Дневник (1964-1987)
Шрифт:
6. О. Ланге: «Система — это множество связанных действующих элементов». [8, с. 97].
7. М. Тода, Э. Шуфорд: «Системой в самом широком смысле может быть решительно все, что можно рассматривать как отдельную сущность… Расчленимой системой является такая система, для которой существуют средства, позволяющие расчленить ее на части или подсистемы». [8, с. 96].
8. В. С. Тюхтин: «Система есть множество связанных между собой компонентов той или иной природы, упорядоченное по отношениям, обладающим вполне определенными свойствами; это множество характеризуется единством, которое выражается в интегральных свойствах и функциях множества». [8,
9. А. Д. Урсул: «Система — это разнообразие отношений и связей элементов множества, составляющее целостное единство». [8, с. 97].
10. В. Н. Садовский: «Системой мы будем называть упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство». [8, с. 97].
Приведенных определений, мне думается, достаточно, чтобы выделить самые общие, но обязательные признаки системы. На мой взгляд, такими являются:
• Наличие элементов, которые так или иначе отличаются друг от друга;
• Наличие отношений и связей между элементами, которые образуют целостное единство.
Вся человеческая практика и наука с возрастающей убедительностью показывают нам, что оба эти признака присущи Миру.
Мы окружены и пронизаны бесконечным множеством элементов, которые так или иначе отличаются друг от друга; все эти элементы взаимосвязаны между собой.
Вывод, который я из этого делаю, утверждая, что Мир — это система, основан, правда, на экстраполяции известных фактов и не может быть строго обоснован, но сама эта экстраполяция находит оправдание в том, что новые открытия и их теоретическое осмысление лишь подтверждают сделанное обобщение и нигде ему не противоречат.
Последующие рассуждения должны расширить и углубить такое истолкование Мира.
1.3.0. Как система своих элементов Мир обладает не только всеми свойствами, которые обнаруживаются при взаимодействии этих элементов внутри системы, но, кроме того, еще и такими интегральными свойствами, которые принадлежат только Миру в целом, как их единству.
Сохранилось письмо естествоиспытателя Стеффенса, адресованное в сентябре 1800 года Шеллингу. Оно не только очень показательно своим настроением и мироощущением для представителя определенной среды той эпохи, но интересно нам еще тем, что, повинуясь требованиям науки своего времени, автор письма перестроил свое мировоззрение с синтетического на аналитическое, однако интуитивный протест против этого сделал его несчастным. Интуиция как бы сигнализировала ему о том, что, разбив целое на части и приравняв эти осколки к целому, он утратил нечто совсем невосполнимое.
Вот выписка их этого письма:
«…несчастное стремление к теоретичности, разлагающей все на части, заразило меня; дивное целое, с детства проникавшее всю мою душу, умерло у меня под руками и распалось на тысячу кусков, и я тщетно пытался склеить из отдельных частей разбитого бога нечто целое. Жизнерадостность моя исчезла, и я утратил внутренний мир и покой, и необычайное беспокойство охватило все мое разбитое существо». (Цитировано по [11, с. 84]).
Причина такого душевного состояния указана в письме точно — это разъятие целого на части и утрата, в силу этого, интегральных свойств целостности. К этому вел научный метод того времени и таким представлялся Мир человеку, который строил свое мировоззрение на научной основе той эпохи. Короче говоря, — это было научно, но… неверно.
Сейчас положение изменилось.
Все это очень важно, особенно в плане мировоззренческом. Я бы даже сказал так: в открытии и исследовании интегральных свойств систем, в признании того факта, что они не сводимы к свойствам входящих в систему элементов, заложены возможности преодоления противостоящих друг другу идеализма и материализма.
Но теперь вопрос ставится так. Если интегральные свойства систем есть признак всякой частной системы — то правомочно ли распространять эту особенность на Мир в целом? Обладает ли Мир в целом интегральными свойствами сверх тех интегральных свойств, которые присущи его подсиситемам?
Предположим, что таких свойств он не имеет. Тогда нет и самого Мира, а существуют только частные системы, между которыми не должно быть и связей, объединяющих их в целостность. Но связи есть, есть и система, а стало быть, существует основание считать интегральные свойства Мира реальностью.
1.4.0. Системные свойства Мира как всеобщего единства элементов являются его сущностью; она по своей природе бесконечна, так как не противостоит конечному, а содержит его в себе, в качестве своего элемента.
То, что делает вещь данной вещью, в частности, отличая ее от других — это и есть ее сущность. «…существовать отдельно и быть определенным нечто, — утверждал Аристотель, — больше всего свойственно сущности…» [2, т. 1, с. 190]. Сущность — это интегральные свойства системы — они и делают ее тем, ЧТО она есть. Как утверждает группа французских математиков, пишущих под псевдонимом Н. Бурбаки, пустое подмножество есть x? x [2, с. 267]. Действительно, если нечто не тождественно самому себе, не обладает внутренним единством или, иначе говоря, лишено интегральных свойств — оно не существует, это уже не нечто, а ничто. Сущность Мира — в его системных свойствах. Каковы же эти свойства? — вопрос естественный, однако дать на него однозначный и при том исчерпывающий ответ принципиально невозможно. Это будет показано ниже.
Далее: в тезисе 1.4.0 я уже во второй раз (см. тезис 1.2.0) употребляю слово «бесконечность». С понятием бесконечности надо быть крайне осторожным, потому что именно тут подстерегают нас самые коварные парадоксы. Математика, например, испытала это на собственном опыте.
Так вот, из предосторожности, я хочу здесь сразу же обратить внимание читающего на то, что в предложениях «бесконечное множество элементов» (тезис 1.2.0) и «бесконечная сущность Мира, которая не противоречит конечному, а содержит его в себе» (тезис 1.4.0) — слово бесконечность понимается различно, можно сказать, что тут налицо как бы две разные бесконечности. В первом случае это бесконечное повторение конечного, пусть как угодно отличающегося друг от друга, во втором случае — это такая бесконечность, которая потому и бесконечна, что не ограничена конечным, не противостоит ему, а содержит его в себе, как система — элемент.