Дискурсивные практики современной институциональной коммуникации
Шрифт:
По мнению М.В. Йоргенсен и Л. Филлипс, Э. Лакло и Ш. Муфф не достаточно четко определяют область дискурсивности. Остается неясным, как именно следует рассматривать область дискурсивности: как массу возможных значений или как структуру, возникающую в результате взаимодействия конкурирующих внутри нее дискурсов. Например, в медицинском дискурсе футбол не является темой разговора, но теоретически он может стать предметом разговора. Значит ли это, что элементы дискурса о футболе входят в область дискурсивности медицинского дискурса? Или скорее к области дискурсивности медицинского дискурса следует относить элементы дискурса об альтернативной медицине? Авторы предлагают называть все возможные исключенные конструкции значения (например, футбол
Еще одним важным в данной теории является понятие элемента. Элемент – это знак, значение которого еще не зафиксировано, он имеет многочисленные потенциальные значения, т.е. он полисемичен. Дискурс «пытается» преобразовать элементы в моменты, редуцируя их полисемию до полностью фиксированного значения. Он устанавливает закрытость, временную остановку изменения значений знаков. Однако переход от элементов к моментам никогда полностью не завершается из-за разнообразия значений, вторгающихся из области дискурсивности. Таким образом, знак «забота» можно рассматривать как элемент, поскольку существует несколько альтернативных способов его трактовки. В патерналистском дискурсе элемент «забота» может быть редуцирована до момента путем однозначного определения, так же как и в оспаривающих его дискурсах.
Чтобы получить значение знака, редуцировать его полисемию, его необходимо расположить относительно других знаков. Это происходит посредством артикуляции. Э Лакло и Ш. Муфф определяют артикуляцию как «любую практику, которая устанавливает отношение между элементами таким образом, что идентичность элементов меняется» (Йоргенсен, Филлипс, 2008: 59). Слово «забота» само по себе полисемично. Его идентичность определяется в процессе артикуляции посредством отношений к другим словам.
Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова (2011) дает следующие определения слова «забота»:
1) беспокойство, беспокойное, обременительное дело. Жить без забот. Много забот у кого-н. Заботы по хозяйству;
2) мысль или деятельность, направленная к благополучию кого-чего-н. 3. о человеке;
3) внимание, попечение, уход. Окружить кого-н. заботой.
Патерналистская коммуникации как часть дискурса актуализирует второе значение знака «забота», а именно «мысль или деятельность, направленная к благополучию кого-чего-н.».
Дискурс организуется вокруг привилегированных знаков – узловых точек. Однако эти знаки сами по себе пусты. Они получают точное значение, только оказавшись вписанными в дискурс посредством артикуляционных практик. Отдельные знаки могут быть предметом «борьбы» нескольких дискурсов. Такие знаки Э. Лакло и Ш. Муфф называют изменчивыми знаками: «Изменчивые знаки – это знаки, за которые «борются» различные дискурсы, чтобы наделить их значением своим особым способом» (Йоргенсен, Филлипс, 2008: 60). Если термин «узловая точка» относится к кристаллизации внутри дискурса, то термин «изменчивый знак» относится к конкуренции между различными дискурсами за фиксацию значения наиболее важных знаков. Например, понятие «забота» – это узловая точка в дискурсе патерналистских отношений и изменчивый знак в борьбе между дискурсом патерналистских отношений и либеральными дискурсами (см. таблицу 1).
Проиллюстрируем семиотическую организацию дискурса патерналистских отношений на примере следующего новостного сообщения, размещенного в социальной сети «Вконтакте» и получившего широкий отклик пользователей.
Дума приняла закон о «комендантском часе» для детей
Государственная дума в среду единогласно приняла в третьем, окончательном, чтении поправки в закон «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ». Речь идет об ограничении пребывания несовершеннолетних в общественных местах поздно вечером и ночью.
Нормы, внесенные в палату президентом РФ Дмитрием Медведевым, предоставляют субъектам РФ право определять перечень таких мест, где детям ночью запрещается быть без сопровождения родителей либо лиц, их заменяющих. К таким местам относятся игорные заведения, рестораны, кафе, бары, клубы, кинотеатры, иные помещения, используемые в сфере развлечений, а также улицы, парки, скверы, стадионы, общественный транспорт.
Поправками ко второму чтению регионам предоставлена возможность распространять эти ограничения на детей до 18 лет, а не до 14 лет, как предусматривалось концепцией законопроекта, и считать «недетским» временем промежуток между 22:00 вечера и 6:00 утра по местному времени.
При этом субъекты РФ получают право «снижать возраст, до достижения которого не допускается нахождение детей в ночное время в установленных местах (но не более чем на 2 года), и сокращать период ночного времени с учетом сезона года и климатических условий». Они также будут определять порядок уведомления родителей или органов внутренних дел об обнаруженном в неположенное время в неположенном месте ребенке и порядок возвращения его либо домой, либо в приют, если ребенок – сирота, сообщает ИТАР-ТАСС.
Согласно закону, для оценки предложений по определению мест, нахождение в которых может нанести вред физическому, духовному и нравственному развитию подростков, будут создаваться специальные экспертные комиссии. За попустительство нахождению несовершеннолетних в указанных местах предусматривается ответственность.
Как пояснила глава профильного думского комитета по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина, «главная задача новых норм – оградить ребенка от насилия и не допустить втягивания детей в различные преступления».
В качестве эксперимента «комендантские часы» действовали в 15 регионах страны. По данным главы МВД Рашида Нургалиева, по итогам 11 месяцев 2008 года в Липецкой области количество преступлений, совершенных несовершеннолетними или при их соучастии, сократилось на 11,6%, а в ночное время – на 4,5%. На 59,4% снизилось число преступлений, совершенных в отношении несовершеннолетних.
В данном тексте мы можем наблюдать, как минимум, два способа артикуляции статьи 14.1. закона «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ». Данный закон относится к т.н. патерналистским правовым нормам, под которыми А. ван Аакен понимает нормы, посредством которых государство вправе вторгаться в автономию граждан с целью обеспечения их благ или ограничения граждан от опасности (van Aaken, 2006: 134). Первый способ артикуляции воспроизводит данную патерналистскую модель регулирования социальных отношений, второй отражает критическое отношение к ней автора текста и некоторых прокомментировавших его пользователей. Иными словами, приведенное новостное сообщение и в особенности комментарии к нему являются ареной борьбы дискурсов – патерналистского и, скажем, делиберативного (по аналогии с моделями медицинской коммуникации) за наделение смыслом ряда изменчивых знаков. Данный процесс условно представлен в таблице 2.