Девять с половиной дней чужой жизни
Шрифт:
Шура усмехнулся.
– Мне кажется, ты туго соображаешь, ботаник. Это на тебя не похоже. Она, положим, не выходила, но ведь ты же пришла ко мне на консультацию? На крыльце ты нечаянно споткнулась и упала. При этом получила сильный ушиб затылочной части головы. И, кто знает, что там снова произошло в твоем мозге? Ей самой это понять будет не так сложно – обычное явление в медицине. Я так просто уверен, она найдет этому правильное объяснение. Дорогая, все в наших силах. И, потом… – он на мгновение задумался, – я даже голову не буду над этим ломать. Я семье представлю их сокровище – эту самую Женни, которая по своей вине получила повторную
Сильвия вдруг поймала себя на мысли, что ее старый друг – верный и единственный Шура Ямпольский кого-то напоминает. Пожалуй, он ничем не хуже Гарри и даже больше, чем тот, подходит Женни. Они могли бы составить довольно неплохую неунывающую парочку, которой все нипочем. Что им горы, если они препятствием встанут на их пути? Вдвоем им запросто свернуть их на досуге и даже не заметить этого.
Доктор внимательно наблюдал за ней и по-своему понял ее задумчивость.
– Пойдем, переоденешься, а потом я отведу тебя к Женни. Мне, кажется, тебе сейчас очень важно на нее посмотреть. Я прав?
В ответ она пожала плечами. Ей и в самом деле нетерпелось взглянуть на Женни глазами Александра. От этой мысли стало больно в груди.
– Мне кажется, нам нужно поговорить, – сказал он после паузы. – Но сначала давай сходим за вещами.
Они вошли в небольшую комнату, и он кивнул на шкаф.
– Я подожду в коридоре.
Сильвия сняла с себя яркий бордовый костюм, блестящий топ и освободила шею и руки от дорогой бижутерии. Аккуратно повесила дорогие вещи на плечики и с облегчением вздохнула. Затем привычно надела свой простенький клетчатый пиджак и юбку, едва достающую до колена. В кармане лежали ее маленькие золотые сережки – подарок мамы в честь окончания института, и она осторожно вдела их в уши. Ну, вот и все. История бедной Золушки – налицо. Все вышло так, как и предполагал Шура. У него все получилось. Клиника не потеряла свой авторитет. Женни выздоравливает и скоро вернется домой к своему отцу и… мужу. А она… Лучше пока об этом не думать. Хотя одна мысль все же проскочила, вызвав грустную улыбку. Самозванка за несколько дней успела столько всего натворить, что Женни придется очень долго вспоминать, когда это и чем были вызваны ее совершенно необъяснимые поступки?
Она вышла из комнаты. Шура ждал в коридоре, прислонившись к стене.
– Этот простенький костюмчик теперь на тебе не смотрится. Все-таки, ботаник, ты чертовски красива. Последнее время ты не носишь очки и это здорово. Нужно было давно перейти на линзы. Зачем прятать такие глаза за темными стеклами? Мой бесценный бриллиантик, – он обнял ее за плечи, слегка прижав к себе, – думаю, пришло время поместить его в более достойную оправу, – и широко улыбнулся, чем напомнил прежнего Шуру, с которым она когда-то сидела за одной партой, а вечерами украдкой целовалась в темном углу коридора.
– Идем. Сегодня все на сложной операции, так что свободного персонала почти нет.
Они успешно миновали сестринский пост и остановились перед последней дверью в длинном коридоре.
Сильвия робко заглянула в палату. Разметав по подушке огненно-рыжие волосы, на широкой деревянной кровати безмятежно спала совершенно голая Женни. Тонкая простынка сбилась, обнажив ее красивое тело. Дыхание было спокойным и ровным. Казалось, эта молодая женщина, вдоволь набегавшись по городу, устала
– Ну, как? – спросил Шура.
Она пожала плечами.
– Хорошо выглядит. Никто и не подумает, что она столько времени провела в больнице. Накрашена, яркая, но, почему-то, голая… У нее нет пижамы? Что же ты мне не сказал? Я бы привезла из дома. Там их несчетное множество, впрочем, как и всего остального.
– Да все у нее есть. Просто она предпочитает спать в свободном полете. Ее это нисколько не смущает, да и мне не мешает. Не знаю, как остальному персоналу, но пока никто не жаловался, – он усмехнулся. – И потом, у нас частная клиника и желание пациента, который платит хорошие деньги всегда в приоритете, если это не противоречит методам лечения.
Сильвия молча повесила в небольшой встроенный шкафчик плечики с вещами. Они еще хранили тепло ее тела. Поставила на полку туфли и положила рядом небольшую изящную сумочку.
Шура не сводил с нее пристального взгляда.
– Не нравишься ты мне, душенька, – обеспокоено сказал он. – Похоже, я несколько переоценил твои возможности. Не прописать ли тебе чего-нибудь успокоительного?
– Прописать можно. Маленькую порцию яду… – вздохнула она в ответ и тут же добавила: – Ну вот, теперь все в полном порядке и меня больше ничего с ней не связывает.
Лишь после этих слов страшная и нелепая мысль молнией пронзила сознание доктора.
– Наверное, я так не думаю, – сказал он тихо, немного растягивая слова. – Что-то мне подсказывает, что, сохранив доброе имя клиники, я навсегда потерял тебя.
Сильвия сидела на диване, подобрав под себя ноги. В руке у нее был стакан с коньяком. Разговор получился тяжелый. Она была заплакана и еще продолжала всхлипывать, когда дверь кабинета с силой распахнулась, и перед ними возник Александр. Похоже, лестницу ему пришлось брать штурмом. Он тяжело дышал и свирепый взгляд не предвещал ничего хорошего.
Увидев ее, остановился, как вкопаный. В это время на столе зазвонил телефон. Ямпольский неторопливо снял трубку. Из нее донесся возбужденный мужской голос. Не трудно было догадаться, что звонили из охраны.
– Все в порядке, – спокойно сказал доктор, – он уже здесь. Я сам во всем разберусь. Давайте отбой.
Александр не сводил глаз с Сильвии.
– Как же так? Еще сегодня утром… И снова со стаканом? – по его лицу пробежала гримаса боли.
Она внутренне сжалась, не в силах ничего возразить. Не вызывало сомнения, что сейчас должно произойти что-то страшное. Если она будет молчать, этот, извергающийся вулкан с раскаленной гневной лавой, никто не сможет остановить.
– Кто вы? – спросила срывающимся от слез голосом. – И, что вам от меня нужно? Я вас не знаю, – бросила умоляющий взгляд на Шуру, который пока предпочитал не вмешиваться, а с интересом наблюдал за их встречей.
– Женни, мне надоели твои фокусы. Всему есть предел и моему ангельскому терпению тоже, – он с силой сжал кулаки, похожие на большие кувалды, и медленно двинулся в ее сторону. – Я придушу тебя, как паршивого котенка.
– Я не Женни, – пролепетала, перепуганная Сильвия.
– Да? Подумать только? Какая неиссякаемая фантазия, – он остановился. – Это что-то новенькое в твоем репертуаре. И, кто же ты? Я, надеюсь, имею право это знать?