Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)
Шрифт:
Дома мама сказала:
— Она ведь когда-то нормальная была! Смелая!
Людям как медицинская сестра помогала в 1996 году. Когда шли летние бои…
Неужели так изменилась? Опустилась донельзя. Или сильно боится?»
Патошка-Будур
2 мая 2000 г
Привет, Дневник!
Переписываю стихи из старого советского журнала:
Далеко не всем на свете Жить чудесно и спокойно, Что ни день, то гибнут дети В некончающихсяЯ не знаю, кто автор.
У меня всегда стихи очень длинные, и мне кажется, что это плохо.
Ибо я солидарна с А. Чеховым: «Краткость — сестра таланта».
Но остановиться, почти всегда не получается.
Большинство моих стихотворений о природе. В них живут звери и сказочные персонажи.
Совсем недавно появилась военная тема. Я люблю строки таких поэтов, как Высоцкий, Цой, Окуджава… Тексты застреленного певца и поэта Талькова…
Я обожаю Гумилева, Вертинского. Мне по душе писатели — историки Карамзин, Солженицын и Мережковский, мистик Михаил Булгаков.
Вот одно из моих последних творений…
Снова кровь на снегу, Продолжается бой Я куда-то бегу, Я уже не с тобой… Через пламя и дым Злобно бьет миномет. Умирать молодым Кто-то снова идет! И какая-то мать Похоронит дитя… И кого-то «убрать» Вновь прикажут, шутя. Я кольцо своих рук Расцепить не могу — Умирающий друг Мой лежит на снегу…Царевна Будур
9 мая 2000 г. (вечер)
Сегодня все, кто пьет, успели потерять человеческий облик.
Постоянно стреляют из пушек. Негодяи! А ведь многие семьи вернулись домой с детьми!
Как могут спать новорожденные?! Главное, ведь «палят» без дела! Совести нет!
И, похоже, мыслей в их головах — тоже нет.
Наверное, они, забывшие обычные земные звуки, оглушают сами себя, как наркотиком, этой пальбой. Последние дни — полоса неприятностей у разных наших знакомых, у простых хороших людей.
7 мая, часов в 10 вечера, к Маше из столовой ворвались четверо (местные чеченцы,
Она еле по комнате ходила. Работать не могла! Потом, отлежавшись, пришла в столовую, чтобы повидаться с нами. Как им жить дальше, Маша не знает.
Соседи хотят захватить их старенький дом — завалюшку и участок… Власть сменилась, а защиты для русских людей — никакой! Пока мы стояли в очереди за питанием, по нашему совету Маша сходила в комендатуру рассказать о происшествии. Ей дали несколько банок консервов. Вся помощь…
Это молодая женщина с несчастливой долей. Ей 24 года.
С первым мужем — чеченцем прожила четыре года. Муж погиб. Разбился на машине.
Второй ее муж был русский парень. Они прожили вместе восемь месяцев.
Погиб в сентябре 1999 г. Порядочный мужчина! Непьющий! Он подал бумаги на усыновление ее ребенка. Но не успел… Своим настоящим родственникам мальчик не нужен.
Ему и его матери они не помогали.
Маша родилась под созвездием Тельца. По году она «Кролик».
Маша плакала. Говорила, что боится. Возможно, из-за старого домика — хатки, участка земли, их убьют!
— Продать невозможно! — жаловалась она. — Никто не купит! Ждут, что мы сбежим, спасая свою жизнь. Бросим все!
Я посоветовала Маше поменять имя. Раз с ее именем ей столько горя. Может быть, это «выбросит» ее из водоворота бед, в котором она беспомощно кружится. Пообещала принести ей кинжал для самообороны, книгу с «чеченскими» молитвами. Вдруг понравится?!
Я решила попросить у кого-нибудь или купить для нее гранату. Сейчас эти вещицы многие русские женщины покупают у солдат. И недорого! В основном это те, кто живет одиноко или вдвоем, в уцелевших частных домах. «Держать оборону! Спасать свою жизнь!» — основные задачи. Они из времени «до войны» плавно перешли во время «после войны».
Я видела и слышала на рынке «Березка», как русские солдаты учили двух бабушек:
— Надо снять кольцо, зажать запал! Лучше стоять за стенкой. Безопасней! Бросать гранату следует как можно дальше…
— Что делать? — переспрашивала глухая бабулька.
— Вот так надо! — показывал ей солдат.
Я видела, как бабуля, взяв гранату, дала военному взамен банку с вареньем!
Нам «легче». Дорогих вещей, серебра не осталось. Хлам. Книги.
Спокойно жить можно только в такой норе.
— Ценности, антиквариат вынесли! — вздыхая, говорит мама. — Зато теперь безопасно!
Усилились грабежи. Первые на очереди всегда русские люди.
Вчера мы встретили Алика.
Он рассказал, что ему говорили о нас гадости. Настолько пошлые и скверные, что до сих пор он не может оправиться. Что в его «чеченской» семье ему строго запретили видаться с нами.
Даже силой держали! Запирали! Поили спиртным! Внушали: нам следует отомстить…
Но он, Алик, не согласился вредить нам. Он сломал запертые двери! Ушел!
На этот раз Алик полагает, что оставил свою приемную семью насовсем…
— Жалко маму! — повторял Алик. — Я буду ее навещать!
Он имел в виду пожилую чеченку, заменившую ему родную мать.
Рассказал, что действительно живет с молодой женщиной, но не женился. Хотел бы занять пустую квартиру в наших домах, быть нашим соседом. Алик пообещал передать Маше от себя ценный подарок — гранату. Он нашел ее, когда по нашей просьбе искал убитого человека в садах.
— Один раз Маша «пугнет»! Не подойдут больше! — размахивая руками, рассуждал Алик: — Только лучше бросать не в людей, а в другую сторону. Лишь бы шум был! — посоветовал он.