Дикий
Шрифт:
И мы медленно пошли к нашему паровозу. Около него лежало два труппа пауков и один подранок. Видать, турель постаралась. Подранок был мелким с крупную собаку, угрозы от него не исходило.
–Разведчик, – сказала аграфка. Я убрал винтовку за спину, присел около лежащего паука и погладил щетину на головогруди. Очень четко почуял чувства паука. Страха не было, была безнадёга и желание есть.
–Уйди от него, сейчас кинется.
–Не кинется. Он кушать хочет.
–Ты же не хочешь его себе в питомцы забрать?
–А почему нет. Ты меня завтра - послезавтра покинешь. О
–Ты хоть представляешь, сколько вою будет в посёлке?
–Да, это плохо, стрелять в него будут постоянно. А ты не знаешь, чем он питается?
–Людьми, – пожала плечами она. – Только в коконах их сначала в желе превращают.
Только я поднялся на борт, как прозвучала очередь с игольника. Паук растянулся.
–Ну и нафига?
–Приревновала!
–Ну и фиг с ним, всё к лучшему. А то гадил бы в тапки, да лотки за ним таскать.
–А ты мне ничего не хочешь рассказать?
–Ладно, пошли. Нам день простоять, да ночь продержаться.
Ночью я выслушивал ругань Сэнсэя за то, что не обновил периметр. И то, что игольники чистить не нужно. А вот винтовку после стрельбы чистить обязательно, а я не почистил.
Пару дней тянулись как резина. Я облазил передний обломок крейсера, и нашёл-таки скрытый оружейный сейф. Там была похожая оглобля, куча короткостволов. Больше ничего. Всё оружие было привязано. Как его взломать я не знал. Сэнсэя просить я даже не буду. Покидал всё в кузов. Пусть будет, не продам, выкину. Противотанковое ружьё убрал только вовнутрь бота.
Остроухая считала, что я от неё скрываю что-то государственной важности. Типа, я агент под прикрытием. Или спецназовец на пенсии. Я же подлил масла в огонь, сказав:
–Врать я тебе не хочу, а правду сказать не могу.
На что она засопела, но больше не приставала с расспросами.
Вот, наконец-то прогремел не такой уж далекий и мощный взрыв.
–Это вакуумный взрыв, наши уже к норам пауков подошли, - радостно подпрыгнула Остроухая.
Да, и правда. Следом была небольшая канонада. Наверное, уничтожили эсминец, в котором мы ночевали. Посмотрел на спутниковую карту. Да, уже рядом. Вот на холмах показались тяжёлые шестиногие танки, которые окопались на высоте. Следом до реки полетели легкие автоматические турели. Грамотно кто-то расставил по углам оборону. И вот полетели бронированные транспортные платформы. Из них высыпали штурмовики в матовой броне, пару подбежали к нам.
–Э,э... Ребята, вы мне дрона на кабине не отстрелите случайно. Он пустой. Турель я отключил, - крикнул я.
–Спускайся сюда, сдавай оружие.
–Ща, ещё какую-нибудь фантазию не исполнить? – поддерживая Остроухою, спустился я на землю. Бойцы опасливо косились на мою винтовку. Сами они были вооружены короткостволами.
–Оставьте его, – послышался знакомый голос. Обернулся. С другого броневика шёл к нам «деда», одетый в такую же броню.
Остроухая сорвалась и повисла на шеи у деда. Я даже заулыбался, наслаждаясь их встречей. Деда внучку явно любил, интересно, где у неё родители. Ведь так и не спросил. Наконец Остроухая за руку притащила деду ко мне.
–Вот, Дедушка, познакомься, это Дикий. Дикий, это Дедушка.
–Ну,
И я чуть склонил голову, деда ответил мне тем же.
–Тебе нужно какие вещи собрать? Собирай и пошли. Нужно до темноты на руинах быть.
–А у меня здесь шесть контейнеров моих вещей.
–Сколько? – удивился Деда и дал распоряжение загрузить их на платформы. Всё это произошло за минуты. Остроухая же убежала собирать рюкзак в каюту. Как только Остроухая скрылась, Деда сказал:
–Спасибо, это тебе на выпивку.
Мне пришло уведомление «вам перевод на сто тысяч кредитов». Я перевёл обратно. Почему у высшего общества такое понятие о народе, как о быдле.
–Спасибо, не нужно. Внучке лучше леденцов на эту сумму закупи, – с небольшой обидой сказал я.
–Зря!
–Возможно... За горой поселение местных. Там женщина Шаманка, вот контакт, у неё есть права выдавать идентификационные метки. Я ей сказал, чтоб тебе продала за сто миллионов и должность мэра, она толковая, справиться. Идентификатор, считай, к половине «живых» кораблей гостевой доступ даёт. Шаманку не обижай. Очень прошу, не обижай.
–За кого ты меня принимаешь?
–Ты меня тоже вон за алкаша принял, хоть и ни разу меня пьяным не видел. А роту штурмовиков я вижу, ты их не мух отгонять за собой тянешь.
–Не трону.
–А у тебя где-то проводник был?
–Извини не знаю.
Он махнул кому то, подошёл сухонький старик, одетый в комбинезон.
–У вас проводник был?
–Не, проводник в другой партии. Здесь проводников нет. Они уже работают на месте нахождения обломка, там спроси.
–Спасибо.
–Дикий, я у тебя майку забрала, – сказала подбегающая Остроухая, запрыгнула на меня с ногами, я её очень сильно обнял. – Ну, всё, пока. Пиши, не забывай, – чмокнув меня в щёку, побежала к деду.
–Тебя забудешь...
И они ушли в броневики, процессия тронулась. Первыми ушли в гору танки, переправившись по дну. Следом улетели бронетранспортёры. Я проследил, как они скрылись за горой. Сильно вздохнул, сел в самосвал и тронулся к Южному. Скорость, конечно, не великая, но не пешком идти.
В дороге практически ничего не случилось. Так, пару раз смазывал втулки колёс жиром, сделанном на кухонном синтезаторе. Ближе к вечеру меня обогнала грузовая платформа.
На больших колесах меня практически не трясло. Так, плавно пошатывало. Дорогу экспедиция пробила хорошую, у них техника почти вся летающая, но есть и шагающая, поэтому через овраги были проделаны проходы. Так что я ехал как по трассе. Переночевал в поле. А что, может так и оставить дом на колёсах, а не летать в космос. Удобно! Ближе к Южному началось движение. Сначала встретилось пару человек, которые опасливо спрятались от греха подальше. Дальше народу становилось всё больше и больше. Ну и бесстрашные… Километров за двадцать началось движение как на оживлённой трассе, сновали гравиплатформы, шли люди с тачками и арбами. Арба – это здесь что-то новенькое, я такое тут не видел. Но нужно отдать должное, она удобнее тачки. Колёса большие толкать легче, да и грузоподъёмность больше.