Дневник под номером шесть
Шрифт:
– Что Вы сделали, Морган?
– Я пригласил его на ужин в свой дом
– Хм. Интересно. На какие же поступки способен человек, лишь только стоит погладить его, обставить все так, как он этого хочет. Вы все так легко клюете на добро. Словно рыбка захватываете немыми ртами наживку, но разрезаете пасти об острые крюки из металла. Удивительно
– Впервые, я не согласен с тобой, Джеф. Дерик явился в мой дом с цветами для жены, бутылкой дорогого коньяка, в прекрасном костюме. Всем своим видом он давал понять, какая честь для него это приглашение. Мы мило болтали, делились впечатлениями, воспоминаниями – Морган прикрыл глаза, словно утопал в собственных словах, состоящих из мягкого белоснежного пуха – Тот
– Как пожелаете – Джефри махнул рукою
«… Знаете, мигом я забыл все его беды. Не нужно меня учить, Фрэнк! Он рассказывал мне, кем я должен стать, как воспитывать детей! Жалкий ублюдок! Разрушив свою никчемную жизнь, Фрэнк пытался создать подобие учителя. Ха! Он даже не подозревал, как сильно во мне разгоралась ненависть к каждому его слову, наставлению! Любить семью?! Уважать родных?! Работать на доброго дядю?! Завести семью?! Разве это свобода?! Путь непорабощенных людишек?! Ха! Это дорога простых смертных! А я? Я величие этого мира! Высшее звено! Именно я решал его судьбу! Фрэнк, глупец! В своей голове, я пытался заткнуть его, просил остановиться, но что взять с пьяного бродяги?! Мои глаза наливались кровью, как спелые вишни. Одно нажатие, и град багровой жидкости захлестнул бы маленькое озерцо, которое так лаконично шумело в такт моему сердцу. Пора.
Фрэнк отвернулся, чтобы ветер не тушил пламя горящей спички. Я же медленно вытянул с его плаща белый ремень, который опоясывал талию. Взяв за края материи, мои руки, словно ими управлял невидимый кукловод, начали наматывать ее на кулаки, делая из пояса лучшую нить, прочную, великолепную! Фрэнк даже не успел обернуться, как на его шею сползла смерть, в виде старого ремня! Я со всех сил повалил его на траву, которая к тому времени уже стала вялой, испустив все свои силы перед неумолимыми законами природы. Он упал на землю, уткнувшись своим мерзким лицом в грязь, расползающуюся под гнилым газоном. Ненависть наполняла мою душу, делая все больше необъятных образов! Я – Бог! Ремень сильно сдавливал горло. Фрэнк хватался руками за почву, сжимая пальцами холодную землю, пытаясь вырваться из моих лап, но нет! Вся его жизнь закончиться здесь и сейчас! Я сильно тянул пояс на себя, сдавливая шею моего собеседника так, что ни единого слова не могло больше проскочить по его грязному горлу! Этот противный голос больше не сможет учить меня! Не сможет разрезать воздух своими жалкими баснями! Ха! Лишь хрип, который едва слышался, выскакивал комками крови! Давай тварь! Сдохни! О боже! Как это было прекрасно!
Как только Фрэнк перестал дергаться, я отпустил ремень, подняв голову к небу, раскинув руки в разные стороны. Эти звезды, они, словно свидетели, молчаливы, немые, без души, лишь с холодом своих улыбок. Пустотою безразличных глаз они наблюдали за мною! Но я был уверен, что эти яркие блики в ночном небе сохранят мой секрет. Они не предадут и не расскажут, лишь сгорят, сохранив в своих душах тайну!
Я не так много времени провел рядом с бездыханным телом Фрэнка. Покурил, забрал ремень, которым пережимал его мерзкое горло, столкнул труп в тихую гладь воды и отправился домой, в свою комнату, где так тепло, уютно и больно!».
– Это конец? – подняв глаза на Джефри, спросил Морган
Парень кивнул головой.
