Дни и ночи Невервинтера. Книга 2
Шрифт:
Келгар сконфуженно опустил голову и стал ковырять землю носком сапога.
— Да ладно, — смущенно произнес он, — я ничего против них не имею. Я даже собственную жену доверил Элани. И любому голову оторву за эту зануду.
Никаких следов самого друида они так и не нашли. Но неподалеку от поляны, в овраге Нишка обнаружила засыпанный землей амулет с потухшим зеленым камнем и следами запекшейся крови.
— Это, несомненно, принадлежит друиду, — заявил всезнайка Гробнар, осмотрев камень.
— И, похоже, это все, что от него осталось, — добавил Касавир и встряхнул головой. — Что ж, я попробую
— Я знаю одного друида, который остался не у дел во время войны, — отозвался Келгар. — Тот, из говорящего дерева. Только где его искать?
— Он ушел на север. Отвлекаться от поисков Эйлин мы сейчас не можем. Я поставлю щит, и, если мы не найдем никого из друзей Элани, спросим ее саму, может она подскажет.
Установка силового поля отняла у Касавира много времени и сил. Обычно такую тонкую, даже филигранную работу делают сразу несколько магов. Надо сплести защитные нити таким образом, чтобы конструкция получилась устойчивой и без пустот, а магия распределялась равномерно. Помощь Гробнара была деликатно отклонена. Паладинской магией он не владел, а любой диссонанс мог свести на нет все усилия. Касавир проработал до утра, прерываясь, чтобы восстановить силы и подкрепиться. Когда все было готово, он, подумав, предложил стоявшей в сторонке Нишке подойти поближе.
— А чего это я? — Буркнула она и поежилась. — Не на ком больше свое поле испытать?
— Представь, не на ком, — ответил он, — считай, что это твое боевое задание. Не бойся, я же не прошу тебя дотрагиваться до него, просто подойди.
— А чего они надо мной издеваются? — Обиженно пробубнила Нишка, кивнув в сторону Келгара и Гробнара, которые нахально перебегали туда-сюда безо всякого ущерба для здоровья.
— А ну-ка, вы! — Прикрикнул на них Касавир. — Дайте испытателю спокойно выполнить свою работу. Давай, Нишка, только медленно и не ближе, чем я стою. Как почувствуешь — скажешь.
Нишка крадучись подошла к Касавиру и спряталась за его спину.
— А не убьет?
— У тифлингов максимум хвост отваливается, — ободрил ее Касавир.
Нишка инстинктивно поджала хвост, но, сообразив, что паладин шутит, проворчала.
— Знала бы — не спасала бы тебя от ловушек.
Решившись, она протянула руку, все еще прячась за него. И, охнув, тут же отдернула ее.
— Как крапивой обжигает!
— Давай, я потом залечу, — пообещал Касавир.
Как только нишкина дрожащая рука оказалось в футе от поля, оно засветилось розоватым светом. Убедившись, что свечение равномерно, Касавир с облегчением вздохнул.
— Отлично. Давай руку. Я пока обработаю мазью, а полностью залечу, когда отдохну, потерпи немного.
Аккуратно забинтовывая ладонь Нишки, Касавир взглянул на нее и, улыбнувшись, спросил:
— Еще не жалеешь, что увязалась?
— Еще чего, вы и шагу без меня сделать не сможете, — ответила та и гордо добавила: — Даже защитного поля не построите.
Касавир сдвинул брови и закивал.
— Это точно.
Следующие полдня паладин отдыхал, а его спутники развлекались на деревенской ярмарке, героем которой, стал, естественно, Гробнар. Стоя на бочке
Глава 6
Кентавры, искусство дипломатии и откровения сэра Ниваля
Они медленно двигались по предгорной местности на юг, вдоль течения реки, делая по нескольку миль в день и почти не встречая человеческого жилья, кроме старых стоянок скотоводов и охотничьих избушек. Шли весело, беззлобно переругиваясь на каждом шагу и постоянно что-то друг-другу доказывая. Эйлин, которая искренне считала себя спокойным человеком, терпимым практически к любым проявлениям человеческой натуры, сама удивлялась, как Нивалю удавалось вызывать в ней дух соперничества и провоцировать на какие-то глупые споры. То же самое ощущал и он, списывая все на ее мерзкий характер. На четвертый день пути им пришлось отклониться на запад, так как они набрели на поселение орков и насилу унесли ноги.
По мере продвижения, чувствовалось, что климат меняется, стало теплее, снег уже не покрывал землю сплошным ковром, и они пошли быстрее. Как-то, идя с Нивалем по лесной тропе, Эйлин заметила:
— Зря мы не взяли из сторожки лук.
— А что бы ты с ним делала? — Поинтересовался Ниваль.
— Подстрелила бы что-нибудь на обед. А то рыба, ягоды, орехи и прочие дары природы уже порядком надоели.
— А, так ты еще и охотница? Ну-ну.
Она искренне возмутилась. Тактичному человеку не пришло бы в голову сомневаться в талантах дочери Дэйгуна.
— Между прочим, получше тебя. Уж кое-чему меня научили. Вот увидишь, когда я лук раздобуду. Сама буду есть, а тебе ни кусочка не дам!
Не успела она произнести эти слова, как почувствовала, что ее ноги что-то опутывает. Через секунду какая-то сила подняла их с Нивалем в воздух и подвесила вниз головой. Они оказались вдвоем в липком тесном коконе.
Эйлин попыталась вытащить нож, но быстро поняла, что это бесполезно: они были опутаны и прижаты друг к другу так, что нельзя было пошевелиться. В довершение всего, локоть Ниваля больно впился ей в бок, и избавиться от него было невозможно.
— Черт бы тебя побрал с твоими локтями, — проворчала она.
— Извини, дорогая, в следующий раз, когда мне придет в голову идея повисеть с тобой вниз головой, я обязательно сгруппируюсь, чтобы прислониться к тебе чем-нибудь помягче, — язвительно ответил Ниваль. — Между прочим, если ты заметила, рукоятка твоего ножа упирается туда, где ощущать ее крайне некомфортно. Но я не болтаю, как некоторые, а пытаюсь придумать, как нам спастись.
Закончив эту эмоциональную тираду, Ниваль многозначительно умолк, оставив Эйлин в полном недоумении. Через полминуты она спросила: