Девять принцев Амбера .Тетралогия
Шрифт:
— Судя по тому, что ты мне рассказал и что я увидел, — задумчиво сказал Юрт, — впечатление такое, что это путешествие устроил Лабиринт, а Логрус пытается проверить, если ли у тебя билет.
Лед треснул сразу в нескольких местах. С обеих сторон к нам побежали трещины, но, приблизившись к тропинке, они сбавили скорость. Тут я в первый раз заметил, что тропа поднялась над равниной. Теперь у нас под ногами было что-то вроде дамбы, а лед по обе стороны от нее ломался, не причиняя нам вреда.
Мы добрались до стены и начали подъем, а руки, хоть и не все, похоже, махали нам на прощанье. Юрт показал им нос.
— Можешь ли ты винить меня в том, что я хочу удрать отсюда? — спросил он.
—
— Если переливание, которое ты мне сделал, действительно вывело меня из-под контроля Логруса, то я могу оставаться здесь сколько угодно?
— Вполне вероятно.
— Вот поэтому ты должен понимать, что лед я кинул в Бореля, а не в тебя. Ты соображаешь лучше, чем он, и, может быть, сумеешь найти выход отсюда. К тому же он тоже был созданием Логруса, и его пламени могло бы не хватить, если бы возникла нужда.
— Мне это тоже приходило в голову, — сказал я. — К чему это ты клонишь?
— Пытаюсь объяснить, что окажу тебе любую помощь, какая потребуется, только не оставляй меня здесь, когда будешь уходить. Я знаю, прежде мы никогда не ладили, но, если ты не против, хотелось бы оставить это до лучших времен.
— Я всегда был за, — сказал я. — Это ты начинал все драки и постоянно причинял мне неприятности.
Он улыбнулся.
— Никогда я этого не делал и никогда больше не сделаю, — пообещал он. — Ладно, о’кей, ты прав. Я не любил тебя, и, может статься, не люблю до сих пор. Но раз мы нужны друг другу для такого дела, я не подведу.
— Насколько я понял, я нужен тебе куда больше, чем ты мне.
— С этим трудно спорить, и нельзя заставить тебя доверять мне, — сказал он, — Хотел бы я суметь сделать это.
Прежде, чем Юрт заговорил снова, мы преодолели еще часть подъема, и я почувствовал, что воздух чуть потеплел. Потом он продолжил:
— Давай-ка посмотрим на все вот под каким углом: я похож на твоего брата Юрта и очень похож на того, кем он был когда-то, — похож, но не идентичен. Со времени нашей гонки разница между нами растет. Ситуация, в которой я нахожусь, единственна в своем роде, а с тех пор, как я получил самостоятельность, я не переставал размышлять. Настоящий Юрт знает то, что мне неизвестно, и обладает силами, которыми я не обладаю. Но все, что хранилось в его памяти до того дня, когда я прошел Логрус, со мной. Кроме того, мне кажется, что его мысли отзываются во мне, как эхо. Если сейчас он так опасен, как ты говоришь, то я тебе не помешаю, а даже помогу, когда нужно будет догадаться, что у него на уме.
— Что-то в этом есть, — признал я. — Если только, разумеется, вы с ним не споетесь.
Юрт покачал головой.
— Юрт не станет доверять мне, — сказал он, — а я — ему. Мы оба знаем друг другу цену. Дело в самоанализе, понимаешь?
— Значит, не стоит доверять вам обоим.
— Ага, наверное, так, — сказал он.
— Ну так с чего это я должен верить тебе?
— Ну хотя бы потому, что сейчас деваться мне некуда. И еще потому, что я окажусь тебе полезным.
Мы поднимались еще несколько минут, и я сказал:
— В тебе меня больше всего тревожит то, что Юрт прошел Логрус вовсе не так давно. Будь ты одним из вариантов моего родственничка, которого я терпеть не могу, только постарше и помягче… Но ты — совсем свежая модель. Что касается расхождений с оригиналом, непонятно, как разница могла стать такой большой за такое короткое время.
Он пожал плечами.
— Что я еще могу сказать? — спросил он, — Давай тогда общаться только с позиции силы и собственных интересов.
