Дивизионный комиссар
Шрифт:
Когда после недолгого разговора я вернулся к столу, Сол Коган нервно глянул на часы и спросил:
— Ну и? Ты едешь?
Поль Лиман договоренность о встрече подтвердил, а потому не было никаких причин отказать в небольшой услуге своему старому знакомому.
Небольшой? Ну-ну.
— Да, — подтвердил я и полез за бумажником.
— Все уже, расплатился! — остановил меня Сол, надел шляпу и отошел к входной двери. — Идем быстрее!
— Ты ведь понимаешь, что будешь должен? — уточнил я уже на улице.
— Сколько раз
— Будешь должен!
— Черт с тобой! — выругался Сол и распахнул дверцу родстера с противоположной от водителя стороны. — Залезай!
Я забрался на откидное сиденье; заточенная в автомобильный двигатель сущность немедленно уловила мое присутствие, и движок засбоил. Сидевший за рулем крепыш выругался и поспешно утопил педаль газа, до предела увеличив впрыск алхимического реагента в форсированный движок. Родстер рывком сорвался с места и, быстро набирая скорость, помчался по дороге.
— Где будет встреча? — спросил я Сола.
— За оперным театром.
— Хорошо.
Театр уже второй год был закрыт на реконструкцию, что гарантировало, если так можно выразиться, полную конфиденциальность переговоров. Хорошее место; мне вовсе не улыбалось прочитать в утренних газетах об участии специального комиссара полиции в гангстерских разборках.
Пока ехали, дождь беспрестанно колотил по съемной крыше и дворники размеренно двигались из стороны в сторону, смахивая брызги с ветрового стекла. Но когда родстер въехал на мощенную брусчаткой площадь перед театром, немного распогодилось, и с неба уже сыпалась лишь мелкая морось.
Перед тем как припарковаться, водитель выкрутил руль, заранее разворачивая машину, и лучи фар высветили замерший неподалеку вытянутый автомобильный кузов с хищным оскалом хромированной решетки радиатора.
Сол Коган сверился с часами и поморщился:
— Заранее прикатили. — Он распахнул дверцу, выбрался из салона и злорадно пробурчал: — Ничего, пусть помокнут.
Я присоединился к нему, поправил шляпу и возразил:
— Дождь кончился.
— Неважно.
Водитель тоже оставаться в автомобиле не стал; захлопнув дверцу, он обошел родстер, открыл багажник и вытащил из него короткий штуцер. С невозмутимым видом гангстер спрятал оружие под плащом и уставился на босса, ожидая дальнейших распоряжений.
— Уверен, что это необходимо? — уточнил я у Когана.
— Не доверяю я этим засранцам, — ответил Сол и, прикрыв ладонями спичку, раскурил папиросу. — Ладно, идем.
И мы пошли. Только обогнули здание театра — и сразу приметили мерцавшие в темноте огоньки сигарет.
Трое гангстеров, три светящиеся в ночном мраке точки.
Если только подельники где-нибудь поблизости условного сигнала не дожидаются.
Хотя нет — вряд ли. С Лиманами шутки плохи, шуток они не понимают категорически.
— Сол, дружище! Рад тебя видеть! — шагнул навстречу Когану один из людей Саливана, рыжий
— Не могу сказать того же о тебе, — хмыкнул Сол, кинул окурок под ноги и затер его подошвой лакированной туфли.
— У всех свои недостатки, — развел руками гангстер. — У тебя вот с пунктуальностью проблемы.
— У меня не с пунктуальностью проблемы, у меня со всякими уродами проблемы.
— Сол, ты просто разбиваешь мне сердце! Я ведь хочу помочь! Ты откусил кусок больше, чем можешь проглотить, и если не похлопать тебя по спинке, просто-напросто подавишься. И возможно даже — умрешь.
— Это угроза? — нахмурился Коган.
— Это чистая правда, — расплылся в улыбке наглый тип, пижонский черный костюм которого пестрел частой белой полоской.
Похоже, невелика сошка, вот Сол и бесится, что на встречу с ним шестерку прислали.
— Переходи к делу, — потребовал Коган.
— Никаких дел, никаких условий, — рассмеялся подручный Саливана, и у меня возникло впечатление, что он попросту тянет время.
По спине скользнул неприятный холодок, в окружающей действительности почудилась некая неправильность, и немедленно темень ночи прорезал пронзительный луч переносного прожектора.
— Полиция! — проорал в громкоговоритель срывавшийся от напряжения голос. — Никому не двигаться! Бросьте оружие и поднимите руки над головой! Немедленно!
Собеседник Когана без колебаний распахнул полы пиджака, демонстрируя отсутствие оружия; пара так и не вымолвивших ни слова гангстеров последовали его примеру.
Даже так?
Громила рядом со мной недовольно засопел; я шикнул на него:
— Не дергайся, — и обернулся к бившему в глаза прожектору со служебным значком в руке. — Специальный комиссар Грай!
Переговорщика это озадачило. Он замялся, словно советуясь с кем-то, а потом вновь прокричал в громкоговоритель:
— Отойдите в сторону! Это наша операция!
Я только хмыкнул. Действительность перестала быть странной и неправильной — словно сложившаяся мозаика, реальность в моей голове вновь приобрела цельный и абсолютно законченный вид.
— Инспектор Крамер, — лишь слегка повысив голос, произнес я, — вы ему объясните или мне придется?
На мгновенье тишина осенней ночи стала совсем уж беззвучной, а потом кто-то скомандовал:
— Отбой.
И сразу затопали ботинки, где-то вдалеке лязгнула автомобильная дверца и рыкнул просыпающийся двигатель машины, а в свет прожектора выступила невысокая фигура коренастого человека в дешевом костюме из магазина готового платья и сдвинутой на затылок фетровой, с обтрепавшимися полями шляпе.
— Здравствуй, Петр, — двинулся я ему навстречу.
— Доброй ночи, Виктор, — ответил инспектор на рукопожатие.
На его налитом кровью лице при этом не промелькнуло ни тени эмоции, а вот спешившего следом парня в новенькой форме просто распирало от возмущения.