Девять с половиной дней чужой жизни
Шрифт:
Сильвия покраснела.
– Если ты думаешь, что я притворялась, ошибаешься. У меня никогда не было отца. Мама всегда старалась, чтобы я ни в чем не нуждалась, но больше всего я нуждалась в самом отце. Глаза его всегда светились такой любовью и нежностью, что я просто не могла не отвечать взаимностью. Я представляла, что он и есть мой родной отец. И это заслуженное мной счастье взрослой дочери. В общем, трудно передать то, что я чувствовала рядом с ним, но мне было спокойно и хорошо.
Александр слушал ее, но мысли его блуждали в недавнем прошлом.
Весь период после того, как Женни повторно попала в клинику, он мог разделить на два
Поначалу она практически все время спала – нужно было беречь психику после повторной травмы. Короткие минуты пробуждения, были настолько незначительны, что он не мог даже надеяться на какое-то проявление чувств. Доктор лично держал ситуацию под контролем и всегда присутствовал при их свиданиях. Затуманенный взгляд жены безразлично скользил по его фигуре, обстановке в палате и лишь чуть оживлялся, когда рядом появлялся отец.
Александр с болью в сердце относил ее безразличие за счет лекарств, которые должны были тормозить сознание, не допуская какое-либо осложнение, и с нетерпением ждал выписки. Дома им легче будет понять друг друга.
Однако первый же вечер был посвящен подругам, слетевшимся подобно назойливым мухам. Они полночи жужжали, потягивая холодное шампанское, и обменивались впечатлениями после длительной разлуки. Места в этой компании для мужа не нашлось. Не нашлось его и на следующий день.
Плотный график Женни, состоящий из нескончаемых встреч и поездок по магазинам, парикмахерским, салонам красоты и прочим местам, которые за день слишком выматывали ее слабое здоровье, не предусматривал даже короткий момент общения с мужем.
Так продолжалось несколько дней. Глаза жены смотрели на него с полным безразличием. Дверь ее комнаты на ночь была закрыта на ключ, а спустя пару дней она и вовсе исчезла из дома на двое суток.
Вернулась она под вечер в прекрасном настроении и с легким перегаром. Александр сам открыл дверь.
– Женни, нам нужно поговорить, – сказал спокойно.
– Сейчас? – она подняла на него удивленные глаза.
– Именно сейчас, – твердо прозвучал ответ.
– Алекс, ты получаешь огромное удовольствие от того, что портишь мне жизнь. Подумать только, такой хороший был день и вот вам… Неужели твой разговор не может потерпеть до утра? – отмахнулась она. – Я устала.
– К сожалению, дорогая, наше с тобой понятие «утро» несколько не совпадает. Твое утро начинается в обед, а я в это время уже давно нахожусь в офисе, – он взял ее за руку и привел в гостиную.
– Если ты собираешься меня воспитывать или читать мораль, прошу тебя, не тратить ни мое, ни свое время. И потом, что это тебе взбрело в голову так обо мне беспокоиться?
– Женни, так нельзя. Я не хочу снова потерять тебя. Опомнись… Я понимаю, что у тебя сейчас не лучший период. Две травмы за столь короткое время. Но я рядом, помогу тебе, и все будет хорошо. Ты снова станешь прежней, – голос его срывался от отчаяния. – Ну, скажи, чего ты хочешь? Хочешь, мы поедем кататься по ночному городу? Раньше тебе это нравилось. Скажи, что мне сделать для тебя? Я готов бросить к твоим ногам весь мир, ты только прими его от меня…
– Оставь меня в покое. Это самое большее, что ты можешь для меня сделать. Хотя, постой… Уж не повредился ли ты в уме, дорогой? – Женни от удивления опустилась в кресло. – У меня такое впечатление, что травму головы получил ты. Что-то произошло в мое отсутствие? Тебе нужны деньги? Посредник в общении с отцом? Давай напрямую.
Александр сел на ковер и обнял ее колени.
– Женни, прошу тебя, остановись. Неужели нас объединяют только деловые отношения, просьбы, финансовые проблемы и прочая ерунда? Мы прожили пятнадцать лет под одной крышей, но за эти годы стали дальше друг от друга, чем были до свадьбы. Это несчастье, что произошло с тобой, заставило нас другими глазами посмотреть на то, как мы живем. Я уверен, что у нас все получится… нужно только этого захотеть… тебе и мне.
– Получится? Ты это о чем? – спросила, озадачено потирая виски. – Что на тебя сегодня нашло? Тебя что-то напрягает?
– Дорогая, ты просто поговори со мной. Я не верю, что ты так быстро все забыла.
– Забыла? – она округлила глаза до невероятных размеров и покачала головой. – О чем ты говоришь? Я совсем немного отсутствовала… Но почему мне кажется, что все сошли с ума, или я попала не к себе домой. Что происходит? – она на мгновение задумалась и вдруг спросила: – Может, это папины проделки и он тебя кем-то подменил? Мой папа на многое способен. Хотя, зря старается…
Ее слова поразили молнией. Он медленно поднялся и вдруг увидел перед собой хрупкую фигуру в простеньком клетчатом костюме. Глаза… большие глаза. В них было столько чувства и одновременно боли, что он невольно застонал от страшной догадки.
Женни с удивлением наблюдала за ним.
– Значит, подменили… – прошептал побледневшими губами. – Скажи, – резко повернулся к жене, – могли бы мы с тобой начать все с начала?
– Сначала? – переспросила она, не веря своим ушам. – А… зачем? Кому это нужно?
– Мне… Нам… Чтобы быть вместе, чтобы быть счастливыми. Сколько той жизни, что осталась?
– Нет, ты определенно болен, – она медленно поднялась с кресла и попятилась к двери. – Пожалуй, я пойду к себе. Ты меня пугаешь… Дурдом какой-то…
Александр настиг ее и, приподняв от пола, поцеловал в губы.
– Никогда так не делай. Слышишь, Алекс, ни-ко-гда, – Женни брезгливо вытерла губы и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Он бессильно опустил руки. То, что рядом с ним была другая женщина, уже не вызывало сомнений. Теперь оставалась решить, чем было его короткое счастье – сном или плодом болезненного воображения мужчины, которого никто не любил? Снова застонал, остро ощутив впечатления той единственной ночи… Ему за всю жизнь не случалось быть таким любимым и желанным. В этом обмануться нельзя. Он реально обнимал женщину, целовал ее и чувствовал, что ей необходимы его поцелуи. Она хотела быть рядом, предчувствовала или наверняка знала, что их ждет разлука, тянула к нему руки и умоляла остаться… Что же он наделал? Почему не ценил эти мгновения? Не ловил каждый взгляд, наполненный любовью? Почему не продлил до бесконечности сладкий миг ее прикосновений и сумасшедшей близости?
Покачиваясь, поднялся в свою комнату, собрал вещи и вышел из дома. И уже не было той силы, которая могла бы его остановить.
В гараже он еще долго сидел в машине, вспоминая свои прогулки с… С кем? Кем была женщина, которую он безумно любил и так горько оплакивал ее исчезновение? Он не знал даже ее имени. Где можно найти женщину, сотканную из чувств, без имени, фамилии и адреса?
Лев Давыдович появился в его кабинете спустя пару недель после разговора с Шурой. Время близилось к полуночи, но им обоим некуда было торопиться.