Я улыбнулся. Мы оба знали, как ни крути, иначе быть не могло. Но беседа помогла скоротать время.
Пока мы карабкались наверх, мне в голову пришла мысль.
—
— Не знаю, — ответил он, помолчав. — Последнее, что мне запомнилось перед тем, как я сюда попал, это что я прошел Логрус до конца. Догадываюсь, что тогда же завершилась и запись. Так что учил ли меня Сухьи ходить по Отражению, пробовал ли я делать это — не помню. Мне кажется, я сумею. А как по-твоему?
Я остановился, чтобы перевести дух.
— Вопрос такой, что, мне кажется, я не вправе даже рассуждать об этом. Мне подумалось, может, у тебя есть готовые ответы на такие вопросы — что-нибудь вроде сверхъестественного осознания своих способностей и их пределов.
— Боюсь, что нет. Конечно, если считать интуицию сверхъестественной…
— Ну, если бы ты хоть чем-то уже доказал, что твои предчувствия сбываются, наверное, так бы и подумал.
— Черт. Еще рано делать выводы…
— Ты прав.
Вскоре мы взобрались выше границы тумана, из которого, видимо, и падали хлопья. Еще немного — и ветер превратился в ветерок. А потом и совсем улегся. И вот, наконец, показалась вершина, и вскоре мы добрались до нее. Я обернулся и посмотрел назад, вниз. Все, что мне удалось увидеть, это слабое свечение во мгле. В другую сторону наша тропинка шла зигзагом, кое-где напоминая серии черточек азбуки Морзе, которые постоянно прерывались — точками камней. Мы шли по ней, пока она не свернула влево. Стараясь отыскать в окружающем нас мире хоть что-то знакомое, я тем не менее не забывал следить за Юртом. Разговор — только слова, а он все-таки был вариантом того Юрта, с которым я вместе рос. Вот я и готовился, если окажусь по его милости в какой-нибудь ловушке, проткнуть его Грейсвандиром сразу, как только пойму это. Мерцание… Что-то вроде пещеры открывалось слева по другую сторону реальности. По крутой городской улице ехала машина странной формы…
— Что? — начал Юрт.
— Смысла я по-прежнему не вижу. Хотя и раньше уже натыкался на целую кучу таких картин. Честно говоря, сперва я подумал, что и ты — одна из них.
— Выглядит это достаточно реально, чтобы войти.
— Может, так оно и есть.
— Вдруг мы выберемся отсюда через нее?
— Мне почему-то кажется, что это было бы слишком легко.
— Ну, давай рискнем.
— Иди вперед, — сказал я.
Мы сошли с тропинки, приблизились к этому окошку в реальности и зашагали дальше. Юрт мигом очутился на тротуаре там, где по мостовой ехал автомобиль. Он обернулся и помахал. Видно было, что губы Юрта шевелятся, но слова до меня не долетали. Раз я сумел смахнуть снег с красного шевроле, почему бы не войти в одну из таких картин целиком? А если это мне удастся, нельзя ли будет уйти оттуда по Отражениям куда-нибудь в более подходящее место, оставив этот темный мир позади? Я двинулся вперед. Внезапно я оказался там, и меня окружили звуки. Я оглядел дома, крутую улочку. Послушал шум уличного движения и понюхал воздух. Это вполне могло быть, одно из Отражений Сан-Франциско. Я поспешил вдогонку Юрту, направляющемуся к углу улицы. Быстро догнав его, я пошел рядом. Мы вышли на угол. Свернули и остановились, как вкопанные. Там ничего не было. Мы наткнулись на стену черноты, Не просто тьмы, а совершенной пустоты, от которой тут же попятились. Я протянул руку. Около стены в ней началось покалывание и жжение, потом меня зазнобило, а за ознобом пришел страх. Я отступил. Юрт потянулся к стене — и почувствовал то же самое. Он резко остановился, подобрал из помойки донышко битой бутылки, обернулся и запустил им в ближайшее окно. Затем помчался к разбитому окну. Я бросился за ним, и мы оба уставились в проем. Опять чернота. По ту сторону окна вообще ничего не было.