Дилогия об изгоняющем дьявола
Шрифт:
Однако Дайер не согласился с таким предположением. Он снова и снова приходил поговорить с Крис, пока девочка выздоравливала и набиралась сил. Он всякий раз спрашивал, в состоянии ли Риган вспомнить, что же все-таки случилось в комнате в тот вечер. Но ответ был всегда один: «Нет».
Дело было закрыто.
...Крис заглянула в спальню Риган и увидела, что девочка сидит, обняв двух плюшевых зверей, и недовольно смотрит на упакованный чемодан на кровати.
— Ну как, ты уже уложила вещи, крошка? — спросила Крис,
Риган,
— Не хватает места вот для них!
— Ну, ты же все равно не сможешь взять сейчас всех, дорогая. Оставь их, а Уилли все привезет. Пойдем, кроха, а то опоздаем на самолет.
В полдень они улетали в Лос-Анджелес, оставляя Шарон и Энгстромов собирать вещи. Потом Карл на «ягуаре» должен был привезти домой все оставшееся.
— Ну ладно,— нехотя согласилась Риган.
— Вот и хорошо.— Крис, услышав звонок, быстро спустилась по лестнице и открыла дверь.
На пороге стоял отец Дайер.
— Привет, Крис! Я зашел попрощаться.
— О, я очень рада! Я как раз сама собиралась к вам.— Она сделала шаг назад.— Заходите.
— Да нет, не стоит, Крис. Я знаю, что вам некогда.
Крис молча взяла его за руку и втащила в зал.
— Прошу вас. Я как раз собиралась выпить кофе.
— Ну, если вы уверены, что...
Она была уверена. Они пошли на кухню, сели за стол, выпили по чашечке кофе, поговорили о мелочах, а в это время Шарон и Энгстром продолжали заниматься багажом, бегая по всему дому.
Крис заговорила о Мэррине: она была очень удивлена, увидев так много известных людей — и американцев, и иностранцев — на его похоронах. Потом они помолчали, и Дайер принялся грустно разглядывать свою чашку. Крис без труда отгадала его мысли.
— Риган ничего не помнит,— произнесла она.— Простите.
Иезуит молча кивнул. Крис взглянула на свой нетронутый завтрак. На тарелке все еще лежала роза. Она взяла ее и в задумчивости повертела в руках стебелек.
— А он так и не увидел ее,— прошептала Крис, ни к кому не обращаясь.
Потом посмотрела на Дайера и встретила его взгляд.
— А как вы думаете, что же произошло на самом деле? Как неверующая,— тихо спросил он,— вы считаете, что она и в самом деле была одержима?
Крис опустила глаза и задумалась, продолжая поигрывать цветком.
— Что касается Бога, то я действительно в него не верю. До сих пор. Но когда речь идет о дьяволе, тут совсем другое дело. В это я поверить могу. И я верю. В самом деле! И не только после того, что случилось с Ригс, а вообще.— Она положила цветок.— Вот вы обращаетесь к Богу. Представьте, сколько он должен отдыхать от наших просьб и молитв, чтобы они ему не надоели, если он, конечно, существует. Вы понимаете, о чем я говорю? А дьявол постоянно сам создает себе рекламу. Он везде, он всюду совершает сделки.
— Но если все зло мира заставило вас поверить в существование дьявола, то что вы скажете насчет
Она задумалась и отвела глаза в сторону. Потом посмотрела на тарелку.
— Да... да,— тихо согласилась Крис.— Об этом стоит подумать.
Со дня смерти Карраса печаль настолько глубоко вошла в ее сознание, что оставалась в нем и по сей день. Хотя впереди она предвидела светлые дни и все время вспоминала слова Дайера, которые он произнес, провожая ее до машины после похорон Карраса.
— Вы не могли бы зайти ко мне? — спросила она тогда.
— Я бы с удовольствием, но боюсь опоздать на праздник,— ответил он.
Крис была поражена.
— Когда умирает иезуит,— пояснил Дайер,— у нас всегда праздник. Для него это только начало, и мы должны отметить это событие.
У Крис мелькнула еще одна мысль.
— Вы говорили, что у отца Карраса была проблема с верой?
Дайер кивнул.
— Я не могу в это поверить,— сказала она,— Я никогда в жизни не встречала такой набожности.
— Такси уже здесь, мадам,— доложил появившийся Карл.
Крис вышла из задумчивости:
— Спасибо, Карл. Все в порядке.— Она встала, и Дайер вслед за ней поднялся из-за стола.
— Нет-нет, вы оставайтесь, святой отец. Я сейчас вернусь. Я только поднимусь за Ригс.
Крис ушла, а Дайер вновь принялся размышлять над последними непонятными словами Карраса, над криками, которые слышали перед самой его смертью. Здесь что-то скрывалось. Но что? Этого-то он и не понимал. И Крис, и Шарон вспоминали только какие-то смутные обрывки фраз. Дайеру отчетливо вспомнилась затаенная радость в глазах умирающего священника. Этот странный блеск не давал ему покоя, было в них что-то похожее на... триумф? Дайер не был уверен в этом, но от такой мысли ему почему-то стало легче.
Он встал, вышел в зал, прислонился к двери и, засунув руки в карманы, молча стал наблюдать, как Карл помогает укладывать багаж в такси. Воздух был горячим и влажным. Дайер вытер взмокший лоб и услышал, что Крис спускается вниз. Она вышла, держа Риган за руку. Мать и дочь подошли к Дайеру, и Крис поцеловала его в щеку, а потом, коснувшись его рукой, заглянула в глаза.
— Все в порядке,— сказал он и улыбнулся.— Мне почему-то кажется, что все будет хорошо.
Крис кивнула:
— Я позвоню вам из Лос-Анджелеса. Ждите.
Дайер посмотрел на Риган. Она нахмурилась, взглянув на него, будто вспоминая что-то, потом протянула руки. Дайер нагнулся, и она его поцеловала.
Крис отвернулась.
— Ну, пошли,— сказала она, взяв Риган за руку.— Мы опоздаем, кроха. Пошли.
Дайер не отрываясь смотрел, как они шли к машине, и махал им на прощание. Крис послала ему воздушный поцелуй и быстро села в такси вслед за Риган. Карл уселся рядом с шофером, и такси тронулось. Дайер дошел до поворота и все смотрел им вслед. Вскоре машина повернула за угол и скрылась.