– Вы сказали, что скучаете по Дерику. Что с ним произошло? – покручивая в руке потухший окурок, спросил Джефри
– Его перевели в другой город, спустя несколько месяцев после вечера в моем доме – грустно ответил Морган
– Зачем же скучать? Ведь вы провели множество моментов вместе. Разве нельзя ценить это? Благодарить за то, что этот человек был в Вашей жизни, Морган. Почему люди так эгоистичны? Ведь, наверное, ему там намного лучше. Почему Вы не можете вспоминать те моменты, которые он дарил. Игру в
– Я счастлив, Джеф – ответил мужчина, и улыбка скользнула по его лицу.
Глава 4.
В палате было тихо, лишь редкие шорохи нарушали покой. Морган выпускал сигаретный дым из легких, оставляя его в мире тонкой струей. Джефри пытался дотянуться до стакана воды, но оковы, которые опоясывали его кисти, каждый раз возвращали ладони в исходное положение. Лампы все так же мерцали мягким светом, обливая им две фигуры, оставляя на стенах прекрасные тени, глубокие и черные.
– Знаете, Морган, чего я хочу? – вдруг нарушил тишину Джефри, потирая ладонями металлические кольца
– Чего?
– Мы же с Вами друзья, Морган?
– Как мы можем быть друзьями? Джеф, я тут, чтобы попытаться помочь тебе. Сегодня, в десять вечера, тебя переведут в лечебницу для особо опасных больных, где ты проведешь остатки своей жизни. Понимаешь? А я тут для того, чтобы поставить окончательный диагноз по твоему делу. И если я увижу в твоем состоянии просветы для возвращения в социум, то попытаюсь добиться твоего лечения именно в нашей клинике. И, возможно, спустя десять-пятнадцать лет ты сможешь выйти здоровым в настоящий мир, общаться с людьми, начать все сначала. Разве ты не хочешь этого? – мужчина потушил сигарету, направив свой строгий взгляд на Джефри, словно внедряя в его тело свои мысли
– Морган, диагноз уже давно известен, и я готов его принять. Я проведу оставшиеся дни глубоко в душах мягких палат и белых халатов. Я готов к этому. Настоящий мир? А где он? Вы называете настоящим то, что окружает тело каждый день? И неужели Вы готовы с уверенностью это подтвердить? Сказать, что это реальность, а не выдумка больного разума, и, однажды проснувшись, этот мир останется, а не сгорит в пламени пробудившегося разума? Морган, - Джефри вздохнул – Единственное дело, которое я сейчас хочу, чтобы Вы сняли с меня эти оковы. Они приносят так много боли – парень потирал ладонями металлические оковы на своих кистях, сканируя Моргана глубоким взглядом – Боль. Не только физическую боль, от сжатия моих рук, но и душевную. Знаете, Морган, что для меня значат эти оковы? – Джефри немного приподнял руки так, чтобы металлические круги въелись в кожу – Знаете?!
Мужчина лишь покачал головой, намекая на то, чтобы Джефри поведал ему об этом в своей излюбленной манере.
– Кольца? Всю свою жизнь я не любил кольца. Я никогда не понимал, почему молодожены носят их на своих пальцах, почему люди покупают ожерелья, украшения в виде колец. Что может быть более явным олицетворением оков, чем замкнутый круг? Глупо. И представьте себе, Морган, что я сейчас ощущаю, закованный в два металлических кольца. Мы общаемся с Вами не первый час, но за это время я не смог сказать ни слова, чтобы быть равным. Я, словно раб, который вынужден разговаривать со своим хозяином. Пес на цепи! Так же как и женатый мужчина не сможет ввязываться в странные истории со своим другом, у которого еще нет семьи! Все дело в этих паршивых кольцах, Морган! – Джефри резко дернул руками так, что даже, прикрученный к полу, стол немного приподнялся ввысь – Освободите меня, Морган
– Я не могу, Джефри – мужчина покачал головой
– Морган, не врите мне, пожалуйста. Мы оба знаем, что ключи от моих цепей находятся у Вас. Единственное, что Вам нужно сделать: это достать из кармана ключ, подойти ко мне и раскрыть тюрьму, в которой я погряз, в которой умирает моя душа! Морально подыхает! Морган, пожалуйста – Джефри смотрел на мужчину печальным взглядом, ожидая лишь реакции, его согласия – Прошу!
– Джефри! Я не могу! Риск слишком велик!
– Страх? Чего Вы боитесь, Морган?