Дилогия об изгоняющем дьявола
Шрифт:
— Да, но результат проверки этого не подтвердил,— недоумевал Кляйн и описал Крис процедуру. Он объяснил, что при клонусе прижимание стопы вызвало бы судороги. Врач сел за стол. Вид у него был крайне обеспокоенный.— Она никогда не падала?
— В смысле на голову? — удивилась Крис.
— Ну да.
— Нет, такого я не припомню.
— Чем она болела в детстве?
— Да ничем особенным. Корью, свинкой, ветрянкой.
— Раньше она ходила во сне?
— Нет, до этого случая ничего подобного я не
— То есть вы хотите сказать, что на вечеринке она все делала во сне?
— Конечно. Она до сих пор ничего не может вспомнить. Даже того, что с ней происходило недавно.
— Недавно? Что вы имеете в виду?
В воскресенье, когда дочь еще спала, позвонил Говард из Рима
«Что с Ригс?»
«Спасибо тебе за телефонный звонок в день ее рождения».
«Я не мог выбраться с яхты. Так что, Бога ради, отстань от меня. Как только я вернулся в отель, я сразу же ей позвонил».
«В самом деле?»
«Разве она тебе не сказала?»
«Ты с ней разговаривал?»
«Да. Поэтому я и решил, что мне следует пообщаться с тобой. Что там за чертовщина у вас происходит?»
Рассказывая об этом доктору Кляйну, Крис объяснила, что, когда Риган окончательно проснулась, она ничего не помнила ни о телефонном звонке отца, ни о том, что произошло на вечеринке.
— Тогда, вероятно, она говорит правду и насчет мебели, которую якобы кто-то двигает,— предположил Кляйн.
— Я не понимаю вас.
— Несомненно, она двигает ее сама, но делает это в состоянии прострации. Это называется автоматизмом. Состояние вроде транса. Пациент либо не понимает того, что делает, либо ничего не помнит.
— Да, но мне вот что пришло в голову, доктор. В ее комнате есть бюро из тикового дерева. Оно весит, наверное, полтонны. Как же она могла сдвинуть его с места?
— Патология часто связана с огромной физической силой.
— Да? А как это объяснить?
Доктор только пожал плечами:
— Этого никто не знает. Ну, а кроме того, что вы мне уже рассказали, больше вы не заметили ничего необычного в поведении дочери?
— Она стала очень неряшливой.
— Я имею в виду нечто действительно необычное, из ряда вон выходящее,— настаивал врач.
— Для нее это как раз и есть нечто из ряда вон выходящее. Подождите-ка, я вспомнила Вы не забыли ту планшетку, с которой она играла в капитана Гауди?
— В вымышленного друга?
— Теперь она его слышит.
Кляйн весь подался вперед и грудью лег на стол. По мере того как Крис рассказывала ему о дочери, в его глазах росло недоумение. Врач задумался.
— Вчера утром,— продолжала Крис,— я слышала, как Риган разговаривала с Гауди в спальне. То есть она бормотала какие-то слова, потом чего-то ждала, как будто играла с планшеткой. Когда я тихонько заглянула в комнату, планшетки у нее не оказалось. Ригс сидела одна. Она
— Она его видела?
— Не думаю. Ригс склонила голову немного набок. Она всегда так делает, когда слушает пластинки.
Врач в задумчивости кивнул головой.
— Да-да, понимаю. А еще что-нибудь в этом роде? Может быть, она видит что-нибудь? Или чувствует запахи?
— Запахи,— вспомнила Крис.'— Да, верно. Ей постоянно кажется, что у нее в спальне плохо пахнет.
— Пахнет горелым?
— Точно! — воскликнула Крис.'— Как вы догадались?
— Иногда это случается при нарушениях деятельности мозга. У вашей дочери эти нарушения, вероятно, возникли в височной доле.— Кляйн указал ей на переднюю часть черепа: — Вот здесь, в этой части. Теперь подобное встречается редко, но в таких случаях у пациента, в основном перед приступом, возникают необычные галлюцинации. Эту болезнь часто путают с шизофренией, но это не шизофрения. Возникает она вследствие поражения височной доли головного мозга. Мы не ограничимся проверкой на клонус, миссис Макнил. Я считаю, что теперь ей надо сделать ЭЭГ.
— А это что такое?
— Электроэнцефалограмма. Она покажет нам работу мозга в виде волнообразной кривой. Обычно параметры этой кривой помогают выявить все отклонения.
— Но вы действительно считаете, что у нее поражена височная часть мозга?
— Симптомы похожи, миссис Макнил. Например, ее нечистоплотность, драчливость, неприличное поведение, а также автоматизм. И конечно, эти припадки, из-за которых дергалась кровать. Обычно после таких приступов больной мочится, или его рвет, или и то и другое одновременно, а потом крепко засыпает.
— Вы хотите проверить Риган прямо сейчас? — забеспокоилась Крис.
— Да, я думаю, это надо сделать немедленно, но ей необходимо ввести успокоительное. Если девочка шевельнется или дернется, это скажется на результатах. Вы разрешите ввести ей, скажем, двадцать пять миллиграммов либриума?
— О Боже, конечно, делайте все, что необходимо,— выговорила Крис, потрясенная услышанным.
Она прошла с ним в смотровую. Увидев в руках врача шприц, Риган завизжала, и кабинет огласился потоком ругательств.
— Крошка, это поможет тебе,— произнесла Крис умоляющим голосом. Она крепко держала Риган, и доктор Кляйн сделал укол.
— Я сейчас вернусь,— пообещал врач.
Пока сиделка подготавливала в смотровой аппаратуру, он успел принять еще одного пациента. Вернувшись через некоторое время, Кляйн обнаружил, что либриум еще не подействовал на Риган. Врач очень удивился.
— Это была приличная доза,— в недоумении заявил он Крис.
Кляйн ввел девочке еще двадцать пять миллиграммов либриума и вышел, а когда вернулся, Риган была уже кроткой и послушной.