Девятнадцать лет спустя...

Knitchick

Гермиона утверждала, что бОльшая часть членов Визенгамота не примет ее на место мадам Боунс, но министр оказался непреклонен. В конце концов, это было его решением. Наряду со значительным повышением зарплаты, большим кабинетом и доступом в столовую для руководителей, эта должность была невероятно престижна и подразумевала огромное уважение.

Эту должность никогда не занимал никто, кроме чистокровных волшебников, и определенно не таких молодых, как Гермиона, но она знала, что министр будет переизбран в следующем году, и если Гермиона добьется успеха, это будет лишним шаром в корзину

голосов за него.

Гермиона была свидетелем многих изменений в магическом сообществе после смерти Волдеморта, одним из величайших из которых была интеграция маглорожденных волшебников и ведьм в иерархию министерства. Однако маглорожденные женщины на руководящих должностях все еще были относительно редки, и если бы она приняла это назначение, она была бы самой высокопоставленной маглорожденной во всем магическом мире.

Гермиона не могла сдержать трепет гордости, который охватывал ее при мысли о том, чтобы занять такой пост. Это определенно был бы переворот, если б она смогла это сделать, но вопрос в том… хотела ли она этого? Это означало бы долгие часы работы, более высокий уровень бюрократической ерунды, которой приходилось бы заниматься, и необходимость снова и снова доказывать свое право на эту должность. Гермиона вздохнула.

"В конце концов, у меня есть еще шесть месяцев, чтобы решить, будет ли это хорошо для всех заинтересованных сторон".

Гермиона закончила собирать вещи и прошла по коридору в свой новый кабинет. Он был очищен от всех личных вещей Амелии, и даже на двери теперь красовалось имя Гермионы. Ей понадобилось меньше часа, чтобы навести в кабинете порядок в соответствии со своими вкусами и обустроиться, она как раз наливала себе новую кружку кофе, когда Гарри просунул голову в открытую дверь.

— Ну-ну, — он обнял ее и поцеловал. — Ты уезжаешь на три недели и возвращаешься главой Визенгамота с угловым кабинетом, как тебе это удалось? — поддразнил Гарри, наливая себе чашку кофе, прежде чем бесцеремонно плюхнуться на диван и положить ноги на ее новый кофейный столик.

— Пожалуйста, Гарри, чувствуй себя как дома, — добродушно пошутила Гермиона, присоединяясь к Гарри на диване.

— Серьезно, Гермиона, — сказал Гарри, когда она присоединилась к нему. — Ты выглядишь потрясающе. Это время, проведенное вдали от дома, должно быть, пошло тебе на пользу. Это так?.. — обеспокоенно спросил Гарри.

— Да, Гарри, это было потрясающе. Большое тебе спасибо за то, что позволил мне воспользоваться своей виллой, — Гермиона потянулась и сжала ногу Гарри. — Если бы я знала, как там чудесно, я бы годами упрашивала тебя остаться там. Как бы то ни было, единственная причина, по которой я вернулась, заключалась в том, что была вынуждена, иначе я могла бы умолять тебя позволить мне жить там круглый год.

Гарри рассмеялся, и Гермиона почувствовала, что он хочет о чем-то поговорить с ней, поэтому в ожидании устроилась поудобнее. За эти годы Гермиона на собственном горьком опыте убедилась, что приставать к Гарри — худший способ заставить его открыться, и поэтому теперь ждала, пока он начнет сам.

— Герм… — начал Гарри, не глядя на нее. — Вчера я разговаривал с Дианой, и она упомянула, что Люциус… ну, что она сказала

Люциусу, где ты остановилась. По какой-то причине она, казалось, думала, что ему не терпится увидеть тебя, — и Гарри посмотрел на Гермиону глазами, полными вопросов.

"Ну вот, все и начинается…", — со вздохом подумала Гермиона. Она поставила кружку с кофе и потянулась к руке Гарри, желая дотронуться до него, коснуться его, удостоверившись, что между ними ничего не изменилось… и понадеялась, что ее новости тоже ничего не изменят в их отношениях.

— Гарри, — начала Гермиона с легкой улыбкой, — мы с Люциусом начали сближаться еще пока он жил у меня дома.… он открылся мне и поделился очень многим… очень эмоциональными вещами, которые образовали между нами своего рода связь.

Гермиона увидела, что Гарри выглядит слегка удивленным, но не испуганным или расстроенным, и воодушевленная этим, она продолжила:

— Еще мы обнаружили, что между нами было довольно много физической химии, — она заметила вопросительный взгляд Гарри и быстро добавила:

— Нет, не подумай, между нами ничего не было, Гарри.… ну, по крайней мере, до развода, — приятель все еще молчал, поэтому Гермиона сделала глубокий вдох и быстро выпалила остальное.

— В общем, последние две недели мы провели во Франции. Вместе… — Гермиона посмотрела на Гарри, делая ударение на слове "вместе", чтобы не было ошибки в его значении.

Гарри выглядел ошеломленным ее откровением, и Гермиона позволила своим новостям немного улечься в его голове, чтобы он мог обдумать их, прежде чем она продолжила. Когда Гарри все еще выглядел так, будто пытался сложить кусочки в уме, Гермиона встала, наполнила обе их кофейные кружки и открыла банку с печеньем, чтобы добавить к столу и их.

— Итак… — неуверенно начал Гарри. — …Это значит…и что же именно это значит? — он вопросительно посмотрел на нее, накладывая себе шоколадное печенье.

Гермиона решила, что будет лучше всего разом сорвать пластырь, образно говоря.

— Гарри… понимаешь, дело в том, что мы, кажется, любим друг друга, — Гермиона ожидала вспышки гнева от своего друга и всегдашнего защитника, но он просто минутку выглядел задумчивым, прежде чем протянуть руку и пожать ее коленку.

— Гермиона, ты самый уравновешенный и ответственный человек, которого я знаю. Я бы солгал, если б сказал, что это меня нисколько не шокировало, но если это то, чего ты хочешь, и он делает тебя счастливой… тогда я рад за тебя, — и он улыбнулся в ответ на ее испуганный взгляд.

— Но я не завидую, что тебе придется обо всем рассказать Рону, — озорно усмехнулся Гарри, прежде чем пришел в себя.

— Ты ведь понимаешь, не так ли, что все это не очень хорошо пройдет с… теми, кто только сейчас узнает о ваших отношениях… верно? — взгляд Гарри стал озабоченным, когда он увидел, как Гермиона поднялась и начала ходить по комнате.

— Да, Гарри, я знаю, что это может плохо кончиться, вот почему мы стараемся держать все в секрете, пока у меня не будет возможности поговорить об этом с Роуз и Хьюго во время рождественских каникул. И кроме тебя, моих родителей, Драко и Пэнси, мне плевать, что думают другие, — Гермиона сердито фыркнула.