Директива: Расширить!
Шрифт:
Родные братья-голдианцы так и проговорили с десяток часов, прежде чем один убедился в готовности брата с осуществлению не им разработанного плана, а второй примирился с суровой необходимостью подписать приговор своему последнему близкому родичу. Ни один, ни второй не были счастливы от осознания таких перспектив, но поделать ничего не могли.
Выборы… они были. Их не могло не быть. Но разве кто-то обещал, что выборы эти должны обязательно нравиться выбирающему?..
Восемнадцать часов спустя.
Первый
Магна Мартирис знал это, и потому потрудился над тем, чтобы всё происходящее выглядело как нельзя естественно. Весьма непросто было двигаться так, как обычно, будучи покрытым многочисленными датчиками и устройствами с головы до ног — суммарно всё нависшее на худосочном теле оборудование весило далеко за десяток килограмм, но важность момента и обилие имплантатов, в числе всего прочего повышающих и силу, и выносливость, делали своё дело. Даже самый придирчивый разумный не смог бы отличить его-настоящего от дистанционно управляемого киборга-клона, которому и предстояло сегодня трагически умереть.
Магна Мартирис был не из тех разумных, кто был готов пожертвовать собой ради всеобщего блага. У него хоть и была идея-фикс, была великая цель, но её достижение в отрыве от самого себя он не видел. Да и «план», озвученный перед братом, меньше всего напоминал самое сокровенное его стремление. Вернуть всё к тому удручающему состоянию, в котором находилось их звёздное царство… это, увы, теперь неизбежный этап истории, но отнюдь не её финал.
Уж об этом-то Мартирис намеревался позаботиться.
Тем временем подконтрольное тело остановилось подле своеобразного алтаря, совмещённого со стеллой. Последнюю испещряли чуждые большей части галактики символы, в которых с трудом можно было разглядеть хоть какую-то систему. Сам Магна знал, что такое впечатление складывается из-за чрезмерно усложнённого «жреческого» алфавита цийенийцев — он состоял из двухсот сорока восьми «букв», в то время как редкий язык в галактике набирал хотя бы четыре десятка формирующих слова символов. Неопытный взгляд просто не был способен различить в этой мешанине закономерности, и мозги начинали буксовать.
Смысла же в надписях было не слишком много: восхваления «богов», перечисление даруемых ими благ и прочие религиозные элементы, не имеющие с объективной реальностью ничего общего. Правда, в последнее время Магна начал сомневаться в том, что боги птицелюдов являются такой уж выдумкой. И о причине отдельно упоминать не было ни малейшего смысла.
Все и так знали, что за чертовщина творится в галактике, и насколько далеко происходящее от описываемой научным методом реальности.
Клон под управлением Мартириса тем временем начал зачитывать заунывный текст, поочерёдно касаясь разных символов на алтаре. Параллельно он раскладывал на плоской
Но изображать эту нелепую церемонию требовалось не так уж и долго: в какой-то момент громыхнули далёкие взрывы, и Магне не потребовалось даже имитировать заинтересованность. Ему правда хотелось взглянуть на то, как будут рушиться башни с его последователями, находящимися внутри. Не всеми, конечно, но на совет в честь церемонии он пригласил многих. И картина на самом деле получилась выдающейся, разрушительной и масштабной. Башни в сотни этажей не могли рухнуть без последствий, так что все возможные неясности и недоработки в плане будут надёжно скрыты за потоком крови невинных жертв.
Во благо Венедикт, конечно же.
Впрочем, взрывы были только первой ласточкой, и спустя десяток секунд из толпы начали вырываться убийцы в гражданском. Десятки, но большую часть взяла на себя сплоховавшая, — надо же, — охрана, разменивающая свои жизни на жизни «террористов». К клону Мартириса прорвался сначала первый убийца, которого киборг, вскинув разложившуюся на две части руку, нашпиговал пулями, а после и второй, третий…
Магна Мартирис был идеальным аристократом, вдобавок не гнушающимся использованием самых совершенных механизмов в качестве замены для органов, костей и мышц. Он не мог погибнуть, как какой-нибудь позорный политик, и потому бился отчаянно, убивая и раня покушающихся на его «жизнь». Сам по себе Магна был способен и на большее, но неидеальная связь с дистанционно управляемым телом дала о себе знать: выстрел с расстояния в пару сотен метров наконец-то пробил персональный щит бывшего наместника, бросив его тело на мощёную гранитными плитами землю. Наконец-то активизировались и остальные стрелки, так что ещё несколько выстрелов поставили жирную точку в жизненном пути Магны.
Картинка с сенсоров на теле клона померкла.
Сам Магна, передёрнувшись от фантомных ощущений, тут же начал избавляться ото всего навесного оборудования. Он, конечно, никуда не торопился, но и без дела сидеть не видел смысла. Ему предстояло сделать столько всего, воплотить столько планов… И всё это — будучи мертвецом. Магна Мартирис был умелым кукловодом, но направлять актёров на сцене от и до опосредованно ему пока не приходилось.
«Что ж, всё бывает в первый раз» — промелькнула в его голове мысль, прежде чем её вытеснили размышления о дальнейших планах по отношению ко вновь готовой натянуть на шею ярмо родине…
Глава 19
Отколовшийся
Звёздная система 23–2-2–000–1КАБ, поверхность планеты 012–2-2–1КАБ.
20.01.0000, 12:11:04 от Точки Отсчёта.
В молодости Яна космос манил по большей части из-за возможности посетить десятки, сотни и тысячи интересных, нередко уникальных планет, повстречать разных людей, — в частности девушек, желательно — в беде, — вдосталь поприключаться и, конечно же, заработать на безбедную старость. Причём желательно ещё до того, как эта старость наступит: мало кто во всей галактике не задумывался о том, насколько здорово было бы стать свободным на пике сил, а не к моменту начала стремительного увядания.