Дикие Земли
Шрифт:
— Сколько стенка продержится? — уточнил тяжёлый, бросив взгляд на Завесу.
— Не скажу.
— С этой стороны пропускает?
А вот это хороший вопрос.
«Мелкий?»
«Не знаю. Не должна, вроде, — раздражённо проворчал Мишенька. — Я на занятиях в неё не стрелял».
«А магические заклинания? Проходя?» — уточнил я с прицелом на будущее.
«Точно нет. Это я пробовал».
— Ну-ка, пальни, — предложил я, повернувшись к тяжёлому.
Тот шагнул в сторону, поправил прицел и нажал спуск.
— Не пробило, — сообщил «тяж».
— Спасибо, кэп, — буркнул я, соображая, как поступить. — Давай так…
Два чувака в экзо-броне значительно нас усилили. Одно дело прыгать на кучку слабо вооружённых людей, и совсем другое — бодаться с двумя терминаторами. Так что там сильно задумаются, когда увидят этих парней.
— Ты туда, ты туда, — скомандовал я, показав, куда именно. — Берёте на прицел шагоходы, и ждёте, когда завеса спадёт. И сразу шарашите на поражение. Уяснили?
— Да чего ж непонятного, — гуднул тяж, махнул напарнику и побежал исполнять.
Я подождал, пока они займут позиции, и с удовлетворением хмыкнул. Всё прошло как по писаному. Зенитчики не стали бога гневить и прекратили обстрел. Но и уходить не спешили. Да всё равно. Пока у нас здесь паритет сил.
— Трофим, Митрич, остаётесь с Лексеичем. Прикрываете, помогаете… короче, по ситуации. Если что, на рожон не лезьте. Пусть тяжёлые разбираются. Это понятно?
— Угу, — кивнул мичман.
— Да ты не беспокойся, сынок. Мы волки битые, сообразим, что-нито, — успокоил меня Митрич. — Ты сам то, с нами? Или собрался куда?
— Я быстро. С танком разберусь и вернусь.
— С каким ещё танком? — оторопел Митрич.
— Забей, — бросил я и побежал в хвост колонны. Объяснять было некогда.
План действий придумывал по ходу движения.
Было бы хорошо, если б ватажники связали противника боем ещё на подходе, а я выступил в роли засадного полка. Тогда бы и со слабыми местами шагоходной машины разобраться успел, и фактор неожиданности использовал бы по полной. Но наши ушли с прежних рубежей и сильно осложнили задачу тем, что оголили тылы.
Даже пулемётный пикап, который оставили для прикрытия и наблюдения, втянулся в ущелье. И что стрелок, что водитель, больше смотрели сюда, чем назад.
Теперь танк незамеченным выйдет на прямую наводку и перестреляет нас, словно мишени в тире.
«Ёкарный бабай, ну что за дебилы» — ругнулся я.
Ватажников нужно срочно заворачивать. Хотя бы тяжёлых. Но горло драть бесполезно. Всё равно не услышат. А если услышат, то не сразу поймут. А если поймут, то не факт, что правильно отреагируют.
Я ускорился, поминая недобрым словом отсутствие тактической связи.
* * *
—
Последняя фраза предназначалась работягам и ватажникам сопровождения, которые шли на некотором удалении. И если честно, я рассчитывал на мгновенное и беспрекословное подчинение. Но, как это обычно бывает, вмешался человеческий фактор.
— Ничего не попутал, малой? — пророкотал один из тяжей. — С какого это ты раскомандовался?
— Куда-то собрался? — прогудел второй и, сделав шаг, перегородил мне дорогу. — Сбежать под шумок решил, шкура?
Чтобы в него не влепиться, я оттормозился сразу обеими ногами, оставляя в дорожной пыли две полосы. Остановился злой как собака. Думал, уже всё всем объяснил. Кто не совсем тупой сам понял. Оказалось, ошибся. От ярости даже в голове помутилось, и я на время отпустил «Панораму».
В мыслях уже сформировалась ядрёная трёхэтажная фраза, когда спину ошпарило «Чувством опасности». Это встрял третий тяжёлый.
— Да что с ним базарить, — рыкнул он, вскидывая свой паромёт. — Пристрелить как собаку. Ну-ка Грек, отойди.
«Направление максимальной угрозы» показало, куда он прицелился, но я даже моргнуть не успел. Как, впрочем, и Грек отойти. Вмешалась карма и поставила жирную точку над «i». Подкалиберным бронебойным в тупой голове.
Незадачливый стрелок застыл обезглавленной статуей, фонтанируя кровью из перебитых артерий. Про меня тут же забыли. Все оглянулись, чтобы понять, кто стрелял. Мне не пришлось. Я его и так видел.
Танк, который вырулил на позицию, пока мы здесь мило беседовали.
— Рассыпались, добоклюи! — гаркнул я и сам шарахнулся к ближайшему склону, заметив подходящих размеров валун.
Странно, но выстрела я не услышал, хотя тут в ущелье, должно долбануть так, что порвались бы перепонки. Только какой-то гул был… странный… на грани инфразвука… Но со странностями буду разбираться потом. Если выживу. Сейчас экипаж должен поправить прицел и шарахнуть ещё раз.
Но выстрел почему-то задерживался.
«Мелкий, не знаешь, что за ствол у них?», — спросил я, воспользовавшись передышкой.
«Гауссметатель», — проворчал Мишенька.
Мог бы и сам догадаться. Не то чтобы я сильный эксперт в местных стрелялках, но о принципиальном устройстве пушек Карла Фридриха Гаусса представление имел. Я сразу отметил необычную форму орудия, но тогда не придал значения. Теперь понял, что в толстом кожухе причудливой формы скрывались электромагниты.
Недостаток гаусс-оружия тоже был мне известен, но порадоваться я не успел. Низкую скорострельность главного калибра экипаж с лихвой компенсировал спаркой двенадцать и семь.