Дневник незначительного лица (Самое смешное)

Гроссмит Джордж

Нас представили мисс Шик, которую Люпин называет Лилечек. Как будто знает ее всю жизнь. Она очень высокая, довольно-таки некрасивая, и мне показалось, что у нее слегка подведены глаза. От души надеюсь, что я ошибся; но у нее такие светлые волосы, а брови совсем черные. На вид ей лет тридцать. Мне не понравилось, как она хихикала, шлепала и щипала Люпина, да и смех у нее скорей похож на визг, и он прямо-таки надрывал мне уши, тем более меня раздражая, что смеяться было не над чем. Одним словом, на нас с Кэрри она не произвела большого впечатления. Все они после обеда курили пахитоски, включая и мисс

Шик, которая прямо поразила Кэрри своим вопросом: «А вы не курите, милая?». Я ответил за Кэрри, я сказал: «Миссис Путер до этого еще не дошла», после чего мисс Шик снова залилась своим визгливым смехом.

Миссис Шик спела дюжину романсов, не меньше, и я могу лишь повторить то, что уже говорил — она отчаянно фальшивит; но Люпин, сидя у фортепьяно, все время неотрывно ей смотрел в глаза. Будь я на месте мистера Шика,

Лилечек

я бы уж нашел, что на сей счет сказать. Мистер Шик очень мило себя с нами вел и в конце концов отправил домой в своей карете, что, по-моему, было с его стороны весьма любезно. Пови-димому он очень богат, ибо на миссис Шик были замечательнейшие драгоценности. Она сказала Кэрри, что ожерелье, которое супруг презентовал ей ко дню рожденья, одно стоит триста фунтов.

Мистер Шик сказал, что верит в Люпина и думает, что тот быстро и далеко пойдет.

Невольно я подумал про те шестьсот фунтов, которые мистер Шик потерял на «Хлоратах Па-рашика» по милости Люпина.

В течение вечера я улучил возможность поговорить с Люпином и выразил надежду, что мистер Шик живет по средствам.

Люпин усмехнулся и сказал, что мистер Шик сказочно богат. Шляпы Шика известны в Бирмингеме, Манчестере, Ливерпуле, да и по всем крупным городам Англии. Далее Люпин мне сообщил, что мистер Шик открывает дочерние предприятия в Нью-Йорке, Сиднее, Мельбурне и ведет переговоры с Кимберли и Йоханнесбургом.

Я сказал, что рад это слышать.

Люпин сказал:

— Да он десять тыщ откинул Дейзи и столько же Лилечку. В любое время, если мне потребуется капиталец, только за день ему свистни, и он выложит пару тыщ, а твоего Джокера он может купить со всеми потрохами.

Впервые в жизни возвращаясь домой в карете, я склонен был согласиться с радикалами в том, что деньги несправедливо распределены.

Прибыв домой в четверть двенадцатого, мы увидали дрожки, которые два часа меня дожидались с письмом. Сара заявила, что не знала, что делать, поскольку адреса мы ей не оставили, куда идем. Я дрожал, распечатывая письмо, страшась найти в нем дурные вести о мистере Джокере. В письме было: «Милый мистер Пу-тер, без промедления отправляйтесь в гостиницу Виктории. Важно. Искренне ваш Хардфур Хаттл».

Я спросил кучера, не поздно ли ехать. Кучер отвечал, что никак не поздно; что ему велено, если меня не застанет, ждать, покуда ворочусь. Я устал ужасно, мне очень хотелось спать. До гостиницы добрались мы в без четверти двенадцать. Я извинился за столь поздний мой приезд, но мистер Хаттл сказал:

— Чего там. Заходите, скушайте немного устриц.

Так и чувствую, как колотится мое сердце, когда пишу эти

строки. Короче говоря, мистер Хаттл мне сообщил, что у него в Америке есть богатый друг, который хочет предпринять что-нибудь крупное в нашем деле, и мистер Фран-чинг упомянул ему мое имя. Мы это обсудили.

Если, дай-то Бог, дело увенчается успехом, я смогу с лихвою возместить моему доброму патрону убытки, понесенные им в связи с утратой мистера Буль-Батона. Мистер Хаттл еще раньше сказал:

— Славное четвертое²⁶ — для Америки счастливый день. И покуда еще не пробило двенадцать, давайте его отпразднуем стаканчиком самого доброго вина, какое я мог здесь раздобыть, а так же выпьем за успех нашего небольшого дельца.

От всей души надеюсь, что это нам принесет успех.

Было уже два часа, когда я вернулся домой. Хоть и устал безмерно, я спал только урывками, и то мне снились сны.

Мне все снились мистер Джокер и мистер Хаттл. Этот последний был в прекрасном дворце, и на голове его была корона. Мистер Джокер дожидался в комнате. Мистер Хаттл все снимал с себя корону и передавал мне, называя меня при этом «Президент».

Он, кажется, совсем не замечал мистера Джокера, как я его ни умолял отдать корону моему доброму патрону. Мистер Хаттл все повторял: «Нет, это Белый Дом в Вашингтоне, и вы должны надеть свою корону, мистер Президент».

Мы все хохотали долго и очень громко, пока у меня не заболело горло, и я проснулся. Опять заснул и видел тот же сон.

Глава последняя

Один из счастливейших дней моей жизни

10 июля.

От волнений и тревог я за последние дни едва не поседел. Пока еще ничего не решилось. Завтра кости будут брошены. Я написал длинное письмо Люпину — то был мой долг — относительно его внимания к миссис Шик, ибо опять они прикатили к нам в карете.

11 ИЮЛЯ.

Слезы мне слепят глаза, когда записываю мой разговор сегодня утром с мистером Джокером. Обращаясь ко мне, он сказал:

— Верный мой служащий, не буду останавливаться на той важной услуге, которую вы оказали нашему учреждению. Все благодарности здесь будут слишком слабы. Лучше переменим материю. Довольны ли вы своим домом и нравится ли вам его месторасположение?

Я ответил:

— Да, сэр. Я люблю свой дом, люблю окрестности, и никак бы не хотелось мне оттуда съезжать.

Каково же было мое удивление, когда мистер Джокер сказал:

— Мистер Путер, я выкупаю этот дом и его презентую честнейшему, достойнейшему из всех людей, каких, волею судеб, мне приходилось встречать на своем пути.

Он пожал мне руку и сказал, что, он надеется, мы с супругой еще много лет будем пользоваться благами этого дома. Сердце мое было так полно, что я даже не мог благодарить, и, видя мою растерянность, этот добрый человек сказал:

— Можете ничего не говорить, мистер Путер, — и покинул присутствие.

Я послал депешу Кэрри, Тамму и Туттерсу (никогда еще я не позволял себе такого) и пригласил своих друзей к себе на ужин.

Когда я пришел домой, Кэрри плакала от радости, и я послал Сару к бакалейщику за двумя бутылочками «Братьев Джексон».