Дикий город
Шрифт:
Следовало признать, что данная конкретная работа считалась весьма приличной, и Багз делал все от него зависящее, чтобы зацепиться за нее. Он выполнял все, что от него требовалось, не делал ничего, что было запрещено, и во всех мелочах следовал существующим предписаниям и инструкциям. Однако, как выяснилось, даже этого усердия оказалось недостаточно.
Как-то раз на завод пришла жена главного инженера. При себе у нее, как и полагалось, был пропуск, и находился еще какой-то запечатанный сверток. Несмотря на ее отчаянные протесты, Багз настоял на том, чтобы женщина раскрыла его — там оказалась упаковка
Завод дама покидала в слезах. Примерно через полчаса — ровно столько времени ушло на то, чтобы дама позвонила мужу, а тот в свою очередь связался с заводским управляющим — Багзу был вручен конверт с окончательным расчетом и уведомлением об увольнении.
А это автоматически лишало его права на отсрочку от службы в армии. Призванный в ряды вооруженных сил, Багз был определен в военную полицию. Как-то однажды вечером он охранял ангар с боевыми самолетами, когда на глаза ему попался человек, облаченный в форму русского офицера, который прохаживался между самолетами. Остановленный Багзом, мужчина похвалил его за проявленную бдительность и предъявил документы американского генерала.
Ни больше, ни меньше. Как Багз заявил во время заседания трибунала, документы этого человека показались ему подлинными, да и самого генерала он тоже узнал в лицо. И все же весь этот маскарад был определенно глупой выдумкой, нарушением всех существующих правил, а потому Багз, действуя строго в рамках предоставленных ему полномочий, вознамерился отконвоировать генерала на контрольный пост, где дежурный офицер мог бы разобраться с этим делом. Генерал отказался подчиниться, причем сделал это в резкой, гневной форме, и, развернувшись, пошел прочь. Багз приказал ему остановиться, а когда тот отказался подчиниться, выстрелил ему в бедро.
Эта пальба стоила ему двух лет службы в штрафбате. Его также приговорили к увольнению с лишением чинов, знаков отличия и права на пенсию, однако вышестоящая судебная инстанция смягчила приговор, отменив упомянутые лишения, а также выплатив ему задержанное денежное содержание за шесть месяцев.
В итоге Багз оказался в Сан-Диего, где проживал полученные деньги. Именно там он и встретил свою будущую жену.
Произошло это в воскресенье в известном — по праву — городском зоопарке. Багз стоял перед клеткой с обезьянами в окружении толпы, кидавшей животным арахис и наблюдавшей за их кривляньями. Багз стоял, тоже пялил глаза и улыбался, думая о том, как хорошо он смотрится в своем новом костюме, и совершенно не заметил, как сзади к нему подобралась одна из обезьян, подхватила с пола пригоршню собственных экскрементов и запустила ими в Багза.
Ну что тут говорить — вид у него стал такой, словно он только что выкарабкался из городской канализации. А уж смеху вокруг было — хохотали все до упаду. Он же совершенно не представлял, что ему теперь делать, как преодолеть по городу десять миль и добраться до дома, где можно было бы переодеться и почистить одежду.
Неожиданно он почувствовал легкое прикосновение чьей-то руки и, подняв взгляд, увидел лицо, которое не смеялось, но, напротив, казалось сочувствующим и внимательным. Позже он отметил, что лицом дамочка тянет лет на сорок, но в тот момент она показалась ему настоящим ангелом.
Багз отмывался и отскребывался
Разумеется, женщина была просто шокирована произошедшим и, как она сама потом выразилась, готова была провалиться сквозь пол. Однако в результате достигнутого компромисса лишь опустилась на кровать, где сидел Багз, после чего ее нагота была должным образом прикрыта его собственной.
По завершении всего она горько плакала, чем едва не довела до слез самого Багза. Как выяснилось, это была ее первая близость с мужчиной — за исключением разве что встреч с матросами тихоокеанского флота и местного контингента морской пехоты, — и Багз не на шутку встревожился из-за того, что недостойно обесчестил девушку.
На следующий же день в Аризоне они зарегистрировали брак. Это было меньшее из того, что он мог сделать, чтобы снова вернуть ей репутацию порядочной и честной женщины.
Две недели спустя, когда у Багза проступили симптомы едва ли не всех существующих венерических болезней, он все еще не решался каким-то образом увязать их появление с личностью супруги, а потому полностью удовлетворился ее объяснением относительно причин их появления.
К счастью — по крайней мере для Багза, — работа, на которую он тогда устраивался, требовала обязательного медицинского освидетельствования. Именно тогда доктор, пересыпавший свою речь старыми как мир шутками и анекдотами, избавил Багза от рудиментов детской наивности.
— Ах, стульчак нечистый? — проговорил врач. — Скажите, вы и спите со стульчаком?
— Нет, конечно, — нахмурившись, ответил Багз. — Я сплю со своей женой.
— А больше с ней никто не спит? Она как, на сторону не похаживает? Ну что ж... — сказал доктор. — Ну что ж тогда, молодой человек. — И он многозначительно развел руки.
Багз тогда ее чуть было не убил. Не приди вовремя полиция, он, наверное, и по сей день колотил бы ее.
Арестованный и преданный суду, он толком не смог объяснить причин своей агрессивности — видимо, гордость и стыд не позволяли признать, что его приняли за сосунка.
Багза приговорили к шести месяцам с отбыванием срока в окружной тюрьме, плюс пожизненное выдворение за пределы штата. По освобождении он начал дрейфовать по стране и в конце концов очутился в Техасе.
По мере того как захудалые городишки превращались в настоящие города, стал возрастать спрос на муниципальных служащих, особенно молодых, крепких телом и имевших хотя бы зачаточные навыки в области полицейской работы. Багз полностью отвечал этим требованиям. Кроме того, было учтено, что он являлся ветераном вооруженных сил. Да, за ним тянулся шлейф полицейских приводов и прочих неприятностей, однако в то суматошное время мог пройти не один месяц, прежде чем кто-то добрался бы до этих записей — если это вообще происходило.