Дни и ночи Невервинтера
Шрифт:
Касавир улыбнулся и, наклонившись к Эйлин, что-то шепнул ей на ушко. Она уязвлено поджала губы и процедила:
— Много тут умных развелось.
Элани дотронулась до руки Эйлин и встревожено произнесла:
— И в то же время, тут что-то есть, оно шевелится и пытается затянуть к себе. Это не топи. И даже не их тень.
Бишоп сплюнул и обернулся.
— Нам надо идти быстрее. Семь идиотов, сунувшихся в это дерьмо — лакомый кусочек для местной флоры и фауны. И я даже не могу утешиться тем, что Касавира сожрут первым.
Действительно,
— Кажется, мы приближаемся к месту сбора Круга, — сообщила Элани.
— Так это от них так воняет? — возмутился Келгар. — Ну, знаете…
— Нет, нет, это что-то необычное, — перебила его Элани, — необычное и очень меня тревожащее. То, что жуют и курят друиды, пахнет совсем по-другому.
Шандра пожала плечами.
— Не все ли равно? То дрянь, и это дрянь.
— Ты не понимаешь, — горячо зашептала Элани и втянула носом воздух. — Это… это вообще не похоже ни на что. По запаху это точно не лабораторный продукт. И не местное растение. Это что-то чужеродное. Но, может быть, с его помощью старейшинам и удалось спастись?
— Сэнда бы сюда, он бы разобрался, — подал голос Бишоп.
Элани поморщилась.
— Не уверена. Давайте подойдем ближе и посмотрим, что происходит.
Друиды в количестве двенадцати человек сидели вокруг большого дерева, единственного из всех в округе, похожего на нормальный, живой, зеленый дуб. Они действительно что-то курили, передавая друг другу трубку.
— Смирись брат, — наконец промолвил один из друидов, обращаясь почему-то к дереву. — Да снизойдут на тебя мир и покой, как снизошли они на нас. Ответь мне, брат.
Дерево засветилось зеленым светом и заговорило нараспев мягким, добрым и очень приятным мужским голосом:
— В гробу я видел твой мир и покой, придурок.
Эйлин протерла глаза и ошарашено посмотрела на своих спутников. На их лицах отразились те же эмоции, что испытывала она.
— Касавир, скажи честно, ты видел и слышал то же самое? — прошептала она.
Касавир кивнул.
— Тогда я спокойна. Ты бы так быстро не сошел с ума.
Элани толкнула ее в бок.
— Тихо, послушаем дальше.
Приложившись к трубке и передав ее дальше, друид покачал головой и ответил:
— Твои слова огорчают меня, брат. И я утверждаюсь в мысли, что мы поступили правильно, пленив тебя. Но рано или поздно суровые времена пройдут, и ты почувствуешь необходимость приобщиться к открывшемуся нам знанию. И испытаешь вместе с нами чувство глубокого удовлетворения от единения с природой.
Дерево фыркнуло.
— Я бы на твоем месте занялся в этих целях чем-нибудь более полезным для здоровья. Или у тебя уже все
Но друида было не так легко вывести из себя. Он продолжал говорить с деревом, как с несмышленым дитятей.
— Не думай, что твоя недалекость может оскорбить меня, брат. Мне жаль тебя. Мы, истинные стражи этих мест, не оставили эту землю в тяжелые времена, и в благодарность она сама дала нам то, что способно возродить нас.
Друид вытащил из кармана пучок какой-то травы и, поцеловав его, засунул обратно.
Дерево вздохнуло и сказало тем же мягким и ровным голосом, как у священника:
— Вашне, мы, друиды, обязаны быть терпимыми. Но теперь я могу тебе сообщить: я всегда знал, что ты урод. Но чтобы настолько! Ты посмотри вокруг. Где ты тут видишь природу? Послушай. Что ты слышишь, кроме невразумительного бреда, который тебе нашептывает этот зеленый мутант, которым вы набиваете свои трубки?
Друиды заволновались и стали возбужденно перешептываться, быстро передавая друг другу трубку. Кто-то даже швырнул в дерево камень.
Вся эта сцена заставила Элани сконфузиться.
— Нет, не подумайте, мы вообще-то не такие…
Келгар успокаивающе похлопал Элани по плечу.
— Ладно, мы понимаем. Знаешь, это твое говорящее дерево начинает мне нравиться.
— Я, кажется, догадываюсь, кто это. Точнее, знаю, — тихо произнесла Элани и покраснела.
— Давайте смотреть дальше. Чувствую, не зря я сюда пришел. Может, они еще и морды друг другу бить начнут? Вот будет праздник! — Сказал Келгар, потирая руки.
— Конечно, дерево обидеть может каждый, — с упреком сказало дерево. — Но, братья, сестры, послушайте меня. Пока вы сидите и прокуриваете остатки мозгов, Топи умирают. Даже мухоморов банальных не осталось, не говоря уже об остальном. Зато место трав, грибов, ягод и кустарников, которые мы так оберегали, стремительно занимает это порождение зла. Оно высасывает вас изнутри. Превращает вас в мрачные подобия самих себя. Сестра Ниммэль, когда вы с братом Андо в последний раз обсуждали вопросы когнитивного диссонанса и вербализации эмоциональных концептов? Если ты вообще еще понимаешь, о чем я.
Ниммэль переглянулась с братом Андо и ласково, словно разговаривая с больным, промолвила:
— Но мы живы, и это главное. Мы смогли приспособиться к изменениям, и мы остаемся частью этой земли, что бы с ней не происходило. Явление этого невиданного растения — это ли не знак свыше, что мы поступаем правильно?
Дерево снова вздохнуло.
— Да, похоже, я тут один нормальный остался. Если бы у вас была хоть капля здравого смысла, вы бы не сидели истуканами и не пороли чушь, а выпустили бы меня на свободу. И мы вместе, во-первых, вправили бы мозги этому недоделанному, за которым вы дружно шагаете в преисподнюю, и, во-вторых, предприняли бы хоть что-то, чтобы остановить это губительное перерождение.