Династия Рейкхеллов
Шрифт:
— Даже Дэн Дин-чжань не осмелится приказать жителям Кантона, работающим в Вампу, вернуться на работу, — сказал Чжао. — Иностранцам придется потерпеть неудобства еще некоторое время. А порт останется закрытым до тех пор, пока не улягутся страсти. Я не вижу иного выхода.
— Да и я тоже, честно говоря, — сказал сэр Уильям. — Я сожалею обо всем, что произошло, и не сомневаюсь, что и вы тоже. Мне так жаль, что владельцы кораблей и торговцы терпят убытки, но боюсь, что только время залечит раны, открывшиеся за последние несколько дней.
— Никто не несет больших убытков, чем я, — сказал Чжао. — Шесть моих джонок стоят без
Сэр Уильям серьезно кивнул.
— Я уверен, что в конченом итоге все образуется, — сказал Чжао. — Но семена этих распрей укоренятся и будут расти. Иностранцы должны научиться терпению в ходе развития торговли со Срединным царством, точно так же как Пекин должен понять, что мы не можем больше оставаться в изоляции от Запада. Я молюсь, чтобы не произошло ничего еще более страшного в предстоящие годы.
— Когда это произойдет, — сказал коммодор, — я, надеюсь, уже уйду в отставку и буду проводить время дома, выращивая розы в своем саду.
— Когда это произойдет, — сказал Чжао с кривой усмешкой, — я-то как раз буду здесь. Кантон — это мой дом, и никакие беды не заставят меня покинуть его.
За неделю, что Джонатан прожил в доме Сун Чжао, его распорядок твердо определился. Каждое утро он и Кай сначала занимались метанием кинжалов, затем древними восточными единоборствами. Потом он купался и проводил остальную часть утра в занятиях языком с Лайцзе-лу, — а сразу после обеда они вновь возобновляли занятия. Ни один из них толком не понимал, что происходит, но они так наслаждались обществом друг друга, что уроки становились все длиннее и длиннее.
Каждый вечер они отправлялись вместе в библиотеку читать, и именно здесь напряженность между ними становилась особенно очевидной. Они уже не могли довольствоваться одним прощальным поцелуем, и подолгу задерживались в дверях библиотеки в жарких объятиях, целуясь вновь и вновь, и их взаимное желание разгоралось все сильнее.
Никто не осознавал создавшееся положение и его опасность лучше, чем Сара Эплгейт. Однажды вечером, когда влюбленные целовались более четверти часа, она поняла, что не может больше молчать, и как только они расстались, направилась в кабинет Чжао, где тот подсчитывал понесенные им убытки.
Лайцзе-лу, знавшая свою гувернантку столь же хорошо, сколь та, в свою очередь, знала ее, заметила Сару, когда та решительно шла по дорожке. По внезапному наитию девушка отступила, сошла с дорожки и направилась через сад к дальней стороне отцовского кабинета. Окна были открыты, и, встав у окна, находившегося как раз позади отцовского стола, она прекрасно слышала беседу.
Разговор уже начался.
— Полагаю, я должна была прийти к вам сразу, когда увидела их целующимися на борту «Летучего дракона», — сказала Сара. — Но я не могла не посочувствовать им. А сейчас я уже боюсь за них. Они проводят все больше и больше времени в библиотеке, целуясь перед тем, как отправиться спать. И они, несомненно, могут потерять контроль, это лишь вопрос времени. Как долго Джонатан вынужден будет оставаться здесь?
— Еще много дней, — сказал Чжао.
— К тому времени будет уже поздно, — сказала Сара растерянно.
Лайцзе-лу была поражена,
— Меня не удивляет то, что ты рассказала мне, Сара, — сказал он. — Я видел, как они смотрят друг на друга, когда мы сидим за столом. Но проблема не столь серьезна, как ты ее представляешь.
— Для умного человека, — сказала гувернантка резко, — вы поразительно близоруки.
— Ты не понимаешь, как устроен мужчина, — ответил Чжао. — А решение намного проще, чем ты себе представляешь.
— Каким это образом? — спросила Сара с вызовом.
— Джонатан молод, и у него горячая кровь, как у любого другого здорового мужчины его возраста. Если говорить прямо, то ему нужна женщина. Как только он будет удовлетворен, его пыл по отношению к Лайцзе-лу несколько остынет.
Холодок пробежал по спине девушки. Она никогда бы не подумала, что ее отец мог так по-обыденному говорить о деле, имевшем для нее такую огромную важность.
— Я договорюсь, чтобы к нему пришла женщина, которая удовлетворит его страсть, — сказал Чжао. — Он поддастся своим естественным потребностям и тогда будет смотреть на мою дочь с безразличием. Она поймет, что он переменился, и поскольку она горда, то и она отвернется от него.
Девушка сжала кулачки.
— Эта идея крутилась у меня в голове с той самой минуты, как он был вынужден остаться здесь, и сейчас я должен осуществить ее. Я поручу Каю сделать все необходимое.
— Но почему вы думаете, что Джонатан согласится?
— Природа возьмет свое, — сказал он уверенно. — Лайцзе-лу и Джонатан проводят около двух часов вместе в библиотеке после ужина, так?
— Да, так.
Девушка затаила дыхание, еще ближе приблизившись к окну.
— Завтра вечером, — сказал Чжао, — Кай спрячет женщину у себя. Когда моя дочь покинет библиотеку, я позову Джонатана сюда и задержу его разговором на полчаса. К этому времени Лайцзе-лу уже ляжет спать. Когда Джонатан вернется к себе в комнату, женщина будет уже ждать его.
Слезы негодования выступили на глазах у Лайцзе-лу, но она сердито смахнула их.
— План может сработать, — сказала Сара с сомнением. — При нормальных обстоятельствах я бы осудила такую аморальность, но эта ситуация требует решительных средств. Мне кажется, все будет зависеть от желания Джонатана… э… иметь отношения с первой попавшейся женщиной.
— Это мы должны предоставить самой женщине, — спокойно ответил Чжао. — Кай найдет такую женщину, которая прекрасно разбирается в мужчинах и их желаниях. Думаю, мы можем положиться на ее таланты.
Лайцзе-лу услышала вполне достаточно и неслышно направилась в свои покои. Голова у нее шла кругом, и в этот момент она ненавидела и отца, и Сару, хотя и понимала, что они действуют, как им казалось, в ее интересах.
Но должен же быть способ помешать им осуществить их план! Сейчас она была совершенно уверена в том, что те чувства, которые зарождались в ее душе по отношению к Джонатану, были настоящими: она любила Джонатана Рейкхелла всем своим сердцем.
Лайцзе-лу не собиралась допустить, чтобы какая-то другая женщина встала между ними. Если она предупредит Джонатана или скажет отцу, что знает о его плане, то этот план будет просто каким-то образом изменен. Ее отец был слишком умен, чтобы сразу признать поражение, и она должна найти способ расстроить его планы. Даже не пытаясь заснуть, она пролежала без сна несколько часов.