Династия Одуванчика. Книга 3. Пустующий трон
Шрифт:
– Немедленно доложите, под каким углом взлетал гаринафин, – негромко приказала Тэра.
– Ренга… То есть ваше высочество! – Оба впередсмотрящих разом повернулись к ней. – Мы этого не знаем. Когда увидели корабль, гаринафин уже был в воздухе.
Тэра чувствовала, что Таквал весь кипит от обиды и негодования. Кроме невесты, никто из тысячи с лишним участников экспедиции не хотел с ним знаться. Несмотря на то что он был равноправным командующим флотилией наряду с принцессой Тэрой, матросы-дара либо делали вид, что не замечают Таквала, либо презрительно высказывались о нем за его спиной. Разумеется, это ставило под угрозу союз
– Угол взлета может многое рассказать о состоянии гаринафина, – хмуро шепнул Таквал Тэре. – Это как с коровами: если лепешки жидкие, быстро не побежит.
Девушка ободрительно тронула его за плечо. Она твердо разъяснила капитанам и офицерам, что приказы Таквала следует выполнять, как ее собственные, и по всем вопросам советовалась с женихом. Но после вторжения льуку предрассудки в отношении степняков еще не выветрились, и команда судна не доверяла чужаку, несмотря на то, что агоны и льуку были врагами. Тэра не могла заставить матросов в один миг зауважать Таквала. Ему предстояло самому заслужить их расположение.
– Почему этот корабль не пошел сквозь Стену Бурь вместе с остальной флотилией? – удивилась принцесса, стараясь думать о насущных проблемах.
– Скорее всего, таков был приказ командующего. Тан-гаринафин Пэтан Тава славится осторожностью и предусмотрительностью, – ответил Таквал. – Я услышал о нем по пути сюда. Говорят, что в любой битве он никогда разом не бросает все силы в атаку, а непременно оставляет резерв.
Сердце Тэры забилось так, что аж в груди заныло. Она еще помнила сражение с одиноким гаринафином, пережившим гибель флота льуку в Стене Бурь. Эта схватка едва не стала для нее смертельной. Теперь, без помощи крубенов, новую атаку крылатого зверя вряд ли получится отразить.
– Может, опять погрузиться под воду? – предложил Таквал. – У нас, агонов, принято прятаться, если оказываешься против гаринафина без гаринафина.
– Это не выход, – возразила Тэра. – Погрузившись на глубину, мы сможем лишь дрейфовать по течению. Город-корабль движется на всех парусах и быстро нас настигнет. Да и нельзя же постоянно оставаться под водой. Рано или поздно придется подняться, и мы станем легкой мишенью.
– Тогда оставим два корабля прикрывать отступление, – настаивал Таквал. – Они погибнут, но остальные успеют уйти.
– Это всего лишь первая стычка с льуку, а ты уже предлагаешь пожертвовать половиной флота? – Девушка возмущенно посмотрела на него.
– Так поступают воины агонов, чтобы спасти племя. Я с радостью возглавлю тех, кто отважится остаться. Мы ляжем костьми и образуем стену, о которой в будущем сложат такие легенды, что истории о Стене Бурь померкнут на их фоне. Мы станем жить в песнях. – Таквал сорвал с шеи кожаный шнурок. – Этот амулет из камней, найденных в печеночно-мочевом пузыре гаринафина, позволит моим соотечественникам…
– Стоп-стоп! Что еще за печеночно-мочевой пузырь?.. Ты имеешь в виду небольшой орган рядом с печенью, похожий на кошель? Желчный пузырь?
– Точно, желчный. Камни из желчного пузыря позволят моим соотечественникам понять, что я передал тебе все свои полномочия перед тем, как испустить дух. Не самый безоблачный выход, но, когда ты окажешься в Гондэ…
– А ну прекрати! – возмутилась Тэра. От некоторых идей Таквала ей одновременно хотелось плакать, смеяться и ругаться. Вдобавок его дара, которому он обучался как у вельмож, так у и простолюдинов из флота Мапидэрэ, пестрил
Таквал был до глубины души изумлен подобной реакцией: командиры агонов привыкли рассуждать иначе.
– Как же ты собираешься… отбиться от гаринафина?
– Это самое интересное, – с решительным видом ответила Тэра. – В нашем распоряжении есть примерно час. Рассказывай все, что знаешь о поведении гаринафинов во время долгих путешествий.
За свою тридцатилетнюю военную карьеру – сперва он служил под началом хитроумного пэкьу Тенрьо, а затем требовательного пэкьу-тааса Кудьу – Тооф летал на дюжине гаринафинов и побывал в сотне сражений. По логике вещей, он должен был хладнокровно встречать любую угрозу.
И тем не менее в ходе этой разведывательной миссии Тооф испытывал такой же страх, как и в самый первый раз, когда его, пятнадцатилетнего мальчишку, отправили в одиночку разбираться с затаившимися саблезубыми тиграми.
Тана, десятилетняя самка гаринафина, на которой летал Тооф, задрожала под седлом, разминая и растягивая затекшие от длительного простоя крылья. Она как будто тоже волновалась. Команда Тоофа, в целях экономии подъемного газа сокращенная на время морского похода до четырех человек, молча держалась за стропы, надетые на Тану. Никто не болтал попусту, не распевал воодушевляющие боевые песни.
Людям было страшно. Можно ли винить их за это? За всю историю степного народа никто еще не летал на гаринафинах в таких условиях.
По левую руку от них нависала Стена Бурь, непроницаемая искрящаяся водная преграда, в которой сверкали молнии. Только что она, словно ненасытное чудовище, проглотила тысячи соратников Тоофа. Внизу раскинулся бескрайний океан, по которому флотилия льуку шла несколько месяцев, не видя земли. Тоофу казалось, что он участвует в какой-то сцене из древнего мифа или же оказался в кошмарных видениях шаманов, щедро подпитанных тольусой. Он словно бы попал в первобытные времена, когда боги льуку еще не приняли человеческий облик, а постоянно преображались вместе с природой, вылепляя мир, как будто тот был сделан из глины.
По мере приближения к целям – десяти маленьким кораблям, сгрудившимся в море подобно стайке дельфинов, – волнение наездника лишь усиливалось. Он приказал гаринафину снизиться. Тяжело сглотнул, увлажнив пересохшее горло, и прикинул курс, которым можно провести Тану над судами Дара и позволить ей своим огненным дыханием подпалить такелаж и поджарить матросов.
По правде говоря, тревога Тоофа отчасти объяснялась тем, что он не был уверен, что кораблями Дара управляют люди. Иначе каким же образом эти крошечные суденышки, болтающиеся на волнах, будто игрушки арукуро токуа, пережили проход сквозь Стену Бурь? Либо их экипажи состоят из призраков и духов, либо им подчиняются некие могущественные, непостижимые для простых смертных силы. Вдруг огонь гаринафина их не возьмет?