Дикая Ева

Райс Хайди

«А также затем, чтобы содрать с де Росси вашу возлюбленную комиссию», – подумал Ник. Познакомиться они вполне могли бы и без посторонней помощи, а документы можно просто послать по электронной почте. Однако он не возражал – ему пришла в голову одна идея.

– Когда мне нужно ехать?

– Это решать вам, – ответил Креншо с явным облегчением в голосе. – Хотя герцог хочет, чтобы все решилось как можно скорее.

– А сколько времени я должен буду там провести?

– Герцог говорил о месяце, в случае, если знакомство окажется успешным. Он хотел бы узнать вас получше и, возможно, ввести в курс некоторых дел, которыми в дальнейшем вам придется заниматься.

– Месяц? Ну уж нет. Я слишком занят,

чтобы целый месяц прохлаждаться где-то в Италии. – На самом деле Ник подумал, что герцог вряд ли захочет наслаждаться его обществом, как только Ник введет его в курс некоторых подробностей своего детства. На трогательное воссоединение семьи их встреча точно не будет похожа. Однако ему придется ехать, иначе он больше никогда не увидит Еву. – Срок сдачи сценария, над которым я сейчас работаю, – конец недели, – сообщил Ник трубке. Теперь у него есть отличный стимул в него уложиться. – Конечно, потом придется вносить в него изменения, но сначала его должны прочесть режиссер, продюсер, ведущие актеры и еще сотня неизвестных людей. – Ник проигнорировал внутренний голос, который твердил ему, что нужно остановиться и все хорошенько обдумать. – Все это займет как минимум пару недель.

– О, конечно, мистер Делисантро, мы не осмелимся посягать на более продолжительное количество вашего драгоценного времени…

– Помолчите, Генри! – Ник поморщился, услышав помпезные выражения Креншо. – Я забронирую перелет в Лондон на следующую неделю. Вы можете заказать подходящий рейс в Италию на эту дату. Однако предупредите герцога, что я могу себе позволить только две недели. И в качестве сопровождающего я хочу видеть Еву Редмонд.

Он решил пока не думать о том, как он собирается пережить эти две недели, если даже сейчас одна мысль о Еве заставила его тело буквально воспламениться. Возможно, она ненавидит его – после того, как он с ней поступил, и тогда ему придется волей-неволей побороть свое влечение. А если вдруг нет, у них будет целых две недели на то, чтобы извлечь всю возможную выгоду из создавшегося положения.

– Но, мистер Делисантро, – неуверенно произнес Креншо, – мисс Редмонд больше у нас не работает!

– Это ваши проблемы, Еенри, – сказал Ник. – Однако если она не встретит меня в аэропорту, я вообще никуда не поеду, и с вашей комиссией вы можете распрощаться.

Глава 8

Вздохнув, Ева десятый раз изучила список рейсов на табло пятого терминала аэропорта Хитроу и попыталась хотя бы немного успокоиться.

Ее сердце бешено стучало, а голова кружилась, словно воздух, который она вдыхала, был разреженным. Ева вытащила из сумки два билета до Милана, пятнадцатый раз сверила номер рейса и сунула их обратно.

«Нужно подумать о чем-нибудь хорошем». Однако, как Ева ни пыталась, перед ее внутренним взором возникало презрительное и холодное лицо Ника – точно такое, каким она видела его в последний раз. Горло снова схватило спазмом.

Раньше у нее никогда не случалось приступов паники, однако, судя по всему, при встречах с Ником Делисантро что-нибудь обязательно случается первый раз. Ева снова медленно вдохнула и выдохнула. Нужно сосредоточиться: терять сознание от недостатка кислорода попросту некогда.

Самолет Ника уже на полчаса опоздал, и до отлета в Милан оставалось всего два часа. Нужно успеть добраться до первого терминала и пройти регистрацию хотя бы за час до отлета, а там будь что будет.

Ева сглотнула, чувствуя, как жар охватывает ее тело. Ей предстояло провести две недели рядом с ним, выполняя все его указания.

