Дневник снов Симона
Шрифт:
Я с нетерпением ждал, когда у меня начнется курс, посвященный Фрейду, чтобы попытаться понять суть своих сновидений. Многие из них были странными, некоторые я вообще не мог долгое время выкинуть из головы, но все равно записывал их в толстый черный блокнот, который хранился в нижнем ящике стола. Если бы кто-нибудь нашел его и прочитал хотя бы пару страниц, у него бы точно сложилось впечатление, что это были записи какого-то ненормального. Но я и был немного ненормальным, но не в том плане, который сразу приходил в голову.
С психикой у меня было все в порядке, правда, мозгоправа
Ничего и не смогло спасти от того, что лекцию по политологии перенесли на вечер, и от того, что погода испортилась. Начался дождь, ветер усилился, вода хлестала сплошным потоком, и до остановки я добрался, вымокнув до нитки. Потом еще почти всю дорогу в трамвае пришлось стоять с такими же промокшими неудачниками, которые не поинтересовались прогнозом погоды и не захватили зонт. У меня же зонта вообще не было, и я добрался до остановки, когда дождь все еще продолжался. Я постоял немного под навесом и неторопливо проследовал к общежитию, мне уже было все равно, что лило. Я был таким мокрым, что уже не было смысла прятаться, стараясь не попасть под дождь.
Когда я оказался в своем скромном жилище, то в первую очередь начал снимать с себя всю одежду, которая потом висела всюду и сохла. Следом я поставил телефон на зарядку и отправился в ванную. Там я открыл кран и убедился, что была горячая вода, и уже потом залез в ванную, чтобы принять горячий душ.
Было так хорошо – просто стоять под потоком теплых капель после долгого дня, который наконец-то подошел к концу. Мне удалось немного расслабиться, но было бы еще лучше, если бы я по дороге домой зашел в какой-нибудь магазин, чтобы купить немного еды. Я вылез из ванной, вытерся и накинул на себя халат, который висел рядом с полотенцем, после чего отправился в комнату, где упал на кровать и только через некоторое время залез под одеяло и окончательно погрузился в сон.
В странный сон, который только казался сном, но и явью это не было. Это скорее был мой личный внутренний мир, где я мог делать, все что хотел. И не только я, мой дед продолжал жить в этом мире. И каждый раз, когда я засыпал, я оказывался в доме своего деда, на кухне, где пахло деревом и специями.
– Привет, как прошел день? – спросил меня дед, сидя за старым дубовым столом с кружкой чая в руках.
– Неплохо, но могло быть и лучше, – ответил я, присаживаясь за стол.
– Чай будешь?
– Не откажусь.
Рядом со мной уже стояла белая кружка, а в центре стола находился чайник, который поднялся в воздух, подлетел к ней, наполнил и вернулся в окружение вазочек с конфетами, печеньями и другими сладостями. При жизни моему деду всего этого нельзя было, у него был диабет, поэтому в мире моего сна он поглощал их в немереных количествах.
–
– Потому что променял кровать на очередной мольберт? – произнес дед и отпил немного из своей кружки.
– Нет, кровать все еще на месте, а вот с матрасом что-то произошло.
– Изрисовал во всех смыслах этого слова.
– Ну, плед точно изрисовал, но получилось очень неплохо.
– В этом я не сомневаюсь. А пейзажи он все еще пишет?
– На холстах ничего такого не видел. Думаю, он сейчас в очередном творческом поиске, – предположил я и потянулся к овсяному печенью.
Послышались торопливые шаги, и моя нога почувствовала, как о нее потерся кот. Это был Апельсин, огромный рыжий кот дедушки, он предпочел умереть вместе с ним и тоже стал обитателем этого сна. Они оба однажды просто заснули и не проснулись, оставив меня совсем одного в реальном мире. Они и перестали стареть с тех пор, у деда перестало прибавляться седых волос, а Апельсин оставался весьма энергичным представителем кошачьих.
Впервые я обнаружил, что являюсь хозяином собственных снов, когда впервые лег спать в общежитии. Я думал, что вообще не смогу заснуть, но в итоге погрузился в сон, в котором внезапно оказался на кухне, где мы с дедом часто проводили время. Все казалось слишком реальным, но этого не могло быть, я помнил, что должен был лежать на старой скрипучей кровати, но почему-то находился дома. Сначала было темно, но потом зажегся свет, а мои ступни почувствовали лапы кота, который имел привычку становиться на ноги. Я опустил взгляд вниз, и я даже не был в шоке от того, что увидел Апельсина, я просто был счастлив. Я опустился на корточки, чтобы погладить его. Он, как и всегда, был ласков и мурчал, когда мои пальцы теребили его уши.
– Как я понимаю, у нас гости, – послышался знакомый голос.
Я поднял взгляд и увидел своего деда, он стоял у плиты, на которой был почти готов омлет.
– Привет, ты голоден? – спросил он у меня.
– Дед? – неуверенно произнес я, поднимаясь.
– Я должен тебе кое-что рассказать, Симон, кое-что очень важное, – продолжил он.
Он разделил омлет пополам, следом две его порции сами улеглись на тарелки, которые поднялись в воздух и поспешили на стол, за которым мы с дедом разместились. Он при жизни часто его готовил, но я и представить не мог, что он все еще будет готовить его после своей кончины. Я сидел за столом, передо мной стояла тарелка, а напротив сидел дед. И я знал, что это был он, хоть и помнил все, что произошло в реальности.
– Где мы? – спросил я, продолжая изучать обстановку, которая и так была мне до боли знакома.
– Это место только выглядит, как наша кухня, – начал дед.
– Но не может же быть еще одного такого дома, ты же сам его построил? – произнес я, начиная переживать.
– Может, здесь все может быть.
– Это же все реально? – перебил я.
– Нет, на самом деле ты сейчас спишь, а это твой сон, – продолжил дед.
– Но все так реально? Я даже чувствую запахи, – сказал я, уставившись на омлет.