Девятью Девять
Шрифт:
— Прошу прощения, — сказал Мэтт. — Но меня вынудили.
— Неплохо, — спокойно заметила она. — Вы даже не разбудили сестру Фелиситас.
Артур с трудом поднялся на ноги и ухватился за стол.
— Монашки! — буркнул он и заковылял на лужайку.
— Я не сомневаюсь, — продолжала сестра Урсула, — что это было необходимо. Но, пожалуйста, воздержитесь от неоправданного применения силы в этом доме. Вспомните о том, что здесь произошло. Вокруг и так уже довольно страстей, не подливайте масла в огонь.
Когда она подошла,
— Я искала Артура, чтобы он отвез вас в монастырь, — сказала она, — но он куда-то подевался.
Сестра Урсула улыбнулась:
— Мы и сами доберемся. Кстати говоря, Мэри, кто из вашей семьи играет в крокет?
— Хотите сыграть, сестра? Спорим, я выиграю!
— Сомневаюсь, что мое одеяние годится для такого развлечения. Нет, я просто хочу знать.
Конча взглянула на Мэтта в поисках разгадки, но тщетно.
— Ну, разумеется, я играю. Наверное, я больше всех в доме люблю крокет. У мистера Дункана получается неплохо — нет, честное слово, вы прилично играете. Тетя Элен, кажется, вообще не играет. Артур умеет, но соглашается, только если мы играем на деньги. Какое тогда удовольствие?.. Дядя Джозеф иногда берется за молоток, если снизойдет.
— Спасибо. — Сестра Урсула говорила чересчур серьезным тоном для такой темы. — Твоя тетя сейчас в гостиной?
— Да.
— Навестим мисс Харриган! — крикнула она сестре Фелиситас и повела свою спутницу к двери. На пороге сестра Урсула на мгновение обернулась: — Спасибо, мистер Дункан. Если я захочу побеседовать еще раз, то найду вас здесь?
— В обозримом будущем — да, сестра. И надеюсь..
Предостерегающий взгляд монахини не дал ему сболтнуть лишнего в присутствии Кончи.
— Еще раз спасибо, — сказала сестра Урсула и вышла.
— За что спасибо? — спросила Конча.
— А вам хотелось бы знать?
Конча присела на стол, болтая стройными ножками.
— Сегодня звонил Грег. Я попросила Баньяна сказать, что меня нет дома.
Мэтт подошел к стеклянной двери, закрыл ее и задвинул щеколды.
— Вы просто дурочка, дорогая моя.
— То есть я ваша дорогая дурочка? Не надо, не отвечайте. Что это вы делаете?
Он подошел к двери, ведущей в коридор, и повернул ручку.
— Запираю.
— Запираете… — Конча вдруг замолчала и вздрогнула. — Вы делаете так, как было…
— Я не реконструирую преступление, если вы это имеете в виду. Я всего-навсего запираю двери. Кое-кто, похоже, не прочь сюда пролезть.
— Кто?
— Во-первых, ваш дражайший братец. Во-вторых, один мой приятель со странным именем, который то и дело забывает пистолеты в самых неподходящих местах. У кого ключ от двери молельни?
— У дяди Джо, кажется.
— Значит, я заеду к нему в контору за ключом. Идемте. Он взял девушку под руку и вывел в молельню.
— Вы едете в город?
— У меня назначена встреча за ужином. —
— О… — Конча, казалось, расстроилась.
Мэтт мысленно перебрал остальные выходы, тряхнул напоследок дверь молельни и наконец успокоился.
— Надеюсь, — сказал он, — что кто-нибудь попытается еще разок.
Глава XIII
Возможно, подсознательный страх перед Агасфером заставил Мэтта обратить внимание на эту бороду. Она ничуть не походила на ассирийскую “лопату” проповедника, поскольку представляла собой роскошную струящуюся рыжевато-каштановую массу. Но Мэтт уже обрел нечто вроде условного рефлекса: борода, хоть и другой формы, неизбежно привлекла его внимание.
Он увидел ее в лифте, когда поднимался в контору Р. Джозефа Харригана. Незнакомая роскошная борода послужила импульсом к размышлениям, которым Мэтт предавался в течение четверти часа, сидя в приемной, обставленной с шикарной скромностью. Ему сказали, что мистер Харриган скоро освободится. Мэтт уже собирался вновь обратиться к секретарю за разрешением войти, когда из личного кабинета Р. Джозефа послышался гневный рев.
Не узнать голос Харригана было невозможно, но звучал он отнюдь не учтиво и деликатно. Розовое лицо Джозефа от такого крика наверняка побагро вело. Из кабинета, словно выброшенный взрывной волной, вылетел Грегори Рэндал.
Мэтт встал и протянул руку, но Грегори промчался мимо, то ли намеренно проигнорировав приятеля, то ли полностью поглощенный собственными заботами. Мэтт успел лишь заметить, что не в меру красивые черты Грега искажены гневом и досадой. Затем Р. Джозеф, почти вернувший себе прежнее профессиональное спокойствие, возник на пороге и пригласил Мэтта в кабинет.
Вопрос с ключом они быстро уладили, ни словом не обмолвившись о только что состоявшейся сцене. Джозеф согласился, что запереть кабинет Вулфа — разумная предосторожность (пусть даже Мэтт тактично не упомянул о вылазке Артура) и что хранение ключа логично поручить именно Мэтту, невзирая на отсутствие приписки к завещанию.
Снимая ключ с кольца, Р. Джозеф Харриган устремил на Мэтта взгляд, которым, вероятно, обычно награждал главных свидетелей противной стороны.
— Вы дружите с Грегори Рэндалом?
— Да. Правда, до недавних пор мы много лет не виделись.
— А вы не знаете… Я понимаю, что это личный вопрос, на который вы можете не отвечать, но известно ли вам что-нибудь о его нынешнем финансовом положении?
— Боюсь, что ничего. Но, в конце концов, Рэндал…
— Да-да, конечно. Но мир странен, молодой человек. Даже Рэндалы и Харриганы подвержены колебаниям фортуны. Лучше я выскажусь начистоту. Вы видели эту злополучную сцену и имеете право выслушать объяснения.
— Уверяю, сэр, нет никакой необходимости…