Дикари Гора
Шрифт:
Она в ужасе смотрела на меня.
– Что бы Ты предпочла, быть забитой или взятой?
– наконец спросил я.
– Взятой, Господин, - отчаянно закричала она.
– Я прошу взять меня.
– Взять как свободную женщину, - решил уточнить я, - с некоторой долей уважения к её достоинству, гордости и статусу, или взять как рабыню?
– Я - рабыня, Господин. Я молю о том, что положено рабыне.
Я смотрел на девушки колени, крепко сжатые вместе.
– Разведи колени в стороны, и широко.
– Да, Господин.
– Теперь, проси, - приказал
– Я умоляю, Вас Господин.
В некоторые моменты, мне приходилось затыкать её рот её же волосами, скатанными в клубок, а когда и это не помогало, то я ещё и зажимал ей рот своей рукой. Её глаза были просто бешеными. Она дико пиналась в гибких, черных кожаных путах, снова и снова. Тогда, пожалев, я развязал её конечности, и позволил ей выпрямить её трясущееся тело на моих одеялах. Затем, пальцем я вытянул клубок влажных волос изо рта. Она задыхалась, и дрожала. Я держал рабыню, прижав к себе, ещё несколько минут, чтобы она, тем временем, в тепле и под защитой моих рук, могла бы внести некоторые поправки в то новое измерение, которое она обнаружила в своем существе.
– Что это было? – счастливо прошептала она.
– Это был маленький, - заверил её я.
– Что это было? – шепотом повторила она.
– Это был первый, как мне кажется, из твоих рабских оргазмов, -пояснил рабыне, и, поднявшись, подобрал и бросил ей крошечную рабскую тунику.
– Надень это, - приказал я.
Она с трудом натянула свою влажную одежду, и я осторожно взяв девушку на руки, и отнес к её месту на цепи. Я аккуратно положил девушку на траву. Когда я взял открытый ошейник, чтобы закрыть его на её горле, она взяла руками мои запястья, и стала нежно их целовать. Она смотрела на меня своими глазами прекрасными и кроткими.
– Я даже не представляла, что это могло бы быть так, - тихо сказала она.
– Это был только маленький, - усмехнулся я.
– Неужели может быть больше? – удивилась девушка.
– Ты ещё не начинала изучать, что это такое быть рабыней.
Она испуганно посмотрела на меня.
Тогда я защёлкнул ошейник на её горле.
– Ты знаешь кто, в конечном счете, окажется твоим лучшим тренером?
– Нет, Господин.
– Ты сама, собственной персоной. Девушка, непосредственная, нетерпеливая к удовольствиям, изобретательная и умная, контролирующая свои собственные действия и чувства, стремящаяся всячески улучшить и усовершенствовать их. Ты сама будешь в значительной степени ответственна за превращения себя в превосходную рабыню, которой Ты скоро станешь.
– Господин?
– Ошейник, - сказал я, касаясь стальной полосы на её горле, -одевается снаружи, он лишь окружает рабыню, настоящее рабство приходит изнутри.
– Господин?
– Рабство, - объяснял я ей, - истинное рабство, всплывает изнутри тебя, из глубин твоего собственного Я. И Ты, мое прекрасное, маленькое, рыжеволосое домашнее животное, я уверяю тебя, как свидетель твоего сегодняшнего поведения и твоих действий этой ночью, истинная рабыня. Не борись со своим рабством. Позволь ему свободно, спонтанно,
– Да, Господин.
– А кроме того, - усмехнулся я, - это спасет тебя от многих встреч с ударом плети.
– Да, Господин.
Тогда я отвернулся и оставил её на цепи, рядом с остальными спящими рабынями.
– Господин! – окликнула она, но я не обернулся. Она осталась там, на караванной цепи, куда я её приковал. Она была всего лишь рабыней.
Я возвратился к своим одеялам, и ляг снова, чтобы успеть задремать на несколько енов перед тем, как лагерь шевелился.
Не произошло ничего особенного. Я просто сделал одолжение для Гранта, моего друга, вскрыв гибкотелую, рыжеволосую девушку для него, одну из его рабынь.
Безусловно, она была симпатичная, и первая на караване.
14. Хорошая торговля. Прыщи. Я изучаю кое-что из Ваниямпи. Стебли кукурузы. Знак. Грант и я продолжаем двигаться восток.
Рыжеволосая девушка вскрикнула в боли и страха, сбитая с коленей на спину пышной, презрительной, крепконогой свободной краснокожей женщиной из племени Пыльноногих. Рабыня в ужасе смотрела на неё. Рабыни знают, что больше всего на свете им надо бояться именно свободных женщин.
– Wowiyutanye!
– прошипела женщина Пыльноногих на испуганную девушку, лежащую в траве перед ней.
– Да, Госпожа, - с полным непониманием ответила рабыня на гореанском.
Мужчины на торговом месте почти не обращали на них своего внимания.
Я сидел поблизости, на расстеленном одеяле, на котором я разложил кое-что из своих товаров принесённых мной в Прерии, главным образом зеркала, краски и бисер.
Женщина Пыльноногих перекатила девушку на правый бок и задрала её тунику на левом бедре. Испуганная рабыня не сопротивлялась.
– Inahan!
– завопила женщина Пыльноногих другим стоявшим рядом, указывая на клеймо на бедре девушки.
– Guyapi!
– Хо, - одобрительно сказал один из мужчин.
– Inahan, - согласился другой.
– Winyela!
– объявила краснокожая женщина.
– Inahan, - поддержали её сразу несколько человек.
– Cesli! – презрительно сказала краснокожая девушке.
– Пожалуйста, не делайте мне больно, Госпожа, - просила рыжеволосая по-гореански.
– Ahtudan!
– Закричала женщина сердито, и затем плюнула в неё.
– Да, Госпожа, - плача повторяла рыжеволосая девушка.
– Да, Госпожа!
Она тогда лежала в траве, подтянув ноги, и смотрела вниз.
Женщина Пыльноногих отвернулась от неё и пошла туда, где на одеяле сидел я. Она смотрела на меня с сияющей улыбкой. Пыльноногие, в целом, являются приветливыми, чистосердечными и щедрыми людьми. Они склонны быть щедрыми и дружелюбными.
– Хау, - поприветствовала меня женщина, становясь на колени перед одеялом.
– Хау, - ответил я.
Трудно не любить их. Наибольший товарообмен идёт именно с ними. Они также выступают в роли посредников и дипломатов западных Прерий.