Дни боевые
Шрифт:
Обстановка осложнялась.
Из Галбeницы сведений по-прежнему не поступало. Связь штаба корпуса со штабом 92-й гвардейской дивизии была нарушена. Я терялся в догадках.
Обстановка прояснилась с первыми лучами солнца. Сначала раздался звонок из 28-й гвардейской Харьковской.
– Докладывает Чурмаев. Противник воспользовался выходом матвеевского полка из боя и в третий раз ворвался в Сагайдак. К Сагайдаку я за ночь подтянул весь артполк. Принимаю меры, чтобы восстановить положение. Через час - полтора начну атаку,
– Сколько перед вами гитлеровцев?
– У Сагайдака до дивизии, но, видимо, из
– Почему вы так думаете?
– Нет у них согласованности. Бой развивается отдельными очагами: в одном месте дерутся, в другом - молчат, потом, когда в первом уже выдохлись, во втором только начинают.
– С началом атаки не торопитесь, - предупредил я комдива.
– Хорошенько изучите обстановку, а потом уж ударьте наверняка.
– Как там дела у Матвеева?
– поинтересовался Чурмаев.
– У меня с ним всю ночь не было связи.
– К сожалению, не было и у меня...
Минут через десять прибыл с подробным донесением нарочный из передового отряда. Гура-Галбену заняла вражеская колонна численностью около тысячи человек с артиллерией и минометами.
Передовой отряд не смог сдержать натиск противника, имевшего пяти шестикратное численное превосходство, и вынужден был отойти на южную окраину.
Наконец в связь со штабом корпуса вошел начальник штаба 92-й гвардейской дивизии Леонтьев. Из его доклада стало известно следующее. В полосу дивизии на узком фронте вклинилось до четырех полков пехоты и сорок бронеединиц. Был смят один из полков дивизии, погиб командир полка. Гитлеровцы заняли Галбеницу и проникли южнее. К утру дивизия оказалась рассеченной на две части: ее большая часть и штаб находились в двух километрах южнее и юго-восточнее Галбеницы, остальные силы - между Галбеницей и Гура-Галбеной.
Матвеева контратака застала на его НП. Войти с комдивом в связь штабу не удалось, и, где он находится теперь, наштадив не знал.
Получив эти сведения, я немедленно выехал к Леонтьеву. Со мной поехали Пащенко, Муфель и начальник оперативного отдела. Следом за нами двинулся и резерв командарма, располагавшийся ночью у Градешты.
Штаб дивизии мы нашли в отроге глубокого танконедоступного оврага. Штаб уже связался со всеми своими частями и уверенно управлял ими. Неподалеку на огневых позициях стояли два артиллерийских дивизиона.
Леонтьев очень обрадовался нашему приезду и горячо благодарил за танкосамоходный полк с десантом пехоты.
– Ну расскажите, как все произошло?
– спросил я у начштаба.
– Это случилось вскоре после вашего отъезда, буквально часа через полтора - два, - начал Леонтьев.
– Мы только что поужинали. Комдив выехал на НП, а я стал проверять готовность полков. И вдруг... с десяток артвыстрелов, автоматная трескотня, разрывы ручных гранат - у нас под окном очутились танки. Через передовую они проскочили на полном ходу. За ними наступала пехота.
– А как же пропустил их ваш полк?
– Полк дрался. Вел огонь. Но что он мог сделать, когда навалилась такая масса? Темно, ничего не разберешь. Командир полка с группой офицеров пытался восстановить положение... Все они погибли. Слишком неравными оказались силы.
– Что же было со штабом? Почему всю ночь отсутствовала связь?
– Нападение оказалось внезапным и для штаба. Правда, вы предупредили нас, и мы ожидали нападения, но ожидали
– Ну, а где же комдив?
Леонтьев пожал плечами.
– Связи с полковником нет.
Пока я уточнял обстановку, отыскался и Матвеев. Он связался со своим штабом через командный пункт Даниленко. Его личная рация вышла из строя, а сам он оказался в полосе соседа.
Вынужденную потерю управления я Леонтьеву в вину не ставил. Он и на этот раз, попав со штабом в тяжелые условия, вышел из них с честью. Но Матвеева я отругал. В предвидении ночной контратаки ему не следовало отрываться от своего штаба. Личное управление с наблюдательного пункта имело большое значение днем, а ночью оно теряло всякий смысл. Выехав туда, комдив поставил под угрозу самого себя, свой штаб и все управление частями дивизии,
Утром гитлеровцы пытались развить успех на всех трех направлениях, где им за ночь удалось вклиниться, но всюду их продвижение было приостановлено. Мы отразили более десяти контратак, а во второй половине дня корпус сам перешел в наступление.
Дивизия Чурмаева, прикрывшись с фронта, атаковала в обход Сагайдака, отрезая противнику пути отхода на север. По выполнении своей задачи она должна была содействовать Матвееву ударом на Галбеницу с востока.
Дивизия Матвеева наносила концентрический удар, обходя Галбеницу с востока и запада, имея целью окружить и уничтожить вклинившуюся группировку врага.
Дивизия Даниленко выдвигалась к дороге из Гура-Галбены на запад с задачей закрыть гитлеровцам и этот, единственный для них, путь отхода.
Гвардейские дивизии, действуя решительно, окружили вражеские части в Сагайдаке и Галбенице и вынудили их после трехчасового боя сложить оружие. Наши войска взяли в плен около 2 тыс. солдат и офицеров.
188-я стрелковая дивизия, встретив сильный огонь и ожесточенные контратаки со стороны Гура-Галбены, из Албины и с высот севернее Каракуй, перерезать дорогу не смогла.
Каковы же были боевые итоги дня? Попытки гитлеровцев прорвать на нашем участке кольцо окружения потерпели крах. Мы выиграли бой.
Хотя к северу от нас, на рубеже Резены, Липовень, Сарата Галбена, оставалась крупная вражеская группировка, она все больше и больше отодвигалась к западу. Ближайшие к нам колонны, прикрываясь развернутой пехотой, танками и артиллерией, тянулись по дороге из Липовеня на Гура-Галбену, Албину и далее к реке Прут.
В этот вечер я решил ночной атакой гвардейских дивизий прежде всего разделаться с Гура-Галбеной. Через этот пункт пролегала самая лучшая дорога, а протекающие здесь реки Тапьина и Кагильник имели проходимые для артиллерии и обозов мосты. В обход севернее можно было двигаться только необорудованными и малодоступными колонными путями. Поэтому так и нужна была гитлеровцам Гура-Галбена. За нее они держались крепче, чем за другие населенные пункты. День 26 августа явился для корпуса третьим и последним днем боев по уничтожению противника в районах Гура-Галбена, Албина и в лесах восточнее Каракуй и Сарата Галбена.