Дневник
Шрифт:
— Нет, — отвечает Маринетта.
— Смотрите-ка! Вы единственная разделяете мое мнение о пьесе.
* Белые быки лежат на лугу, как половинки яйца на блюде шпината.
17 февраля.Мечты. Пораженный недугом мозг еле влачится и может так влачиться всю жизнь.
21 февраля.Морис Кан является интервьюировать меня о драматургии Мюссе. Я, кажется, понимаю, почему знаменитости так не любят подобные посещения. Посетитель не дает тебе слова сказать. Он говорит непрерывно сам. Через час я уже
22 февраля.Сорок два года. Что я сделал? Не очень много. И я уже не делаю почти ничего.
У меня стало меньше таланта, денег, здоровья, читателей, друзей. Но я стал относиться к этому спокойнее.
Смерть представляется мне большим озером, к которому я приближаюсь, все яснее различаю его очертания.
Стал ли я мудрее? Если стал, то очень немного. Зато у меня меньше побуждений быть плохим.
Из сорока двух лет восемнадцать я провел вместе с Маринеттой. Я не способен причинить ей зло, но способен ли я на усилие ради ее блага?
Сожалею о том времени, когда Фантек и Баи были маленькими и забавными. Что с ними станется? Достаточно ли волнует меня этот вопрос?
Иногда вспоминаю об отце, реже о Морисе, которые умерли уже давно. А моя мать еще жива. Как сделать так, чтобы не прошел незамеченным для меня ее переход от жизни к смерти?
Вставать, работать, заниматься другими — все это меня утомляет.
То, что приятно, я делаю хорошо: сплю, ем, мечтаю без натуги.
Я по-прежнему завистлив и поношу других. Спорить я так и не научился; кричу изо всех сил, как и раньше, только не так часто, как раньше.
К женщинам, собственно говоря, стал равнодушен. Только изредка набегут любовные мечты. Я почти не читаю новых книг, люблю перечитывать.
Как обстоит дело со славой? Так как у меня ее никогда не будет, мне удается без особого труда говорить о ней с презрением. Это почти искренне, но я слишком много об этом говорю.
Ничего не желаю страстно: чтобы добиться успеха, пришлось бы слишком неистовствовать. Уж не неврастеник ли я? Нет. Неврастения болезнь серьезная: человек мучается, чувствует себя несчастным. А у меня болезнь приятная, полная очарования. По-моему, у меня было чересчур много энергии, и я ее потерял. Обхожусь без нее прекрасно.
Иногда меня мучают угрызения совести, но я искусно осуждаю себя за это, и они смягчаются.
Откровенно говоря, невыносимых угрызений у меня нет.
В свое время я боялся действовать, когда предвидел опасность. Сейчас я боюсь действия или, вернее, приобрел вкус к бездействию.
Я с удовольствием вижу напечатанным свое имя, но я не подарил бы и улыбки самому королю критиков ради того, чтобы он упомянул обо мне. Разве только он пришел бы ко мне сам: Да, да, в этом отношении я, кажется, молодец, и дается мне это легко.
25 февраля.Невидимые рычаги ветра.
* Маленькой Полетте Алле нянька, женщина набожная, сказала, что ее
26 февраля.Голубоватый дым, а возможно, в печи жгут какую-нибудь дрянь.
* Если бы флюгер умел говорить, он наверняка сказал бы, что управляет ветром.
* Неврастеник: человек, пользующийся отменным здоровьем и страдающий смертельным недугом.
* Разум еле плетется. Жизнь тяжела, как тачка.
* Мое прошлое — это три четверти моего настоящего. Я больше мечтаю, чем живу, но мечтаю я не «вперед», а «назад».
27 февраля.Воровство менее гнусно, чем ложь.
* Вкушаю горькую усладу блистательного одиночества.
* Тучи таких очертаний, словно их выдумал поэт.
* Гурмон из гордости боится совпасть во мнениях с кучей глупцов.
2 марта.Он сэкономил двадцать франков, чтобы купить лотерейный билет. Можно выиграть миллион. Но он узнал, что государство удерживает в свою пользу столько-то процентов. Нет уж, увольте! Он хочет, чтобы ему заплатили все до последней копейки. Все или ничего. Поэтому билета он не покупает.
* Ночь — это ослепший день.
5 марта.В одном только Маринетта мне отказывает: в праве мечтать в сумерках. Неумолимо спрашивает:
— Пора зажигать?
Я не смею сказать нет, и она приносит мою непримиримую лампу, обращающую в бегство все мои мечты.
* Жизнь коротка, но скука ее удлиняет. Нет такой короткой жизни, где бы не нашла себе места скука.
* Погода пронзительная, свежая и нездоровая, как непросохшая известка на стенах.
* Высохшее дерево, я жду теперь листьев от других деревьев.
* Фабричная труба — толстый палец, марающий небеса дымом.
* Слуховые окошки — четырехугольные глазки крыши.
* Деревья, почки на них уже улыбаются, а завтра лопнут от смеха.
10 марта.Академия Гонкуров. Ладно, я согласен, при одном лишь условии, если меня не заставят говорить всем моим коллегам, что они талантливы.
* Не знаю, можно ли избавиться от своих недостатков, но зато знаю, как приедаются свои достоинства, а особенно если обнаруживаешь их у другого.
* Моя слава, слава, которой я жаждал, — это уже прошлое.
* Надо, чтобы одна твоя страница об осени доставила мне такое же удовольствие, как прогулка по опавшей листве.
13 марта.Подытоживать год за годом мои заметки, чтобы показать, каким я был. Сказать: «То-то я любил, то-то читал, в это верил». В сущности, ни малейшего прогресса.
* Вообразите себе жизнь без смерти. От отчаяния каждый день мы пытались бы себя убить.
Жюль Ренар с женой