Действо
Шрифт:
– Вот… – сказал Лунатик часам к двум ночи.
– Что?…
– Вот она. Почти полная. Как головка сыра, которую погрызли вселенские мыши.
– Вы о Луне?
– О ней, малыш. Она все растет и растет, она раздувается как воздушный шар которому помяли бок. Скоро она станет большая и круглая. И именно тогда ты понадобишься.
– Но что я могу сделать? – устало и тихо сказал Якутин, – каким образом я освобожу тех людей. Их ведь нет.
Лунатик тихо усмехнулся в млечной темноте:
– Просто их не видно. Их можно заметить лишь в полнолуние – в это время луна ближе всего к земле. На минимальном расстоянии. Видишь ли, Андрей, тот, кто
– Но ведь, – сказал Андрей, – тут есть еще Павлик.
В воздухе повисла пауза. Лунатик молчал и смотрел на желтый земной спутник, а тень его печаталась на стене жутким костлявым чудовищем. Казалось там, у окна, стоит скелет.
– Он отказался, – досадливо молвил, наконец, Лунатик, – такой несознательный молодой человек! Но ты не такой. Я же знаю, что ты не подведешь!
– Я не смогу допрыгнуть до Луны, – произнес Андрей.
– Ты же не будешь прыгать с земли, – успокоил его костлявый пленитель, – Мы поможем тебе с разгоном и ты прыгнешь из окна, Андрей. В полнолуние. Через два дня.
И слушая эти слова, Андрей Якутин четко увидел пропасть, которой кончался его жизненный путь. Синие таблички на столбах отмечали дни оставшиеся до него, а перед самой ямой громоздились корявые козлы с надписью: «осторожно конец путей»
Он заплакал так тихо, как мог, и плакал так до четырех ночи, пока не сморил сон – темный и пустой мешок, где прячутся от кошмаров реальности.
Утром последовала новая порция холодной снеди – все той же. Андрей пришел к выводу, что ее берут из холодильника на кухне – шикарного четырехдверного агрегата модного антрацитового цвета. Якутин слышал, как он бренчал.
– Ешь давай, – сказали Андрею, – тебе силы понадобятся прыгать.
– Луна находится на расстоянии несколько миллионов миль от земли, – говорил Лунатик, – даже когда подходит ближе всего. Поэтому прыгать придется как можно дальше. К счастью в полнолуние от нашей земельки до спутника протягивается ионизированный канал, который облегчает перемещение физических тел в небесном эфире. Так что ты только ногами отталкивайся – а Луна, она сама сделает все за тебя.
– Ну допрыгну я до Луны, а дальше что? – спросил Андрей мертвым голосом, – обратно ведь спрыгнуть не смогу.
– Ты не волнуйся так, – сказал Лунатик, – я все продумал. Все будет очень технично. Мы дадим тебе веревку с крючком на конце – ей ты зацепишься за лунный диск, по нему и спустятся все остальные. Помнишь, как в западной сказке про бобовое растение?
– Помню… – сказал Якутин, – значит, мне надо только допрыгнуть?
– Сказка ложь, да в ней намек – корова же смогла достичь луны? В конце концов, ведь на луне уже были люди! Значит, ты будешь не первый.
– Я понял.
Боров жрал и хитро поглядывал на Якутина. Где-то во второй половине дня Лунатик приволок ярко-желтую эмалированную утку – явно из арсенала больницы. На днище утки был черной краской выведен номер – "1". Эта цифра показалась Андрею полной тяжкого пророческого смысла – до того, как его заставят прыгнуть оставался всего один день.
– Зачем это? – спросил Якутин, кивая на утку, – может, проводите меня до санузла?
Лунатик и Боров переглянулись. Боров улыбнулся диковато и подмигнул Андрею.
– Да, – сказал
– Чем?
– Продовольствием, Андрей. – Сказал Лунатик и стал смотреть в окно. Якутин уже знал – астеничный сумасшедший ждал когда взойдет луна.
До вечера пленник думал о корове, что перепрыгнула лунный диск. Он гнал от себя этот привязчивый образ, но тот, как преданная собака, возвращался снова и снова, до тех пор, пока в световом квадрате на стене напротив Андрею не начал мерещиться обрюзгший рогатый силуэт с потешными тонкими расщепленными на концах копытом ножками. Нелепый этот призрак застыл в стремительном и изящном прыжке – только такой может заставить грузное тело миновать пенаты земной атмосферы и сквозь колкую космическую ночь обогнуть спутник по дуге, заставляя испуганно шарахаться подвернувшиеся космические аппараты.
А на улице снова шел снег. Как тогда, на проспекте. И никому не было дела до прыгуна через луну Андрея Якутина.
– "Ищут меня?" – думал он, – "ну конечно, ищут. Все службы на ноги подняли. Милиция, спасатели, может быть даже спецслужбы. Обзвонили больницы и морги, а кто ни будь решил, что это просто Андрейке свободы захотелось. Плюнул на все и из семьи убежал.
Бывает такое. Обзвонят все друзей и знакомых, всех до кого смогут дотянуться… Но ведь и сюда тогда должны были позвонить?"
Звонок, если он и был – то только когда Андрей находился в беспамятстве. В последнее время телефон не звонил. Да и был ли он в этой квартире. И кстати, куда они дели Пашкину мебель? Безумцы проклятые.
– "Бесполезно", – подумал Андрей, – «за то время пока они меня ищут я уже успею прыгнуть, и, может быть, приблизиться на пару метров в белесо-желтому блину в небе. А потом сразу отдалюсь метров на двадцать и повстречаюсь с землей».
От мыслей этих на глаза снова стали проситься слезы – но Андрей их отогнал – хватит малодушничать! На ум ему снова пришло рогатое парнокопытное создание, замершее на фоне ночного светила – готовая реклама пастеризованного молока для полуночников.
– "Но она ведь смогла?" – неожиданно сказал он себе, – «смогла, не так ли?» Рогатый зверь, который решил что сможет преодолеть земное притяжение всего лишь силой ног, хоть и известно было, что это совершенно невозможно? В чем было ее преимущество?
Создание пошло против невозможного и победило!
Значит положение безвыходно? Наручники, запертая дверь и два психа в охране? Ладно, пусть, нет ничего невозможного! И с Алькатраса однажды сбежали.
– Хорошо, – прошептал Андрей, глядя сквозь темноту на Лунатика, – хорошо… Я перепрыгну тебе Луну, ублюдок!
План побега выработался почти моментально – незагруженные больше никакой рефлексией мозги пленника работали с повышенным КПД. Психи доверчивы, если идти на поводу их мании. Они хитрые, эти психи, но здравый человек всегда сможет их обмануть. Просто потому, что он не зациклен на чем-то одном.
– Николай Петрович? – вежливо позвал пленник в два часа ночи.
Лунатик пробудился, поднялся со своего роскошного матраса, на котором когда-то ночевали неизвестно куда сгинувшие родители неизвестно куда сгинувшего Павлика. Волосы у Лунатика были растрепанны, лицо сонное и вялое, но, когда он проморгался и уставился на Андрея, в зрачках вспыхнули две бледные мертвенные точки – как луна отражает солнце, глаза сумасшедшего отражали полнеющую луну.