Диана была такой!
Шрифт:
Все в доме было напряжено. Исчезли смех и веселье. Слуги были тактично молчаливы и будто безучастны. К тому же они начали меняться с поражающей быстротой — Диана, вы помните, особенно не церемонилась со своим персоналом.
Диана только разогревала свою болезнь. Как причина — у нее опять начались приступы булимии. Опять она безудержно ела, а потом бежала в туалет и засовывала пальцы в рот, чтобы ее вырвало.
Ее личное состояние будет главным в этом промежутке времени. Ей уже не интересны вообще дела королевства и ее мужа. Очень показателен в этом плане летний отдых 1986 года Чарльза и Дианы на Майорке. Компанию им составила королевская чета — сам король Испании и его жена. Диана впоследствии напишет, что возненавидела
Диана стала ревновать своего мужа уже не к женщине — она ревнует его к королевской чете. Здесь явно проступает уже болезненное себялюбие Дианы: она до такой степени привыкла к обожанию толпы, что малейшие знаки внимания, которые были обращены на ее мужа, воспринимались ею как личное оскорбление.
Что остается в этой ситуации? Только посочувствовать Чарльзу.
Тот еще не один раз попытается уже реально спасти Диану от разрушения ее собственной личности, как ему казалось. Но он ошибался дважды. Во-первых, никакого разрушения личности Дианы не происходило. Просто Диана неистовствовала, видя, что ее мечты видеть всю Англию (вместе с королевским двором) у своих ног оказались напрасными. (Вот опять же: девушка, ну потерпи немного! Ты же будешь именно королевой!)
Во-вторых, все доктора, которых отыскивал Чарльз, с которыми просил пообщаться Диану, вскоре отмечали: Диана абсолютна глуха к советам современной медицины. Она (вы читали про это в предыдущей главе) с головой окунулась в оккультизм…
Главным для Дианы в ее жизни была не любовь Чарльза, не дети и тем более не ее королевский долг. Главным было — внимание толпы. Дешевая популярность. И максимальные ее страдания происходили именно по той причине, что этого внимания ей было мало. Диана жаждала поклонения у всех и везде. Возможно, мои слова вам всем покажутся чересчур категоричными. Что ж, вы помните веселую рыжую Ферджи, с которой Диана как будто подружилась, с которой «мило шалила» во дворце?
Помните, у Ферджи было очень простое правило: вести себя так, как хочется, и не думать о том, как толкуют твое поведение? С одной стороны, кто-то назовет это пренебрежением к окружающим. Но, если взглянуть внимательнее, Ферджи вела себя непосредственно и искренне. Ей было весело — она веселилась. Грустно — грустила. И вскоре все проникаются уважением к этой веселой рыжей «толстушке» (Ферджи была немного полновата). Ее некритическое отношение к собственной внешности позволило ей смело появляться на публике, участвовать в различного рода акциях. И о Ферджи заговорила пресса! Статьи о ней, ее фотографии появляются в газетах. И именно этот факт взбесил Диану. Увидев очередную фотографию «рыжей бестии» в газете, Диана зло выговорила своему личному секретарю: почему о Ферджи стали писать много и часто, почему она стала соперничать с ней, Дианой, в популярности? Но и это еще не все. Слуги знали (а что знали слуги, знала и Диана), что королеве нравилась веселая непосредственность Ферджи. Мало того, сам Чарльз не раз приводил Ферджи в пример Диане: почему бы ей не быть столь же искренней в своем поведении, стать хоть на чуточку менее мнительной, проще?
Это выводило Диану из себя. Мало того что ей — ей, Диане! — ставили в пример поведение какой-то там Ферджи, так и в самом деле эта Ферджи уверенно набирала очки популярности, конечно же, забирая их у Дианы. Этого принцесса вынести не могла.
И из милой подружки Ферджи превращается в заклятого врага. Выброшен телефон с записанным номером Ферджи, она как бы исчезает из жизни Дианы.
