Дневник его любовницы, или Дети лета

Тихонова Карина

– Да, – подтвердил Егор. – Она знала, что в гостевую комнату ты почти никогда не заходишь. Дом большой, вы свободно могли находиться там вдвоем и ни разу не пересечься… А потом, когда она стала давать тебе наркотик…

– С соком? – перебил я.

– С соком, – подтвердил Егор. – Так вот, когда она начала давать тебе наркотик, все стало еще проще. Ты почти все время находился в трансе, происходящее не воспринимал. Сначала она подменила фотографию твоего мнимого прадеда и его мнимой любовницы на другой снимок. Там был сфотографирован

только мужчина. С этого все и началось. Твое воображение заиграло и дорисовало все, что нужно: женщина каким-то мистическим образом покинула фото и отправилась разгуливать по дому. Ну, и понеслось… После того как я тебе позвонил, Сашка вошла в кабинет, забрала дневник и пистолет, а ты ее даже не заметил.

Я вспомнил смутное ощущение постороннего присутствия и тут же торопливо отогнал это воспоминание. Оно было слишком неприятным.

– А скелет? – спросил я. – Он не мог мне примерещиться!

– Он тебе не примерещился, – успокоил меня Егор. – Скелет искусственный, такие используют для занятий со студентами… Вот парик был настоящий. Роскошная коса, кстати говоря… Уж и не знаю, где они такую купили.

– А ход в подвале? – спросил я. – Неужели они его сами вырыли?

Егор усмехнулся.

– Ну, не настолько они у тебя и трудолюбивые. Потайная комната была вырыта давно. Не знаю, при жизни твоего прадеда или тогда, когда дом перешел в собственность государства… В общем, давно. Кто-то из твоих дам просто обнаружил крышку люка. Вот они и использовали наследие предков на все сто процентов.

– Понятно, – сказал я угрюмо. Подумал еще немного и спросил:

– А фотографии были настоящие?

– Фотографии были сделаны недавно, – ответил Егор. – Их искусственно состарили, так же, как и дневник. Дневник, разумеется, был фальшивым. Кстати, ты когда-нибудь видел настоящую фотографию своего прадеда?

– Нет, – ответил я. – У меня в библиотеке есть пара его книг, но фотографии автора там нет. Моего прадеда я в лицо не знаю. Знаю только, что он сошел с ума и застрелился.

– Ты в этом уверен? – спросил Егор.

Я удивился.

– В том, что он застрелился?

– Нет, в том, что он сошел с ума. Может, ему просто не повезло с женой и любовницей?

Я молча кивнул. Вполне возможно. Моя судьба вообще как-то удивительно пересекается с судьбой прадеда. Просто позор, что я так мало о нем знаю.

– Зачем она все забрала? – спросил я. – Дневник, фотографии, пистолет… Улики уничтожала?

Егор почесал в затылке. Ответил медленно, тщательно подбирая слова:

– Просто человеку с… обычным воображением, не отравленному наркотиками, все эти вещи показались бы…

Егор остановился, поискал слово.

– Смешными? – подсказал я, криво усмехаясь.

– Неубедительными, – смягчил Егор. – И подозрительными, конечно… Саша услышала наш разговор, поэтому поторопилась все унести. До моего прихода.

– А как она открыла дверь? Я же

помню, что запер кабинет! Связка была у меня в кармане!

– У кого были вторые ключи от дачи? – напомнил Егор.

Я снова кивнул. Ну, да. Вторые ключи от всех дачных замков были у моей жены. Как и полагается во всех приличных семьях.

– Кстати, Глеб рвался тебя навестить, но я попросил его немного подождать, – продолжал Егор. – Не знаю, захочешь ли ты сейчас с кем-то общаться…

– Путевку на Красное море организовали тоже они? – спросил я.

– Они, – подтвердил Егор. – Глеб был единственным человеком, к которому ты мог обратиться в трудную минуту. Они хотели тебя полностью изолировать.

– Они не знали, что есть еще ты.

Егор скупо улыбнулся.

– Да уж, – подтвердил он. – Не думали, не гадали… Я получился незапланированным препятствием.

Я поставил локти на колени и подпер щеки обеими руками.

– Даже не знаю, как бы со мной было, если бы ты побежал тогда в другую сторону, – сказал я тихо.

– Но я побежал туда, куда надо, – мягко ответил Егор.

– Думаешь, это случайность? – спросил я.

Егор с легкой улыбкой посмотрел на меня.

– По-моему, ты начинаешь верить в бога, – сказал он.

– Не знаю, – ответил я. – Правда, не знаю.

Мы снова замолчали.

– Сюда несколько раз приходил местный священник, – проинформировал Егор после небольшой паузы. – Отец Михаил, кажется… Ты его знаешь?

– Видел один раз, – ответил я равнодушно. – Что ему было нужно?

– Он за тебя беспокоился, – ответил Егор. – Говорил, что ты очень плохо выглядел, он боялся, как бы чего не случилось. Говорил, что как-то приходил, стучал в ворота, но ему никто не открыл.

– Я не дополз, – объяснил я. – Свалился без сознания.

– Он на этом не успокоился. Узнал твой домашний телефон, дозвонился твоей жене. Она сказала, что все в порядке…

Егор споткнулся и замолчал. Молчал и я, потому что сказать больше было нечего.

Впрочем, был один вопрос, который меня волновал. Волновал гораздо больше, чем все остальное. Может быть, это было единственное, что еще могло меня волновать.

– Зачем они это сделали? – спросил я очень тихо.

Егор долго молчал. Потом закинул ногу на ногу, обхватил ладонями колено и неохотно сказал:

– Бог их знает… Наверное, имели к тебе претензии морального порядка… Или материального. А может, и те, и другие вместе взятые.

Он пожал плечами и резюмировал:

– Дети лета! Я же тебе говорил: у водных знаком со Львами полная несовместимость!

Я встал со скамейки и пошел к машине.

– Ты куда? – окликнул меня Егор.

– Куда угодно, – ответил я, не оборачиваясь. – Оставаться здесь я не могу.

Я перебрался в гостиницу.

День мой проходил размеренно: от одного приема лекарств до другого.