Дневник библиотекаря Хильдегарт
Шрифт:
Онегин и cам не замечал, только смутно догадывался, какой он ведёт отталкивающий образ жизни.
Особенность образа Татьяны была в том, что у неё всё было нараспашку и снаружи, и только потом, как только она вышла замуж, у неё всё сделалось изнутри, и от этого она стала для всех, без исключения Онегина, гораздо привлекательнее. Но сама она от этого никакого удовольствия не получала.
Мир представал перед Евгением Онегиным во всём его удручающем разнообразии…
В незаурядную натуру Онегина драматически сливались самые разные элементы, из которых состоялся типичный облик дворянской интеллигенции 20-х
Онегин, как и многие другие сыновья богатых помещиков, стал жертвой наёмных гувернеров и гувернанток.
В деревне Онегин вёл скучную, тоскливую, полную неудовлетворённости жизнь: купание в реке, прогулки на лошади и пешком в лесу, чтение книг и журналов, разговоры с Ленским, поцелуи крепостных девушек.
Подвергаясь явлениям окровавленной тени Ленского, Онегин без пользы метается по свету и по-прежнему скучает. Но потом им овладело беспокойство.
Необразованность совершенно не мешает Фамусову жить. Даже наоборот.
Чацкий отказывается пропитываться удушливыми парами тягостной атмосферы окружающей его фамусовской среды и остаётся с Москве как бы в вакууме. Но оставаться он там тоже не может, задыхается и бежит оттуда, в сопровождении общего презрения.
Помещики только думали, что продают Чичикову души своих умерших крепостных крестьян, а на самом деле они продавали Чичикову свои собственные души, ещё более мёртвые и несуществующие.
В романе Гоголя «Мёртвые души» есть только одна живая душа – это Хлестаков. Но и он с удовольствием не отказывается от взяток.
Гоголь зорким взглядом художника подметил, что в русском обществе середины XIX века начинают появляться деньги.
Общая унылость и непритязательность облика Манилова подчёркнута скучным сосновым лесом, который рос в его окрестностях.
В главе о Плюшкине автор с громадной силой выражения показывает помещика, выпивающего всю до последней капли крови из подневольных крестьян. Он даже снаружи выглядит, как баба.
В лице и особенно фигуре Собакевича проскальзывал его низкий культурный уровень, ещё больше обезображенный приземленными моральными ценностями.
Вся жизнь Хлестакова – это цепь ужасных преступлений, во время которых он не останавливается ни перед чем, даже перед тем, чтобы обещать жениться и на дочери, и на жене городничего, но не исполнить этого обещания.
Гоголь смеялся над мрачной картиной русской действительности, несущейся неведомо куда на стремительной, неуправляемой тройке.
Беззаконие, казнокрадство, взяточничество — всё это изображено в «Ревизоре» не как индивидуальные пороки отдельных чиновников, а как общепризнанные нормы жизни, вне которых невозможно существование общества.
Произведения Гоголя не утратят свой живой, животрепещущей актуальности и остроты до тех пор, пока из нашего общества не исчезнет последняя искра духовной жизни.
Комедия Гоголя «Ревизор» завершается сценой омертвения всех её героев.
Ключевым эпизодом в жизни Базарова является его смерть.
И Павел Петрович, и Николай Петрович Кирсановы, и даже Аркадий уже вступили в стадию разложения. Неудивительно, что в конце романа говорится о свадьбе сына и отца.
Концовку романа «Отцы и дети» можно считать жизнеутверждающей, потому что Тургенев там показывает всю мощь, красоту и торжество природы
2007/11/13 Моя подруга (в продолжение предыдущей темы)
— Роскошный роман твоя Вилли Вонка написала про Радищева.
Нет, остальные – тоже отличные, но про Радищева как-то особенно хорошо. Я в первый раз поняла, что Радищев был человек. До этого я как-то совершенно не осознавала этого аспекта. Это не потому, что я к нему плохо отношусь, это как-то само собой… К примеру, Гегель, да? Ты осознаёшь, что он был человек, а не философская доктрина? Я вот – нет, хоть убей. И с Радищевым то же… Хотя, постой, вру. Один раз было. Мы, когда его в школе проходили, я же как раз тогда в Екатеринбурге жила. И у нас зимой очень плохо протапливались классы, совсем почти не протапливались.. и под форму свитер не разрешали надевать, потому что это нарушение школьного устава. И вот, мы сидим, все синие, скрюченные, руки как ледышки... и разбираем это самое его «Путешествие». И я помню, как мне его вдруг жалко стало в этот момент, Радищева-то… ну, просто до ужаса. Как будто он тоже сидит с нами в нетопленном классе, на скамье… весь сгорбился, на руки дышит, кашляет.. и думает себе, сердешный: что же это за оказия? Как это я ехал из Петербурга в Москву, а приехал прямёхонько в Сибирь? Я прямо даже чуть не заплакала, честное слово. Но это только на один какой-то крошечный момент случилось, а потом – всё. Потом оглядываюсь – а никакого Радищева-то и нет, а есть обличитель самодержавно-крепостнического строя… очень такой, знаешь, почему-то неприятный не вид. Ужас прямо какой-то честное слово.
Ты думаешь, программа школьная в этом виновата? А если бы не программа, мы бы так взахлёб и зачитывались хоть тем же Радищевым… или, там, допустим, Сумароковым или Карамзиным? Ох, не думаю, если честно.. Нет, кто-то конечно, и зачитывался бы, кто пофилологичнее по складу ума, а остальным продираться через этот язык старый – это ж мука мученическая. Мы вот нынешних детей ругаем: почему они классику не читают. А для них эта самая классика – это же не прошлый век, как для нас была, а ПОЗАПРОШЛЫЙ, как для нас был тот же Радищев. С того времени чёрт-те как же всё изменилось, и в первую очередь – язык. Я вот не лингвист, но интуитивно это очень чувствую, прямо во всём. Я даже не про понятия говорю, не про лексику. Я – про сам способ выражения мысли. Когда абсолютно все слова понятны, а всё равно – современный человек так не скажет, хоть убей.
Например, помню хорошо: когда я болела, мне мама книжки вслух читала. Читает «Бородино», а я удивляюсь про себя: как это богатыри Невы не отдали б Москвы? Нева же в Ленинграде, это-то я точно знала! Или вот это: «Так за слоном толпы зевак ходили». Я это всегда читала:
Так за слоном толпы
Зевак ходил.
Понимаешь? Я была уверена, что «слон толпы» - это такой специальный слон, которого показывают толпе. А Зевак – это фамилия дрессировщика. И сколько таких непониманий было, просто не перечесть. Помню, как мы в классе все поголовно мучились, не попадая в ритм: «Листья поблекнуть ещё не успели, ЖелтЫ и свежИ лежат, как ковёр». Никому и в голову не пришло, что они «жЁлты и свЕжи». А это: «мать брюхатая сидела да на снег лишь и глядела»? У нас все до единого в классе были уверены, что это стройная красотка-царица просто намекает на то, что её предшественница была жирная, как корова, и некрасивая. Ни у кого не было и мысли, что имеется в виду «беременная». Смотри как, да? Любимое же слово у Пушкина было. И в его время ни у кого никаких вопросов не вызывало. Грубовато, но вполне понятно. И сейчас ведь оно, вроде бы, этого значения не утратило, но всё равно – так уже не говорят. Никто не скажет про девушку, если она залетела, что кто-то её «обрюхатил».. даже бабка деревенская и то, наверное, не скажет.