Девушка, видящая призраков

Боросон М. Х.

— Подписывай, Ли-лин, — ухмыльнулся Бок Чой. Я уже ненавидела его ухмылку.

Я посмотрела в его глаза. Стоит подписать, и я его. Они звали это контрактами на три года, но это ложь, чтобы обмануть доверчивых девочек. За ее проживание и еду платили. За три года девушка отрабатывала контракт, но получала долг. И она могла уйти после трех лет, если отплатит долг. Обычно они могли освободиться, только когда их выкупал мужчина.

Я боролась со слезами.

— Подписывай, — сказал он. Я подавила всхлип.

— Вам добавит

лица получить девушку, что побила Тома Вонга, к себе на работу, — сказала я.

— Подписывай, — ответил он.

Я уставилась на него, слышала радостные вопли Си Лянь в комнате. Это был не мой народ. Я ненавидела их, каждого из них. Я не дам им видеть себя униженной из-за сделки.

Я подписала контракт ручкой.

Бок Чой отдал бумагу одному из своих. Я ощущала себя подавленной. Его жена пришла к нему. Глядя на меня, она отдала пять долларов Бок Чою.

Он улыбнулся мне.

— Я поставил, что ты подпишешь контракт, не читая, — усмехнулся он.

Мне было плохо. Я совершила еще одну ошибку. Последние дни были скоплением ошибок. Поверила Лю Цяню, не смогла защитить отца, пришла сюда. Я ругала себя.

— Стойте, — сказала я Бок Чою. — Прошу, дайте мне ночь. Закончить с этим. Остановить ритуал.

— И дать тебе время сбежать?

— Я не сбегу, — сказала я, давясь словами. Это была правда. Если я убегу, разлетится весть, что я сбежавшая проститутка, которая не смогла выполнить контракт. Отец откажется от меня. Никто меня не примет. Даже моя духовная сила уменьшится, ведь талисманы — тоже контракты. — Дайте мне ночь. Завтра я приду и буду работать на вас.

Бок Чой смотрел на меня, как игрок. Он думал, стоит ли мне верить. Он был все ближе к решению.

Мне нужно было пошатнуть его в нужную сторону. Он может все еще послать мне людей на помощь. Это было бы странно, но я знала, что для него важнее всего.

— Жизнь вашей дочери в опасности, Бок Чой.

Бандит указал на стол, где фишки говорили о его победе.

— Ты проиграла, Ли-лин. Смирись.

— Но это серьезно, — сказала я.

— Ты хочешь знать, что серьезно? — его глаза опасно блестели. — Я поклоняюсь богам удачи, и ты проиграла. Иди и делай дело, прыгай. Звери в колокольчик, сжигай бумажки и вопи.

Я смотрела. Бок Чой был безумным и слепым. Он смеялся над святым. Кто стал бы рисковать будущим из-за игр?

— Иди, — ухмыльнулся Бок Чой. — Иди, неси бред и сжигай бумажки, пока твой жуткий монстр не уйдет.

— Угу, — сказала я хмуро. Я встала. Си Лянь освободили место, и я вышла в ночь.

22

Ветерок дул с запада, нес холод в ночь. Я поежилась. Осталось всего три часа до ритуала.

Что бы ни случилось, я теперь не могла победить. Если однорукий волшебник вызовет Кулу-Янлина, то разрушений будет столько, что и не представить. Если

я остановлю ритуал, если одолею человека, ранившего меня и испортившего отцу зрение, то солнце взойдет, и я отправлюсь работать на Си Лянь.

Я хотела плакать. Я помнила, какой была моя жизнь, полной надежд, ведь я была замужем за героем. Казалось, все мое будущее будет полным любви.

А если я ничего не сделаю? Я не обязана выступать против Тома и Лю Цяня. Я не обязана пытаться остановить их ритуал. Кулу-Янлин появится, и я погибу. Просто избегу судьбы проститутки.

Но тогда будет торжествовать Лю Цянь. Он не позволит жить моему отцу. Однорукий волшебник придет за ним с монстром, что может убивать армии, которого не мог одолеть даже аббат, основавший род Маошань. Отца убьют.

Мысли о Лю Цяне вызывали гнев. Если он вызовет Кулу-Янлина, убьет моего отца, он может оставить меня в живых. Он не воспринимал меня угрозой. Ярость бурлила во мне. Я хотела видеть его сломленным.

Я должна одолеть его. Никто больше это не сделает. Даже если это будет значит, что я буду жить в унижении. Мне нужно остановить его.

Лю Цяня. Жуткую руку. Тома Вонга. Злых духов. Бандитов Аншени. Люди и монстры собрались вокруг меня, и я должна была столкнуться с ними одна.

Я не знала даже, где пройдет ритуал.

Я задумалась. Для ритуала Лю Цяню нужно сжечь сотни трупов. Они не будут делать это в помещении, место должно быть открытым. Там должны быть трупы. В квартале не пронесешь десятки трупов незаметно. Это привлекло бы внимание.

Мог ли мне кто-то рассказать? Возможно. Но у меня всего три часа. Я не успею поискать, надеясь, что мне выдадут ответ.

Нужен прямой подход.

Я пришла в монастырь и нашла Шуай Ху. Он ел, подоконник был его столом. Мои глаза стали шире, он показывал столько дисциплины и сдержанности. Но он не ел приборами.

Соус капал с его рук и подбородка. Рис рассыпался по подоконнику, где он ел. Он слизнул языком соус с пальцев, как кот лакал бы из миски. Я хотела смеяться.

— Шуай Ху, мне нужна твоя помощь, — сказала я.

— Нет, — сказал он, качая лысой головой. — Я уже говорил, даону Сян. Я не буду сражаться и не буду убивать.

Я улыбнулась.

— Хочешь напугать людей?

Он задумался на миг. Он вытер соус с губ ладонью. Он криво улыбнулся.

— Это я могу, — сказал он. — Если кое-что пообещаешь.

Я пришла на территорию Аншень-тонг с Шуай Ху на моей стороне. Мы нашли под балконами Храмовой улицы то, что искали. Шестеро наемных убийц ходили вместе. Они были молодыми. На их поясах были топорики. На них были слои хлопковой одежды, чтобы защитить от атак ножом. Я чинила такие рубахи, когда они рвались.

— Этой ночью ритуал, — сказала я им. — Вы скажете мне, где он.

Мужчины переглянулись. От этого их уверенность стала сильнее. Они думали, что легко одолеют девушку и лысого.