. Я поеду с тобой.
– Нет! Я имею в виду... Видишь ли, малышка, машина двухместная.
– Я помещусь.
– Одноместная.
– Что это значит?
– Я сказал "одно..."
– Пит Шофилд...
– Пока, милая, я вернусь. Поддержи огонь.
Я повесил трубку. Мне это не нравилось, но выбора не было. Не объяснишь же своей жене до женитьбы, что такое - старый друг. К тому же Баки мне заплатит, а Дженни видела своими собственными глазами, как нам нужны деньги. И к тому же дело было в принципе.
Сзади волосы Патриции были собраны на манер птичьей гузки. Но в походке её ничего птичьего не было, и я с удовольствием последовал за ней. Она сунула свои длинные пальцы в мою ладонь и повела меня прочь от бульвара Голливуд к стоянке на следующем углу.
Через несколько домов от пивной стоял шестиместный седан. В нем сидели два мускулистых, как медведи, тридцатилетних бугая. Они сидели на передних сидениях, ничего не делали, только курили и глядели исподлобья по-медвежьи.
– Они?
– спросил
– Угу.
– Ну, если они не тронутся с места, схлопочут штраф.
Она не засмеялась. Я решил, что получилось не слишком смешно. Мы добрались до угла и подождали, пока транспорта станет меньше.
Ее машина была в дальнем конце огромной стоянки. Когда мы, наконец, вырулили на улицу, большой седан завернул за угол и двинулся за нами.
Патриция, с тонким, как паутинка, шарфом на волосах, управляла машиной очень осмотрительно, что было мне по душе. Девушка прекрасно знала что делать, и машина мчалась, как ракета. Сиденья были низкими и удобными. Я смотрел то на седан позади нас, то на прелестные коленки Пэт, которые она не старалась скрывать.
Мы проскользнули по окраинным улочкам Голливуда, и через несколько минут я позволил себе подумать, что мы уже избавились от хвоста. Но когда мы выскочили на фривей, они оказались позади нас.
Пока мы двигались, можно было не беспокоиться. Это даже развлекало. Подол её платья сдуло до верха чулок, и не было лучшего зрелища, чем это. Кроме того, из-за рева её спортивной машины и шума транспорта вокруг, её обещание рассказать подробности было ни к чему. Если я хочу объяснений, надо ждать минутки поспокойнее. Я поглубже погрузился в сиденье и восстановил в памяти ночной разговор по телефону...
"-Пит, малыш, послушай!"
Баки всегда так начинал. Бог знает, почему. Эта фраза всегда звучала смешно и особенно в полночь по телефону. Конечно, у Баки были странности в характере. Я ещё не очнулся ото сна, и он повторил свою фразу.
– Пит, малыш, послушай! Это Баки Фаррел.
– Какого черта ты не даешь мне доиграть пьесу в четыре ноги?
– Какую пьесу?
Как вы догадались, Баки, хоть и милейший человек, особо смышленным не был.
– Не обращай внимания, - вздохнул я.
– В чем дело?
– Точно не знаю. Моя Куколка...
– Твоя кто?
– Моя подруга. У меня появилась новая, - застенчиво сказал он.
– Я зову её Куколка.
– Понял. Дальше.
– Что-то у неё стряслось... Поговори с ней, малыш.
– Ладно. Сентиментален ты стал... Что за проблема?
– Ну... она не говорит прямо... но у меня есть подозрение и оно мне не нравится. Что-то там не так, Пит.
– Если она не хочет говорить, что поделаешь?
– Я думаю, может быть она расскажет кому-то другому.
– Кому?
– Да тебе же. Я ей предложил позвонить тебе.
– Да?
– Да. Я сказал ей:"-Слушай, Куколка, если ты не хочешь говорить мне, расскажи Питу Шофилду. Старик - мой лучший друг."
– Так. И что она ответила?