Дневник его любовницы, или Дети лета
Шрифт:
Глеб молчал.
– Ответь! – попросил я.
Приятель вздохнул и сказал:
– Я тебя понимаю.
– Правда? – обрадовался я.
– Правда, правда… И потом, совсем ни к чему тебе вмешиваться в бандитские разборки. Незачем этим тупорылым знать, что ты у себя прячешь их клиента.
Я согласно кивнул.
– Я тоже так думаю.
– Вот и славно, трам-пам-пам, – подвел итог Глеб.
Встал со скамейки, потянулся и сказал:
– Дождемся, пока он очнется. Может, и придумывать
– Думаешь? – спросил я безнадежно.
– А то! В конце концов, речь идет о его жизни! – веско напомнил приятель.
Я покивал.
– Ладно, все. Слушай, жрать хочу до безумия, – перевел стрелки Глеб. – Пошли к двоечникам. Они наверняка что-то приготовили.
– Что ж, изо рта, что ли, у них вырывать? – возразил я совестливо.
– Зачем изо рта? – удивился Глеб. – Они себе еще приготовят!
Лукаво посмотрел на меня и добавил:
– Потом. После нас.
Я фыркнул.
– Ну, ты и сволочь.
– Я не сволочь, – назидательно сказал приятель. – Я воспитываю молодых в духе почтения к старшим. Понял?
– Понял.
– Жрать идем?
Я вздохнул. Надеюсь, хроники уже успели немного подкрепиться.
– Идем, идем, – поторопил Глеб. – Я же вижу, что у тебя глаза голодные. Прямо как в песне: хочешь, но молчишь. Поднимайся…
Он за руку выдернул меня со скамейки, и мы зашагали к дому.
Остаток вечера напоминал затишье перед бурей.
Глеб разыскал в моей библиотеке какой-то средневековый роман и уселся с ним на террасе. Время от времени он откладывал роман и уходил в подвал. Возвращаясь назад, открывал дверь моего кабинета и молча качал головой. Это означало, что незнакомец по-прежнему пребывает в обмороке.
Хроники тусовались где-то на даче. Не знаю только, занимались они подготовкой к экзамену или чем-то более полезным. Как только в поле зрения возникал их свирепый куратор, хроники немедленно растворялись в воздухе. Меня это их качество устраивало на все сто. Очень не хотелось, чтобы студенты сунули свой любопытный нос в подвал и увидели то, что им видеть совсем не полагается.
Итак, время после «операции» незнакомец провел в состоянии полного анабиоза.
Ночью я почти не спал. В голову лезли мысли, которые я старался гнать. Но они возвращались снова и снова, и я, наконец, задал себе вопрос, которого боялся:
– Что делать, если он умрет?
О незнакомце мне абсолютно ничего не известно. Я не знаю даже его имени. Кому сообщать о его смерти? Каким образом? Вызвать милицию на дачу? И как мне объяснить наличие трупа с огнестрельным ранением в собственном подвале? А если незнакомец умрет от той кошмарной операции по извлечению пули, которую я проделал? Господи, меня посадят! Посадят,
Я вздыхал, ворочался в кровати, вставал, выходил во двор, бродил по даче. Но в подвал не вошел ни разу. Трусил.
Под утро, когда меня, наконец, сморил неприятный рваный сон, я вдруг ощутил сильный толчок в бок.
– А! – сказал я, подскакивая на кровати.
– Вставай, говорю, – прошипел Глеб.
Приятель стоял над моей кроватью. Он был полностью одет, и я понял, что этой ночью бессонница истерзала не только меня.
Я проглотил комок в горле и спросил:
– Он… у-умер?
– Он пришел в себя, – ответил Глеб.
Меня подхватила неведомая сила и потащила вниз, на лестницу, из дома, в подвал…
Я распахнул дверь и ворвался в нее, как полоумный.
Незнакомец повернул голову на шум. Он был бледен, но глаза его сверкали из полутьмы так же насмешливо, как и раньше.
От облегчения у меня подкосились ноги, и я бухнулся на пол рядом с матрацем.
– Привет, – сказал я ломающимся голосом.
– Привет.
– С возвращением!
Он посмотрел на меня и усмехнулся:
– Боялся, что хоронить придется, – угадал незнакомец причину моего душевного подъема.
Я поник головой.
– Конечно, боялся! – сказал Глеб, возникая в дверях со своим докторским чемоданчиком. – А вы как думали? Нажрались виски, и давай спицей пули выковыривать! Парацельсы, блин!
Незнакомец обнажил ровные хищные зубы в беззвучном смехе.
Глеб присел на корточки возле него и спросил:
– Звать-то вас как?
– Егором зовите, – ответил незнакомец. Впрочем, теперь уже бывший незнакомец.
– Очень хорошо. Теперь второй вопрос. Как чувствуете себя, Егор?
Мой незваный гость возвел глаза к потолку и облизал губы.
– Хорошо себя чувствую, – ответил он наконец. – Только пить хочется.
– Чуть позже, ладно? – сказал Глеб. – Я вас для начала осмотрю. Антон, а ты пока принеси минералку. Только без газа. Есть без газа?
– Есть, – ответил я и побежал в дом.
Открыл холодильник, достал из него бутылку «Святого источника». Налил в стакан, разбавил холодную жидкость водой из чайника.
Душа пела и ликовала. Все обошлось! Господи, неужели все обошлось!
Остальные проблемы по сравнению с этой казались второстепенными. Как вывезти гостя с дачи, как миновать блокпосты на дороге, каким образом выкрутиться из этой истории…
Ерунда. Все это ерунда. Главное, что Егор жив.
Я вернулся назад. Глеб заканчивал накладывать повязку.
– Все хорошо, – быстро проинформировал он. – На вас, Егор, все подживает, как на собаке.
– Я завтра встану, – пообещал гость.