Но вернемся к супругам. Диана и ее верные биографы главной причиной разрушения брака все так же упрямо называют Камиллу. Вот, дескать, она — и все тут. Вот он — пресловутый треугольник. Принц изменял, и это главное.
Заметьте: столько внимания уделено в жизни Дианы Камилле и Чарльзу, что во всей этой истории Диана вырисовывается как безупречно чистая, ну почти девственная принцесса. Она горячо любит своего мужа. Она без ума от него и жаждет его любви. Для нее вообще не существует мужчин, кроме ее мужа.
Так ли это на самом деле? Так ли свята принцесса Диана, как ее малюют?
К фактам, друзья, к фактам!
Идет 1985 год. Прошел год после рождения Гарри. У Дианы намного поубавилось мыслей о детях — она опять занята собой. Как мы уже заметили, одной из страстей Дианы была жажда говорить, рассказывать о своих якобы бедах, причем нужно, чтобы ей сочувствовали, чтобы ее жалели. Слушателями были слуги, разные врачеватели. Но в окружении Дианы есть и иного рода люди: сильные, физически безупречные, прекрасно воспитанные и целиком от нее зависимые. Это личная охрана.
Среди охранников Диана выбирает для себя сержанта Барри Мэннеки. Он весел и жизнерадостен, отзывчив, у него превосходное чувство юмора. Уверенный в себе, сильный мужчина. Самец. И наша кошечка Диана кладет на него глаз.
Мало-помалу она начинает привлекать сержанта все ближе и ближе к себе. Их начинают замечать вместе настолько часто, что у начальника Барри, старшего телохранителя, возникают серьезные опасения. Он со всей тактичностью и строгостью предупреждает сержанта: роман с принцессой невозможен! Будь осторожнее! Если она затащит тебя в постель — твоей карьере конец.
Барри отшучивался. Дескать, у него с принцессой самые обычные дружеские отношения, все находится в рамках профессиональной этики.
Но он и сам не заметил, как влюбился в Диану. Диана впоследствии признавалась, что она искала любого повода, лишь бы увидеться с Барри. В своем доме частенько она называла Барри своим парнем, и тут нужно было только гадать, что за смысл она вкладывала в эти слова. А однажды прислуга услышала, как Диана назвала Барри любовью всей своей жизни.
Вот так.
Но это слова. А как же дела? Легкое мимолетное увлечение, напомним еще раз, не было столь страшно караемо в среде аристократии. Но ограничилось ли все в отношении Дианы и Барри только милыми дружескими беседами?
Следует заметить, что буквальное преследование Дианой не на шутку встревожило самого Барри. Он понял, что попал в сети. Ладно бы, если бы сам просто влюбился в принцессу. Но тут ему грозила перспектива стать ее любовником. А это тяжелейшее дисциплинарное нарушение.
Об отношениях Дианы и Барри начали говорить вслух. Но Диану это ничуть не остановило. Сам Барри, сколько ни пытался, не мог противостоять ежечасному вниманию Дианы. Она буквально преследовала его в доме, выискивала, требовала к себе безо всякой на то причины. Он видел, что их отношения ставят под угрозу всю его жизнь, а не только карьеру: ведь Барри был женат, имел двоих детей. Но поделать ничего не мог.
И однажды… Ох уж это однажды… Оно врывается в любую нить повествования, неожиданно прерывая его или ставя жирную точку. Такая точка была поставлена в отношениях Дианы и Барри, когда их буквально застали в пикантном положении: в уединенной гостиной Барри оказался вместе с Дианой. Диана выглядела весьма встрепанной, пиджак Барри был снят и валялся рядом. Такое нарушение формы одежды могло произойти только по одной причине. И эта причина вслух не называлась.
Конечно же, Барри был уволен из рядов личных телохранителей королевского двора. Для него это был страшный удар. Что интересно, принцесса Диана, та самая, которая сама выбрасывала слуг, ничуть не заботясь об адекватности своего приговора, вдруг воспылала жаждой справедливости. Потом она назовет увольнение Барри следствием зависти, ревности, злобности всего королевского двора.