Дипломатия фронтира
Шрифт:
В ходе рассказа выяснилось, что вскоре после постановки здесь форпоста переселенцы на юг пошли колоннами. Это обострило ситуацию на Санта-Фе — индейцы регулярно нападали на караваны пионеров и грабили их, уводя с собой молодых женщин и убивая мужчин.
Время было тяжкое.
Для обеспечения безопасности переселяющихся на юг колонистов на побережье появился сначала пост, а затем крошечная морская деревенька Форт-Додж, где и состоялся массовый выход американцев на побережье Южного Океана…
Это был исторически важный момент — предприимчивый скотовод Герхард Синклер
Городок в степи остался позади.
Старшине лучше бы набрать скорость, световой день не бесконечен. Я всё ещё сидел на пассажирском сиденье и смотрел в окно. Может быть, где-то поблизости всё-таки расположилось боевое охранение форта. Да уж, парням не позавидуешь, потому что дождь уже вваливает в полный рост…
Из их укрытия наверняка отлично просматривается богатая на опасные приключения магистраль, с юга выходящая мимо форпоста на мост, а к северу теряющаяся в прериях. Никого на ней после прохождения конвоя не видно. Тяжёлые капли прибивают пыль грунтовки, и вся поверхность трассы испещрена крошечными кратерами…
В мирное время кроме патрулей да конвоев на Додж-Сити и обратно курсируют одиночные машины торговцев. И ничего, эксцессов почти не бывает. По Санта-Фе на квадроциклах и байках то и дело проносятся группы скаутов, — здешних сталкеров, профессионально ищущих пакгаузы с хабаром. Говорят, что в Чёрных Горах эти отчаянные парни с некоторых пор не работают — с этим надо будет разобраться.
Впрочем, вывоз хабара из дальних ущелий, если кому и посчастливится найти бревенчатую локалку, сопряжён с большими трудностями. Скорее всего, скауты рассудили, что горы никуда не уйдут.
Они постоянно воюют между собой за так называемый Золотой Треугольник — огромную ничейную территорию, зажатую между озером Мичиган, которое раз этак в шесть больше земного аналога, землями вокруг Батл-Крик и гуронов, владениями команчей с юга и турецким анклавом с запада.
С этим озером Мичиган история довольно мутная. Долгое время американцы самоуверенно считали, что даже Великий Ганг берёт начало в огромном озере, даже не удосужившись проверить это на местности. Что за озером к востоку — неизвестно, никто не смог мне ответить.
Горы всё ближе и всё выше.
Я вспомнил ещё один разговор, уже с капитаном Форта-Массак.
— Какие ещё медные руды, Макс? Не вздумай соваться в Чёрные Горы, что напротив и севернее Батл-Крик, это очень плохое место, парень… У меня приятель пропал в тех краях, — поведал мне Райан Дудак.
— Золото? — спросил я коротко.
— Оно. Проклятье этого чёртового мира. Даже на другом концу галактики от него не спрятаться… Но золота в Чёрных Горах мало, люди из Батл-Крик давно всё
— Там находят?
— Думаешь, тебе об этом расскажут с подробностями и покажут на месте? — усмехнулся хозяин Санта-Фе. — Находят, находят… Даже фальшивую карту могут продать в салуне. Но хорошие участки застолбили, а за новыми приходится забираться очень далеко. Рискни, если смелый.
— Ты не поверишь, но золото меня не интересует, — улыбнулся я. — Почти. Интересней перспективы обнаружения и освоения полиметаллических месторождений. Говоришь, эти Чёрные Горы…
— Дались они тебе! — повысил голос капитан. — Не суйся туда, приятель, пропадёшь! Все пропадают, и вы не станете исключением.
— Какие-то природные явления! Лавины? Камнепады?
— Камнепады везде случаются, — небрежно отмахнулся он. — Там есть что-то мистическое, колдовское… Говорят, что в длинном и тесном Ущелье Весёлого Духа живут индейские божества, хотя гуроны туда тоже не заходят. Тебе это о чём-то говорит?
— Наверное, да, — задумался я.
— Мой приятель вообще как-то заявил, что в Чёрных горах живут чудовища… Поначалу там исчезли две группы искателей сокровищ, потом ещё одна не вернулась. Тот отряд из четырёх человек, в котором был мой приятель, как раз вернулся! Парни были возбуждены, они очень торопились, так что после пополнения припасов отправились в путь снова. И это была дорога в один конец…
Вот такие разговоры, вот такое настроение.
Но что связывало солидного русского чиновника Андрея Артемовича Полосова с этими чертовски тревожными Чёрными Горами, где ущелья и распадки устланы скелетами и следами чудовищ? Страшновато, но придётся туда сунуться. Хотя вряд ли гадский крестик намалёван на скале яркими масляными красками.
В таких раздумьях и скупом обмене мнениями и прошёл остаток пути.
Пустыня, словно побеждённый соперник, отступила, уступив место бескрайним классическим прериям. Под свинцовым небом, прошитым дождевыми нитями, просторы дышали жизнью: ковыль колыхался, словно шкура гигантского зверя, а ветер с Чёрных Гор нёс в себе дымчатый аромат сосновых смол и горьковатый запах багульника.
У дороги, где пыль смешалась с каплями дождя, алели маки, синели люпины, и золотилась полынь, будто сама земля вышила рубец цивилизации пестрыми нитями. Осень здесь, как старая индейская песня — грустная, но щедрая.
Я достал кармана уже изрядно потрёпанный смартфон — странный амулет в этом царстве ковбоев и степного ветра — и запечатлел эту красоту, что просилась если уж не в легенды, то в отчёт о проделанной работе точно. Но прерия — коварная соблазнительница. Её просторы, сперва пленившие душу, скоро стали утомлять, как бесконечная дорога под колёсами идущего впереди грузовика. Однообразие резало глаз: ни холма тебе, ни скалы, лишь трава да небо, сшитые в один бескрайний покров.