Дикари Гора
Шрифт:
Я сидел верхом на кайиле, и рассматривая открывшуюся сцену. Я насчитал двадцать одно тело.
Все были раздеты. Кайил поблизости не было. Насекомые роились в воздухе над трупами. Их жужжание доносилось до нас. Два джарда, трясясь, боролись во вспоротом животе одной из жертв. Несколько желтых пересмешников скакали вокруг, а некоторые взгромоздились на неподвижные конечности. Седла и одежда, разорванные в клочья, были разбросаны по округе.
Я медленно тронул кайилу в направлении тел, и проехал между ними. Кайила ступала изящно, но при этом тревожно шипя и скуля.
– Я не вижу кайил, - указал я Гранту на очевидный факт, - нет ни оружия, ни чего-либо ценного.
– Всё было взято с собой, - сказал торговец.
Я смотрел вниз на порезанные тела. Стрелы, были вырезаны из тел, чтобы можно было использовать их снова.
– Подобные дела здесь всегда делаются подобным способом?
– спросил я Гранта.
– Не плохо сделано, - повторился Грант.
– Это - работа Пыльноногих.
– Похоже, они - дружелюбные ребята, - заметил я, - славные и приятные.
– Да, это точно - усмехнулся Грант.
Верхние части черепов у нескольких тел были обнажены, скальпы, были срезаны. Такие вещи могут быть прикреплены к поясам или шестам и использоваться в танцах. Их могут вывесить, в качестве украшений на жердях вигвама, или украсить ими военные рубашки и щиты.
– Я не понимаю этой традиции, - сказал я, указывая на трупы со снятыми скальпами.
– Такие дела обычны почти для всех племён, - спокойно пояснил Грант.
–
Древняя традиция, и она совершенно неоспорима. Её происхождение, потеряно в глубине веков.
– А как по твоему мнению, зачем они это делают?
– Есть разные теории. По одной из них, это служит предупреждением возможным врагам, и подтверждением ужасности победителей. По другой - эта практика связана с верованиями о мире магии, что это - способ избежать мести убитых тобой людей.
– По-моему оставление трупов, как это сделано здесь, могло бы послужить не худшим предупреждением.
– Верно, - согласился Грант, - но, также, это вызывает не столько страх, сколько желание мести, по крайней мере, непосредственно среди дикарей.
– А твоя вторая теория, Ты относишься к ней серьезно? – спросил я.
– Не совсем. Если цель состояла в том, чтобы действительно запугать или нанести устраняющие месть телесные повреждения, то как мне кажется, трупы были бы ослеплены, или им отрезали бы руки и ноги. Но такие повреждения наносятся очень редко.
– Тогда, почему это делают, по твоему мнению?
– Лично я думаю, что это сделано от радости и жажды победы, что это вызывает сильные эмоции, что так они выражают свою месть и ненависть, а ещё я полагаю, удовольствие и жизнь. А также, чтобы показать презрение к врагу и оскорбить его, таким способом демонстрируя собственное превосходство.
Я пристально смотрел на Гранта.
– Короче говоря, это сделано потому, что это приводит их в восторг и наполняет их властью и радостью.
– Понимаю, - сказал я.
– Не сомневаюсь, что Тебе не впервой сталкиваться с подобной резнёй и с такими методами? – улыбнулся он.
– Да, приходилось, - ответил я. Я был воином.
–
Я повернул свою кайилу, чтобы встать лицом к Гранту.
– Тогда давай не будем считать себя намного выше этих смирных и доброжелательных людей, - предложил он.
– Хорошо, согласен.
Грант рассмеялся.
Я осмотрелся вокруг.
– Хорошо, что мы не привели сюда девушек, - заметил я.
– Именно по этой причине, я и оставил их в лагере!
Я кивнул. Они, всего лишь красивые, напуганные, полуголые рабыни, скованные цепью за шеи в Прериях, и не стоит им видеть это. Позволим им не побыть неосведомлёнными, по крайней мере пока, о том, что может стать судьбой порабощенной белой женщины в таком мире.
– Здесь недостаточно леса, чтобы сжечь эти тела, - заговорил я снова. – Боюсь, нам придётся закопать их.
– Их нужно оставить так, как они есть, - не согласился Грант.
– Это -обычная практика в Прериях.
Мы повернули наших кайил, и уже собирались покинуть это место, как вдруг услышали слабый голос.
– Помогите. Пожалуйста, помогите.
Мы с Грантом посмотрели друг на друга.
– Это там, - сказал мой спутник, повернув свою кайилу налево от нас.
Он проехал немного вперёд, посмотрел вниз со своего высокого седла, ударил по бедру, и рассмеялся. Я направил свою кайилу в его сторону.
Ниже нас, наполовину скрытые в высокой траве, на спинах, лежали два парня, в которых я признал братьев, Макса и Кайла Хобартов. Они были раздеты, и их руки были стянуты за спинами, и они не могли встать. У каждого к щиколоткам были привязаны распорки, не позволявшие свести ноги.
– Это - подарок мне, от моих Пыльноногих друзей, - смеялся Грант, -заводилы тех, кто нас преследовал.
– Многозначительный подарок, - сказал я.
– Теперь они твои.
– А ещё и хорошая шутка, - добавил Грант и спросил меня: - Видишь?
– Да уж, трудно не заметить, - ответил я. На Максе и Кайле Хобартах были ножные распорки.
Краснокожие обычно применяют их для своих белых рабынь. На них надели однопозиционные ножные распорки. Лодыжки, ремешками, пропущенными сквозь отверстия, просверленные в концах жерди, плотно привязывают к разным концам этой самой жерди. У более сложных распорок есть несколько положений. В самом простом случае, отверстий в шесте сверлят несколько, и лодыжки девушки просто привязывают к той паре сверлений, что даёт разведение ног, желательное в данный момент, для каждого конкретного случая и хозяина. В более современных устройствах, используются два или даже три шеста или доски, которые могут скользить относительно друг друга, и закрепляются нужном положение стопорами или завязками. В этом, последнем виде устройства лодыжки девушки, прикрепленные к концам распорки, не надо постоянно развязывать и привязывать, при желании изменить расстояние между ногами. Оно может быть изменено в соответствии с капризами, очень легко и удобно, посредством смещения шестов и закрепления их в желательном положении штифтами. Эти распорки могут использоваться для различных целей.