Дневник Кэролайн Форбс
Шрифт:
Ночью, когда в очередной раз Ребекка закатила вечеринку, отец миссис Мортон не выдержал шума. Ему на следующий день предстояла далекая поездка, и он пытался выспаться. Поэтому разозленный мужчина решил высказать несносным соседям всё, что накопилось за последние месяцы. Зря, зря он пошел туда.
В самый разгар пьяного «собрания» в дом ворвались какие-то люди. Регина прекрасно помнила крики совершенно невинных людей, это врезалось ей в мозг. И даже спустя почти девяносто лет она слышала эти голоса во сне, постоянно просыпаясь в холодном поту.
Она слышала возню и шум бьющейся посуды. Выстрелы.
Я в очередной раз вздрогнула. Майкл? Их преследовал Майкл? Тогда вроде бы всё понятно. Они боялись сумасшедшего отца, пытающегося их всех убить. Но…действительно, какой смысл убивать отца Регины. Он же ни в чем не виноват. Чтобы что-то доказать Майклу? Но что?
Я покачала головой. Клаус сказал, что этот город полон семейными воспоминаниями. Так на кой черт тащить меня в это захолустье, помня, что родной отец твоих братьев и сестры пытался их всех убить? Я ошарашено запустила ладони в волосы. Зачем? Из довольно сбивчивого рассказа миссис Мортон мало, что было понятно. Может… что может? Эта женщина опять разбудила в моей душе кучу ненужных вопросов, на которые Клаус вряд ли захочет ответить. Да и зачем она вообще мне это рассказала? Очередная головная боль. Что хотела мне сказать старушка? Что этот дом проклят? И в нем не стоит жить?
Я повернулась к женщине, чтобы задать ей эти вопросы, но лишь изумленно открыла рот, да так и осталась. Миссис Мортон не было. Неужели она так быстро ушла? С её-то ногами. Я оглянулась по сторонам, ища её взглядом. Ну не могла же она испариться? И почему я не услышала её? Кажется, вампирский слух меня подводит. Я снова оглянулась. Такое ощущение, что это мне приснилось. Что страшного в этом домике? Почти во всех домах Мистик-Фоллса кого-нибудь да убили. Удивляться нечему.
Я обвела себя взглядом, осматривая собственные руки. Нелепый день. С самого утра. Просто ужасный. Хочу уехать отсюда побыстрее. Мне здесь нехорошо.
========== Часть 19 ==========
27 ноября, воскресенье
Клаус. Он так и не приехал прошлым вечером. Он даже не удосужился позвонить мне и сказать, что с ним всё в порядке, что он задерживается, чтобы я хотя бы не беспокоилась. Впрочем, на его звонок я почти и не рассчитывала. Правда, сердце всё равно болезненно сжималось от неприятных мыслей в голове, когда я одиноко засыпала в холодной постели.
Даже утром, проснувшись, я не обнаружила ни его, ни даже смски. Абсолютно пустой, будто бы нежилой, дом. Я так и просидела на кухне с собранной сумкой, сжимая в дрожащих руках телефон, которым я так и не воспользовалась, чтобы позвонить ему, когда всё же заметила блудного первородного на крыльце.
Клаус. Он так и ничего мне не сказал. Ни извинений, ни объяснений. Он был мрачен, как и сегодняшний
Дорога длилась мучительно долго, но я не хотела, чтобы она вовсе заканчивалась. Я так хотела спросить его о том, где он был, поинтересоваться его делами. Но делать это я боялась. Боялась его строгого колючего взгляда, его крепко сжимающих руль ладоней, его до ужаса прямой спины. Нехорошо. Я просидела молча всю дорогу, пытаясь справиться с любопытством и неуверенностью. Почему-то именно сейчас я знала, что вопросов задавать не стоит. Клаус слишком импульсивен, чтобы не взорваться. Я чувствовала это в воздухе, чувствовала электрическое напряжение. И мне было неуютно.
Но рано или поздно всё заканчивается. Так и наша поездка подошла к концу. Гибрид остановил машину возле входа в общежитие. И я не выдержала. Слова хлынули из меня потоком, как я не старалась их удержать.
— Что происходит? Где ты был? С Элайджей всё в порядке? Ты можешь мне хоть что-нибудь рассказать? Почему ты всё от меня скрываешь? Почему ты мучаешь меня? Объясни! Что произошло в Хепхиллсе, когда ты раньше здесь жил? Почему я о тебе ничего почти не знаю?
Этот словесный понос вырвался из меня против моей же воли. Я с испугом закрыла рот ладошкой, боясь, что гибрид посмотрим на меня своим страшным уничтожающим взглядом. Господи! Даже не смотря на то, что, кажется, я люблю его, мне всё равно страшно, когда он злится.
Он молчал. Просто смотрел на лобовое стекло своей машины и молчал.
— Ты ответишь? — осмелилась я, дотрагиваясь до его напряженного плеча рукой.
— Это мои дела. Знать о них тебе необязательно.
Холодно. Он произнес это, словно плюнул в меня. Пусть и его дела! Пусть! Но, если мы вместе, то хоть что-нибудь я должна знать. Незнание меня убивало. Он не рассказывает мне, потому что не доверяет? Потому что я ему не близка. Это мысль больно уколола меня куда-то в грудь. Я прикусила губу, чтобы ничего не сказать ему обидное или то, что его может задеть.
Недоверие. Я же ему рассказала, что я боюсь мнения своих друзей. Я призналась. А он…
Между нами будто выросла новая стена. Теперь сделанная из моих любопытства и обиды, его эгоизма и недоверия. Опять мы будто отдалились. Прямо сейчас, мгновенно.
— Ты мне не веришь… — не вопрос, констатация факта моим до боли охрипшим голосом. Я пытаюсь не расплакаться.
Он повернулся. Или мне показалось? Я ничего не вижу сквозь пелену нахлынувших слез. Я вновь плачу. Из-за него.
— Нет, — его голос, из серьезного сразу в нежный.
Или он просто пытается меня утешить? Или удержать у себя?
— Я верю тебе. Доверяю. Просто это опасно. И я не хочу, чтобы ты в это ввязывалась.
Я смотрю на него, словно впервые вижу. Он врет. Прикрывается личиной якобы моей безопасности, но просто не хочет, чтобы я узнала какой-то его очень важный секрет. Какие тайны между нами?
Я судорожно вздохнула, пытаясь унять поток соленых слез. Его рука, такая мягкая, проводит по моей щеке, размазываю тушь.
— Глупенькая… — совсем тихо, что я с трудом услышала. — Придет время, и ты сама узнаешь.