Диалоги о ксенофилии
Шрифт:
– Дашенька, зачем ты вульгаризируешь? – пролепетала Анна. – Ты же прекрасно понимаешь, что я имела в виду: иной генофонд, иные ферментные системы…
– Конечно. Извини, Асик. Просто мне показалось, что ты говоришь о них с пренебрежением. А они этого не заслужили.
– Я употребила слово «люди» как биологический термин, – Анна высокомерно усмехнулась. – Да много ли чести в том, чтобы называться людьми?
– Называться? – Дарья ласково улыбнулась ей в ответ. – Или быть?
_ _ _ _ _
4. Вечен
– Аянчик, ты ужасно длинный, – пожаловалась Дарья, поддёргивая штанины и рукава куртки.
– Но я всегда считал себя худым, – Аян озадаченно обвил Дарьину талию своим ремнём. Вздохнул, укоротил ремень на четверть и проколол новые дырки.
Дарья подпоясала спадающие штаны. Встала в огромные сапоги. Удовлетворённо отметила:
– Ну вот, теперь меня не отличить от полаксианина.
Джошуа фыркнул и горячо подтвердил:
– О, да!
– Если не от полаксианина, то от полаксианского пугала уж наверняка не отличить.
– Ты хороша в любом наряде, солнечная леди, – Фарид, как всегда, был безупречно любезен.
В каюту в сопровождении Патрика и кибера вошла, шаркая сапогами, Анна, тоже облачённая в пятнистый полаксианский костюм: ворот – неудавшееся декольте, под поясом складки в десять слоёв, штаны гармошкой, зато на бёдрах трещат. Дарья всплеснула руками:
– Ой, какая прелесть!
– По-моему, очень элегантно, – с достоинством парировала Анна. Подняла ногу – сапог остался на полу.
Дарья кивнула и проделала то же самое.
– А может, сапоги не обязательно? – заныла Анна.
– Обязательно, – отчеканил Шедир. – До дома ехать недалеко. Если Вам неудобно, леди, я Вас понесу.
– Я, – возразил Патрик.
– Спасибо, но уж ноги-то у меня в порядке. Кайса растолкайте.
Кайс поднял голову с дивана:
– Я давно не сплю. Какого чёрта, после син-ро положено отоспаться!
– Трое суток? – едко осведомилась Анна. – В чужой каюте?
– Кайсу у нас уютнее, – вступилась за него Дарья.
– Пора, – сказал селектор голосом Орка.
Кайс вскочил. Шедир и Фарид исчезли из каюты.
– Вот мы и дома, – просиял Аян.
– It's a long way58, – плеща крыльями, добавила Филира.
«Снарк» опустился над озером – затопленным кратером в кольце скал. Вода в свете мохнатого солнца казалась пунцовой и маслянисто-тяжёлой, как кровь. Было очень тихо, лишь всхрапывали лошади, шелестела лента транспортёра от грузового люка к скалам и сухо шуршали ржаво-коричневые кусты, похожие на увеличенные в десятки раз слоевища исландского лишайника. Трое мужчин, стерегущие лошадей, остолбенели при виде женщин.
– Почему у двоих эмблема без точки? – немедленно спросила Анна.
– Это люди кольца, – объяснил Шедир.
Чандра захрапела, боясь ступить на устилающий землю красно-бурый лишайник. Дарья, успокаивая её, прошла по мягким резным пластинкам – они тянулись к женщине, робко трогая её ноги – и лишь после этого смогла вывести кобылу из корабля.
– Дон,
Парень с эмблемой ядра, чуть постарше Джошуа и такой же рыжий, стряхнул с себя ступор, заворожённо улыбнулся:
– У ваших ног, леди. Дон Эбстерхилл.
Бэрил и Лейк преклонили колени («В отличие от ядра», – автоматически отметила Анна).
– Какие новости? – спросил Фарид.
Дон перестал улыбаться.
– Ленард пропал.
– Лен… – выдохнул Орк.
– Когда? – глухо проговорил Шедир.
– Этой ночью.
Эбстерхиллы склонили головы, прижав ладони к эмблемам.
– Будем думать о живых, – нарушил молчание Шедир.
Они разобрали лошадей. Чандра злобно прижимала уши, косясь на коренастых мохноногих чужаков. Для Анны коня не было, и Патрик поднял её к себе в седло. У неё вырвался стон. Беззвучный, ничем не явленный, услышанный только Дарьей и тотчас погребённый в ивовых зарослях.
– Верхнее Озеро – центр наших владений, леди, – Дон рядом с Дарьей, нога к ноге, въехал в проход среди скал. – Отсюда на сотни миль земля принадлежит Эбстерхиллам.
– А где ваш дом?
– Внизу, у водопада.
Дарья умолкла. Она видела много чужих миров. Однако пейзаж Полакса был уж очень неприветливым. Опасности Дарья не слышала, но что-то жутковато чуждое, казалось, пропитало сам воздух планеты гнетущей тишиной. И ещё этот Аськин взрыв отчаяния. Из-за лошади!…
«Тот рейс: Кси Урсы, Гирея, Грумбридж. Лошади есть только на Грумбридже-один. Значит, что-то случилось там, на Земле Брандуса. При чём тут лошадь? А серьги? А пятно – Господи, это же клеймо, как я сразу не сообразила!»
Дарьино воображение услужливо выстроило целый сюжет: Аська засветилась, варвары-теллурийцы хватают её, увозят, перекинув через седло, пытают, клеймят…
«Нет, глупости. Этим Асю не достанешь. Да и как бы это она засветилась? И чем её вообще можно достать, ведьму? Ей всё – одни насмешки. Руки… Тоже вряд ли, хотя она и старается убедить меня, что весь её раздрай из-за этого. Неужели Орк прав… Что мне ещё известно? Ивовый блок, шельтинх-разведка, Румек… О! Её завербовали Странники!»
Это был уже полный бред. Дарья помотала головой, вытряхивая его. Оглянулась на Анну. Та непринуждённо болтала с Патриком.
– Похожие псевдолихенес я видела на девятой ANC-135, тоже красного субгиганта. Они реагируют на тепловое излучение, не так ли?
– Да, леди.
– В них должны быть жировые включения.
– Именно так.
– А это что?
– Мы называем их багрянками.
– Почему? В них фикобилины вместо хлорофиллов?
– Совершенно верно.
– Я что-то не пойму… Это естественный биоценоз? Или вы культивируете эти два вида?
– Естественный, леди. Нам нет нужды их культивировать, они растут повсюду: цетрит – наша основная масличная культура, его жмых заменяет нам хлеб, а таллом багрянок вкуснее любого мяса.