Девятьсот восемьдесят восьмой

Казимирский Роман

— Я думал, они меня боятся, — усмехнулся Марсель.

— Не без этого, конечно. Но одно другому не мешает.

Помахав рукой толпившемуся народу, историк в сопровождении своих спутников выехал за пределы селища. Последнее, что он заметил, был взгляд Меланьи, наполненный такой чувственной нежностью, что ему стало не по себе. У него и так было дел по горло, а теперь еще предстояло думать о том, как бы сберечь Мусу и вернуть его невесте целым и невредимым. Впрочем, у мавра своя голова на плечах, подумал Марсель. Какой-то шум за спиной привлек внимание ученого, и он обернулся, бросив взгляд на поселение. То, что он увидел, не сразу дошло до его сознания. Люди пребывали в состоянии крайнего возбуждения и все, как один, смотрели в направлении мужчины огромного роста, который возвышался над остальными, как Колосс.

Поняв, что это Илья, историк поперхнулся от неожиданности и протер глаза. Нет, сомнений не могло быть: недавний калека стоял на ногах и, подняв над головой могучую руку, махал ему вслед. Поколебавшись несколько секунд, Марсель ответил ему и отвернулся — первым его порывом, конечно, было вернуться, но он тут же одернул себя. Его заслуги здесь не было никакой, все произошло по счастливой случайности. Люди будут говорить о чуде? Пускай.

— Это Илья там, что ли? — Курьян подъехал к нему. — Нет, ты видел? Да это ведь чудо настоящее!

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — отозвался историк.

Не мог же он сказать другу о том, что парень встал на ноги и пошел после того, как лже-Кирилл возложил на него руки? Ему совершенно не хотелось, чтобы мужик относился к нему как-то иначе. Поэтому он сделал вид, что впервые слышит о недуге местного богатыря, и даже терпеливо выслушал подробную биографии Ильи в изложении Курьяна.

— И надо же было такому случиться, чтобы все это произошло на наших глазах, — подытожил мужик. — Эх, расскажешь — не поверят, засмеют.

— Так не говори никому, молва за тебя весть разнесет по всей округе.

— Как это? Знать — и не рассказать? — Курьян поразился так искренне, что Марсель не выдержал и громко расхохотался.

Муса обернулся на смех, но не стал подъезжать к беседующим, а только смерил их неодобрительным взглядом. Ученый обратил внимание на то, что мавр был предельно собран и серьезен, и этот факт порадовал его: он не хотел бы, чтобы телохранитель, от которого во многом зависела его безопасность, вдруг раскис, поддавшись чувствам. К счастью, весь оставшийся путь прошел без каких-либо приключений — мелкие поселки, которые попадались им, благополучно остались позади, когда они добрались до Киева. Марсель имел достаточно смутное представление о том, как должна была выглядеть столица древней Руси, но все же ожидал чего-то необыкновенного, так что в первый момент даже почувствовал разочарование. Конечно, на фоне его родного селища город выглядел более чем внушительно, однако здесь не было ничего, что говорило бы о его высоком статусе, если не считать вооруженных до зубов дружинников, охранявших центральные ворота. Заметив путников, они тут же преградили им путь и в довольно резкой манере поинтересовались, кто они такие и зачем пожаловали. Вероятно, их смутил внешний вид Марселя, который предварительно надел маску, и его спутников. Правда, услышав ответ Мусы, стражники тут же изменили свое отношение на почтительное, из чего ученый сделал вывод, что его прибытия ждали. Один из дружинников отделился от основной группы и вызвался проводить их до конечной цели.

Проезжая по городу, Марсель все больше грустнел. Где шедевры русского зодчества, о которых он столько читал? Где шумные базары? Где вообще все? Киев с его странной планировкой и обычными деревянными избами, почти ничем не отличавшимися от своих сельских аналогов, не произвел на него вообще никакого впечатления. Разве что людей много, отметил про себя историк. И что они здесь забыли? Впрочем, возможно, он торопился с выводами. Подъехав к княжеской части, ученый заметил несколько каменных зданий, которые были намного выше и красивее остальных.

— Прибыли.

Охранник остановился перед въездом во двор одного такого строения и, подойдя к человеку, стоявшему у ворот, что-то прошептал ему, кивнув в сторону гостей. Тот округлил глаза и кинулся докладывать о визитерах. Спустя всего пару минут он спустился и заявил, что князь готов принять посланника греческой церкви, но его спутникам придется остаться снаружи. Марсель и не ждал, что Владимир пригласит в свои покои всю толпу, и поэтому просто сказал Мусе:

— Осмотритесь пока. Только осторожно.

