Девятью Девять
Шрифт:
Мэтт сглотнул.
— До сих пор никто не говорил, что я лезу за словом в карман, — сказал он. — Но сейчас я не нахожу слов. Такой шанс…
Вулф отмахнулся.
— Решено. Не надо благодарностей. Дело есть дело. Я считаю, вы именно тот человек, который мне нужен. Поэтому не вздумайте размякнуть.
Мэтт ухмыльнулся и засвистел “Нам не страшен серый волк”.
— И каламбуры я тоже не люблю, — заметил Харриган, — даже когда их насвистывают. Кстати говоря, вы свободны завтра вечером?
— Я свободен каждый вечер, — с горечью ответил Мэтт.
— Прекрасно. Отправимся шпионить.
— Шпионить?
— Прямо во вражеский лагерь.
— Впервые услышал сегодня от вас.
— Гм. Цепкая память на мелочи — отличная штука. Очень полезная в такого рода делах. А об Агасфере слышали? Он же человек в желтом одеянии, который утверждает, что он — Вечный жид?
— Ох ты господи. Нет, не слышал.
— Завтра услышите предостаточно. — Харриган снова встал, чтобы выдернуть дротики. На обратном пути к столу он остановился перед Мэттом и взглянул на него сверху вниз. — И еще кое-что. Я так понимаю, что ваша заинтересованность будет чисто материальной. Ваша цель — хорошая книга, и точка. Но если мы намерены работать вместе, нужно, чтоб вы меня понимали. Я — Харриган. Да-да, иными словами, мой доход намного больше необходимого минимума, и я волен заниматься делами, которые не приносят выгоды. Я решил разоблачать религиозные мошенничества и усиленно работал последние тридцать лет. Думаю, что принес кое-какую пользу. Но мотивы у меня не такие, как у обычных охотников за сенсациями и разгребателей грязи. Они уходят корнями глубже.
Огонь потухал, отбрасывая гаснущий отблеск на рослую фигуру Вулфа Харригана.
— Религия в крови у Харриганов, причем религия католическая. Наша вера принимает разные формы. Элен верит в благотворительность и неустанные молитвы. Джозеф считает себя борцом за дело Божье в общественной жизни. Вы уже знаете, что семейная религиозность настигла Кончу в разгар подросткового кризиса. Моя карьера тоже связана с религией. Я крестоносец в миру. Я сражаюсь не просто с вымогательством, но борюсь с ересью. Я не требую, чтобы вы смотрели на вещи точно так же, но, по крайней мере, теперь вам известна моя позиция. — Он вернулся в кресло. — Есть вопросы?
— Да. Один. Но не о том, что вы сейчас сказали. Мне нравится ваше занятие, я хочу работать с вами, и ваши личные мотивы не мое дело. Вопрос касается другого… Наверное, это снова моя память на мелочи.
— Прекрасно. — Вулф подался вперед. — Что вас интересует?
— Вы сказали, что, прежде чем ранить Свами, вы “глупо истратили дротик”. Каким образом?
Вулф рассмеялся:
— Это прозвучит по-идиотски, Дункан. Знаете, я иногда читаю детективные романы.
— И что?
— Послания умирающих — моя особая слабость. Утики, с помощью которых жертва, напрягая последние силы, оставляет зашифрованное послание, раскрывая личность преступника. Эллери Куин вечно балуется такими штуками. Мне пришло в голову: если вторым дротиком я промахнусь и Свами исполнит свой, несомненно, смертоносный замысел, то я мог бы оставить полиции подсказку.
— Но каким образом?
— Взгляните сюда.
Мэтт посмотрел, куда он показывал. Под мишенью стояли два книжных шкафа. Один был наполнен историческими книгами, а другой папками, на каждой из которых красовалась крупная надпись от руки. Дротик пронзил ярлычок с надписью “Герман Зюсмауль (Свами Махопадхайя Вирасенанда) ”.
Мэтт повернулся к хозяину с улыбкой.
— Ловко, — сказал он. — Теперь я знаю, куда смотреть, если мы обнаружим труп.
Вулф Харриган встал.
— Боюсь, пора пожелать
— Спасибо, — ответил Мэтт. — Но…
— Если вас беспокоит ваш гардероб, то учтите, мы не любители наряжаться. Элен так привыкла к моему небрежному виду, что, возможно, считает его признаком богатства. Поэтому приходите.
— Непременно. А как быть с этим типом?
— Он уже приходит в себя. Вы отлично сработали, Дункан. Давайте сюда эту игрушку, и я его живо отсюда выставлю. Ступайте и не волнуйтесь. Я бы предпочел, чтобы он вас здесь не видел. Возможно, однажды вы принесете больше пользы, если он не будет знать, что мы друзья.
Мэтт перевел взгляд с дротика на пистолет.
— Улики — отличная штука, — серьезно произнес он. — Но если вы прибережете пистолет, не понадобится их оставлять.
И только настоящий ясновидец мог бы сказать, насколько Мэтт ошибся.
Глава IV
— Фамилия прежняя — Дункан, — сказал Мэтт. — Только на сей раз меня ждут. Извините, если пришел слишком рано.
Не шевельнув и мускулом, дворецкий умудрился выразить свое мнение о плаще Мэтта, а также о нем самом и о странных предпочтениях мистера Харригана в выборе знакомств. Вслух он произнес всего лишь:
— Мистер Харриган сейчас спустится. Он просит вас подождать в кабинете.
Сегодня, в субботу, было сухо, но все так же холодно. Огонь ярко пылал, и Мэтт воспользовался ожиданием, чтобы согреться и удостовериться, что он выглядит относительно прилично в наиболее новом и презентабельном из двух своих костюмов. Ради визита к Харриганам он надел двубортный темно-синий пиджак с чуть заметным светлым рисунком. Некогда очень красивый.
Убедившись, что по костюму не видно, что его владелец со времени покупки похудел на десять фунтов, а воротничок сорочки не выглядит перелицованным (“Син Хой, стирка сорочек восемь центов, штопка бесплатно”), Мэтт снова подивился повороту фортуны, которая занесла его на ужин к Харриганам.
Вестник фортуны, Грегори Рэндал, ничуть не заинтересовался случившимся. Разумеется, вчера вечером Мэтт никак не мог с ним поговорить. Он просто довез приятеля до дома, сдал на руки дворецкому, чье профессиональное презрение усугублялось досадой на то, что его разбудили, оставил машину и сорок пять минут прождал (без пальто) ночного трамвая в город. Вид у него был недостаточно располагающим, чтобы ловить попутную машину.
Сегодня он четыре раза звонил Грегу, прежде чем наконец, в три часа пополудни, дворецкий объявил, что, возможно, мистер Грегори склонен взять трубку.
Мэтт буквально ощутил муки сильнейшего похмелья на том конце провода.
— Привет, Грег, — сказал он. — Это Мэтт Дункан.
— Кто?
— Мэтт. Мэтт Дункан.
— А, — ответил Грегори и после секундного размышления добавил: — Привет.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я не привык много пить, — жалобно произнес Грегори.
Мэтт счел это исчерпывающим ответом.
— Слушай, вчера столько всего случилось. Ты даже не знаешь, что пропустил. Некий Свами пытался убить Харригана. Потом он предложил мне должность литературного ассистента. А Конча не уйдет в монастырь.