Она до сих пор до конца не понимала, что произошло. В прошлый вторник она рылась на сайтах с вакансиями в попытках придумать, чем же ей теперь заняться – после скандального увольнения на карьеру в

области генеалогических исследований она уже не надеялась – и параллельно размышляла о том, как растянуть свои скромные сбережения до первой новой зарплаты. В этот момент ее и застал панический звонок от бывшего начальника – он умолял ее вернуться, посыпал голову пеплом и называл ее увольнение чудовищной ошибкой. А поскольку Ева от удивления потеряла дар речи, он воспринял эту паузу как сомнение и тут же удвоил ее оклад.

Только когда Ева пришла на работу следующим утром, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды коллег, она выяснила, в чем же причина столь внезапного триумфального возвращения. Сначала ей сообщили, что дело семьи д’Алегриа снова передано ей, а потом поставили в известность, что Ник Делисантро не просто согласился, вопреки своей изначальной позиции, отправиться к герцогу в поместье Дела Гарда, но и потребовал, чтобы именно она сопровождала его в качестве представителя «Руте реджистри». Ева вышла из офиса Креншо в некотором оцепенении, судорожно сжимая распечатки презентации, над которой Боб уже начал работать, и тут-то все наконец встало на свои места. Еенри Креншо не настигли внезапные муки совести: она получила работу обратно исключительно из-за Ника Делисантро, и если бы она отказалась ехать в Италию, Креншо вышвырнул бы ее снова, ни секунды не задумываясь.

Всю неделю Ева пыталась разобраться, почему Ник настоял на том, чтобы именно она поехала с ним в Италию – учитывая, что он на дух ее не переносит. Единственное, что казалось ей логичным, – что эта поездка станет для него еще одним способом ей отомстить. Словно бы того, что он накричал на нее, оскорбил и выставил из квартиры, недостаточно.

Сначала Ева была в панике – перспектива провести две недели в роли мальчика для битья совершенно ее не прельщала. Однако телефонный разговор с Тесс, в котором ей пришлось дать подруге краткую сводку событий той ночи, убедил ее в том, что вообще-то это она должна быть зла на Ника, а вовсе не наоборот. Проблема лишь в том, что, несмотря на ее внезапную вспышку в разговоре с Креншо, Ева была отнюдь не уверена, что у нее получится убедить в этом своего бывшего любовника.

Опыта конфликтов у Евы было чуть ли не меньше, чем сексуального. В детстве она была мастером компромисса, даже за столом никогда не капризничала и молча ела что дают. Ее родители вовсе не были плохими. Они никогда ее ни к чему не принуждали, не наказывали и даже не были особенно строгими – за исключением вопросов учебы. Но особенно эмоциональными они не были тоже. Они не умели открыто проявлять свои чувства, и, когда других детей заключали в объятия и покрывали поцелуями, Ева ужасно им завидовала, потому что ее собственные родители никогда так не делали. И поскольку Ева не ощущала этой безусловной любви, она всегда лезла вон из кожи, стремясь угодить. Ник был абсолютно прав, когда смеялся над тем, что она постоянно извиняется.

Однако, как Тесс вчера яростно настаивала по телефону, он не имел права поступать с ней таким образом и обвинять ее в обмане, который, по сути, не имел бы никакого смысла. Разве обязательно спать с ним, чтобы сообщить об унаследованных миллионах? Каждый нормальный человек сошел бы с ума от радости при таком известии, и тот факт, что Ник сошел с ума скорее от злости, не имел к ней ни малейшего отношения. Это явно его личные проблемы, которые он попытался на нее повесить.

Ева задумалась о том, когда Ник узнал, что рожден незаконно. Наверное, для него это болезненная тема, раз он так взбеленился. Ей на мгновение стало его жаль, но она заставила себя снова разозлиться. Нечего жалеть человека, который вовсе не нуждается в твоей жалости и вполне способен постоять за себя, как недавно вполне убедительно доказал. Теперь и ей пора этому научиться.