Дисциплина и Портянки
Шрифт:
А Катт? Она просто двигалась в такт музыке. Сначала медленно — бедрами, потом плечами, потом позволила телу идти за ритмом. Свет скользил по ее форме, хвост делал почти хореографические дуги.
«Вот он, мой первый день в Академии…» — пронеслось в ее голове, — «Тут классно. Не зря я сюда поступила!»
И она знала — это только начало. Скоро будут приключения, вечеринки, флирт, тренировки, может даже битва с кем-нибудь… но пока — музыка, свет, и она, Неон Катт, в самом ярком месте на этой стороне мегаблока!
2. Академия «Страж-М».
«Мы
Оскар зевнул. Тихо. В ладонь.
В зале было душно, как в метро в час пик. Кто-то рядом пах сладким потом и дезодорантом с запахом «протухший апельсин». Сцена была освещена ровно настолько тускло, чтобы глаза слипались, но при этом продолжали болеть от усталости.
Перед ними стоял замдиректора — лысеющий мужчина лет пятидесяти, страдающий от лишнего веса, с серым лицом, на котором, казалось, печатались файловые таблицы вместо мимики. Он говорил уже минут… двадцать? Тридцать? Время стало вязким, как простоявший на окне сироп.
— … мы ожидаем от вас дисциплины, корректного взаимодействия с гражданскими, и следования инструкциям, изложенным в протоколе «B-4». Напоминаю: в случае необходимости, вы имеете право применять ограниченную силу…
«Мда-а-а…»
Оскар склонился чуть ниже и облокотился локтями на колени. Его униформа всё ещё не до конца просохла после попадания под дождь на мостике между мегаблоками, так что воротник неприятно лип к шее. На груди поблёскивал новенький жетон с ID. Он не весил почти ничего — но внутри Оскара все равно чувствовалась какая-то усталость и тот неприятно давил.
«Мама, я поступил…» — подумал он. — «Но вот только куда?»
Парень рядом ковырял в зубах уголком пластикового бейджа. Девушка в третьем ряду просто и без затей спала, уронив голову на плечо соседке, которая, похоже, приняла это как знак судьбы и тоже отключилась.
— … в случае возникновения паники вы обязаны… — голос замдиректора тянулся, как вытекший клей.
Оскар закатил глаза. Скука потихоньку трансформировалась в физическую боль. Хотелось лечь на пол и притвориться сломанным дроидом.
«Я не охотник. Я не герой. И уж точно не спаситель. Я просто челик, у которого внезапно проявилась аура, ну и который до кучи больше не хочет мыть полы в сортире торгового центра в центре мегаблока.»
Презентация закончилась. Без фанфар. Просто — « клац!» — слайд с надписью «Добро пожаловать в семью Страж-М!» завис на экране, а затем кто-то вяло похлопал. Двое. Один. Никто.
— Всё. Можете расходиться по комнатам. — буркнул преподаватель и толпа курсантов тут же встала и вяло потопала по коридорам.
Шаг. Ещё шаг. Шаг-шаг-шаг. Серые стены, серые потолки, серые лица. Даже свет в коридоре был сероватый, как будто специально.
Оскар брёл в сторону общаги, держа в руках пакет с запасной формой и проверяя в кармане личный
«Мда-а-а…» — думал он, глядя в потолок, — «Ну… по крайней мере, это лучше, чем работать уборщиком. Там даже жетона не дают.»
Он усмехнулся. Совсем чуть-чуть.
И пошёл дальше. Впереди ждали два года спокойствия, инструкций и, возможно, несколько сломанных торговых тележек, а также бухариков, которых придётся уговаривать не устраивать пробки в коридоре мегаблока.
«Но всё же… это намного лучше, чем мыть парашу».
3. Академия «Аэстрия».
Уитли сидел прямо, не скрещивая ног и не сутулясь. Пиджак униформы сидел на нём идеально — лёгкая алая ткань с изысканным кроем, белая рубашка из натуральных материалов, эмблема академии в виде букв «AE», вшитая на левой стороне груди. Пуговицы не блестели, как и положено.
Вокруг — тишина, наполненная сдержанным ожиданием. Зал — амфитеатр с голографическими экранами на потолке, отражающими флаг академии, имена спонсоров и философский девиз:
«Учись хорошо. Живи достойно. Умирать — не обязательно.»
Никакого пафоса. Только уверенность.
Никаких конфетти. Только свет, равномерный и приятный, идеально отрегулированный.
Никакой толпы воняющих подростков. Все студенты выглядели… приятно. Чисто. Стильно. У кого-то — скромные очки в тонкой оправе, у кого-то — перчатки из мягкой ткани с нашивками спортивных клубов, у кого-то — дорогие часы с логотипом оружейной корпорации родителей.
В углу зала играл квартет на синтструнах — нежный фоновый мотив, чтобы скрасить паузу перед речью.
«Именно так и должна начинаться охотничья карьера. Не с воплей. Не с уныния. А с достоинства!»
Уитли откинулся чуть назад и позволил себе тонкую полуулыбку. Он оглядел соседей — ни одного идиота. Ни одного «вечно отстающего». Все — либо дети хороших семей, либо просто достаточно умны, чтобы сюда попасть.
«Да, сестра конечно не совсем одобрила, она ведь хотела, чтобы я пошел в Праксориум, как Вайсс…» — мелькнула у него мысль, — «Но, честно говоря… я уже давно не маленький и сам решаю, кем хочу стать.»
Где-то сбоку вспыхнул прожектор, и на сцену вышла ректор Аэстрии — женщина лет сорока, с короткими седыми волосами, в темно-алом мундире. За её спиной — преподаватели: строгие, элегантные, профессиональные.
— Студенты… — начала она, без крика, без надрыва. — Сегодня вы вступаете на путь. Не путь славы. Не путь героизма. А путь сознательного выбора. Мы не требуем от вас стать героями. Мы просим быть точными. Быть стойкими. Быть людьми. Быть гражданами Мегаблоков.
Ни хлопков. Ни вскриков. Только — ровное молчание, как уважение. Несколько студентов кивнули. Уитли слегка кивнул тоже, чтобы показать, что понимает суть услышанных слов.