Мавр кивнул и тут же отъехал в сторону вместе со своими помощниками, однако Курьян, который уже успел что-то себе нафантазировать, стал возмущаться

такому неуважению к его персоне и успокоился, только когда дружинник без лишних слов ткнул его в грудь острием копья. Замолчав, мужик бросил обиженный взгляд на друга, но тот только отмахнулся от него и, ничего не говоря, проследовал за стражей. Внутри здание оказалось намного интереснее, чем снаружи, и он облегченно вздохнул: все-таки здесь было, на что посмотреть. В свое время ему удалось попутешествовать по Европе, и он видел несколько средневековых замков, сохранившихся до его дней. Так вот, дом, по которому он шел, был построен по тому же принципу — оставаясь относительно комфортным жилым помещением, он мог в любой момент стать неприступной крепостью, которая была способна выдержать даже весьма длительную осаду. Строение имело несколько уровней, и если враг занял бы один из них, оборона могла вестись из следующего, потом — из следующего, и так далее. Последним бастионом оказалась просторная зала, в дальней ее части стоял стол, за которым сидел он — знаменитый Владимир Святославович, великий князь Киевский, и задумчиво рассматривал гостя поверх наполненного кубка. Испугавшись, что его внешний вид также не будет соответствовать его ожиданиям, Марсель не сразу взглянул на него, но, в конце концов, поднял глаза и с облегчением вздохнул: креститель славян выглядел так, как и должен был — рослый, полный сил мужчина с живыми глазами и открытым лицом. Вспомнив, как в детстве любил смотреть киносказку «Финист ясный сокол», ученый отметил про себя, что главную роль в ней вполне мог бы сыграть этот новый для него персонаж. Действительно, князь производил исключительно благоприятное впечатление, и историк обрадовался этому факту, как ребенок. Однако, вспомнив о собственном статусе, он почтительно наклонил голову и поприветствовал Владимира:

— Здравствуй, князь!

— И тебе здоровья, священник, — отозвался тот. — Рад видеть тебя в Киеве. Оставь нас!

Стражник, к которому были обращены эти слова, моментально вышел, и Марсель оказался наедине с властителем. Стараясь держаться с достоинством, он слегка поклонился в ответ на приглашающий жест хозяина и опустился на деревянный стул со спинкой — редкость для этих мест.

— Какой была твоя дорога? — вежливо поинтересовался Владимир. — Все ли прошло спокойно?

— Да, слава Богу, — ученый решил не упоминать о нападении. — Все здоровы.

— Да? Странно, а мне доложили, что пару дней назад произошло несчастье, в результате которого ты едва не погиб. Выходит, ошиблись мои люди?

Голос князя звучал совершенно ровно, и Марсель, удивившись его осведомленности, тем не менее, ответил ему в тон:

— Было дело. Но, как видишь, я перед тобой — живой и здоровый.

— Твой бог бережет тебя.

Историк никак не мог понять, благожелателен ли к нему собеседник — или только делает вид, будто интересуется его здоровьем. Почему-то у него создалось впечатление, что ему здесь не рады. Это было странно, ведь владыка Киева, насколько ему подсказывала память, должен был принять посла греческой церкви достаточно тепло. Так, во всяком случае, утверждали летописцы. Тем временем князь прищурился и спросил:

— А маска зачем тебе? Хворь какая или увечье?

— Не то и не другое, — Марсель снял маску и взглянул в глаза Владимиру. — Только мера предосторожности.

— Я думал, что ты во всем полагаешься на Всевышнего, — усмехнулся князь. — А так выходит, что ты больше на какую-то безделушку надеешься. Как такое может быть?

— На бога надейся, а сам не плошай, — растерянно пробормотал ученый, совершенно сбитый с толку словами собеседника, и снова надел маску.

— Умно.

Вспомнив о том, что до него здесь побывали представители других религий, Марсель решил, не ходя вокруг да около, приступить к главной цели своего визита.

— Мне стало известно, князь, что ты захотел больше узнать о Боге нашем. Для этого я здесь.

— Ты опоздал, — вдруг рассмеялся Владимир. — Мне уже обо всем рассказали.

— Как? — растерялся историк. — Кто?

— Да уж нашлись добрые люди, просветили меня. Теперь я знаю все — и, возможно, даже больше, чем ты можешь себе представить. Так что ты зря приехал, священник. Можешь отправляться домой. И передай императорам Византийским, что их сестра мне отныне без надобности. У нас здесь и своих невест довольно.