Дневник бессмертного
Шрифт:
– Смею тебя обрадовать. Наша свадьба больше не нужна, ни моей госпоже, ни мне. Я благодарю всех богов, что избавили от стольких лет ненависти, на которые я бы с радостью пошел, будь на то воля Матери. А сейчас, дорогая моя, планы изменились! Вместо брачного ложа ты ляжешь на жертвенный камень. Больше твоя жизнь нам не нужна, а вот смерть послужит для всеобщего блага и победы над бессмертными демонами.
– Что?! – Я отступила, глядя на невысокую, закутанную в плащ фигурку, внезапно появившуюся из-за спины почтенно склонившегося перед ней Вацлава. Неужели все подстроено? Катарина
– Ты меня не знаешь… – Фигура остановилась. Руки стянули капюшон, и я уставилась на хищное, молодое лицо Матери или… мадам Матильды? Она совершенно не изменилась, только волны черных волос были заплетены в длинную, спадавшую на высокую грудь косу. – До недавнего времени и я не знала тебя. Точнее, знала, но как дальнюю родственницу Изабеллы Мареш. Но… ты забыла, что я везде имею уши и глаза. Ты – Катарина, дочь Изабеллы, полукровка, которую я приказала убить! Я не прощаю подданным измены и лжи, и ты умрешь, как и должно, но для начала послужишь благой цели. Ты заберешь с собой в священное пламя того, кто, как и ты, не должен был родиться! А чтобы ты не предупредила о моем приказе Владислава Вайнского, я заберу из твоей памяти нашу встречу и мои слова.
Слуги ведьмы связали мне грубой веревкой запястья, а Вацлав, выполняя ее безмолвный приказ, больно стиснул горячими ладонями мое лицо, заставляя смотреть на Матерь. Ее глаза засветились яркими изумрудами, затем ее лицо, а после и вся она исчезла в сгустке зеленого пламени. Я хотела зажмуриться, чтобы избавиться от боли в обожженных ярким светом глазах, но не могла. Просто стояла и смотрела на колдовской свет…
Пока не почувствовала себя свободной. Свободной?
Распахнув глаза, я оглядела пустую мельницу и села на мешках. Сквозь изъеденные временем бревенчатые стены в мельницу проникал призрачный свет взошедшей луны.
А где оборотни?
Я вскочила и бросилась к двери. Заперта… Как и была после того, как ее закрыл отец Ян. Хм… Если Вацлав и Матерь мне приснились, тогда куда делся священник? Он вроде сбежал в тот миг, когда они пожаловали на мельницу…
Прижавшись щекой к двери, я осторожно выглянула в проделанную лезвием его ножа довольно внушительную брешь. Никого!
Вдруг между деревьями я заметила движение. Мой взгляд остановился, и… картинка словно приблизилась, являя мне сцену битвы. Несколько одетых в черное, почти растворившихся в сумраке мужчин держали оборону против пары десятков больших белоснежных зверей.
Затем пришли звуки: лязг стали и хриплое рычание.
И тут я увидела его.
Сердце замерло, испуганно бухнуло и затрепетало так, словно вознамерилось выпрыгнуть из груди.
Влад!
Мужчина, сражавшийся рядом с ним плечом к плечу, как-то неестественно выгнулся, замер и рассыпался белой, искрящейся в лунном свете пылью.
Не медля больше ни мгновения, я толкнулась в дверь, раз, другой. Наконец она с надсадным скрипом поддалась, и я бросилась бежать. Не задумываясь о том, что будет. Не вспоминая того, что было!
Поляна осталась позади. На удивление светлый, пронзенный лунными бликами лес встретил меня запахом крови и ароматом каких-то сладких
– Катарина?
Я подошла к нему. Интересно, он помнит о нашем путешествии во времени? Открыв рот, я приготовилась к приветственной речи, но вместо объяснений вдруг произнесла:
– Остановись, Владислав. Не надо больше крови!
Начинается! Кажется, это я читала в дневнике…
– Катарина?! – Изумление в его голосе вдруг сменилось таким неприкрытым восторгом, что я даже замерла, когда он одним прыжком преодолел разделяющее нас расстояние, прижал к себе и замер. – Катарина!
Я отстранилась и посмотрела ему в глаза.
– Бабушка ищет охотника-бессмертного, безжалостно истребляющего Детей леса. Я знала, что это ты. Это нападение – ловушка. Скоро здесь будут сотни, тысячи оборотней. Тебе не спастись.
Господи, что я несу?
– Скоро? Значит, у нас есть время. – Влад обернулся к охотникам. – В замок! Немедленно!
Они бесшумно исчезли среди деревьев, даже не дослушав приказа, а мгновение спустя растворились, как утренний туман, сидевшие позади меня лисы.
Влад стиснул мою руку.
– Пойдем.
Конечно!!! И не пойдем, а побежим! Надо еще найти твоего предполагаемого отца!
Но вместо этого я вдруг покачала головой.
– Нет. Ты стал одним из них. Нам никогда не быть вместе. Меня убьют слуги твоей матушки. – Услышав эти перлы в собственном исполнении, я едва не надавала себе тумаков. Как прекратить этот спектакль?! Ведь я смогла в имении бабушки не говорить то, что когда-то говорила Катарина. Смогла справиться с прошлым в присутствии отца Яна. Так почему у меня не получается сейчас? Если я буду нести этот бред, меня очень быстро ждет то, что подробно описано в старом дневнике!
– Не посмеют! – Одним движением он подхватил меня на руки и бросился бежать, петляя между деревьями, пока лес не расступился, выведя нас к наезженной колее. Послышалось призывное ржание, и из тьмы появился невероятно красивый, иссиня-черный жеребец и, высоко вскидывая колени, направился к хозяину.
– Нет, Владислав, отпусти меня! Я смогу отправить их по ложному следу! – Выпалив все это, я прикусила губу и внезапно почувствовала, как мое тело, словно принадлежа не мне, попыталось вырваться из его объятий и тут же покорно замерло. – Почему ты не пришел за мной, когда получил мое письмо?
Влад сначала посадил меня на легонько всхрапнувшего коня, вскочил следом и, только когда мы сорвались с места так, что захватило дух, выдохнул мне на ухо:
– Как я мог прийти, если вот уже больше полугода я оплакиваю тебя! Мне сказали, ты отказалась выйти замуж и взамен выбрала смерть.
Да-да… Помню-помню!
Позади затявкали на все голоса лисы.
Интересно, а зачем мы с такой скоростью убегаем? Ведь ловушка нас ждет в замке! Или… нет?
Я сжала ладонями виски, пытаясь вспомнить… Сон? Или это было на самом деле?