Дни мародёров

-Joy-

Роксана сглотнула.

— Почему ты ничего мне не сказала?

— Ты бы не понял… — жалобно прошептала она. — Ты ведь всегда говорил, что мне нужно отказаться от них, порвать с ними, это были твои слова! Ты так часто повторял это, и если бы я рассказала, что происходит… если бы сказала, что хочу, сама хочу вернуться в это общество, что бы ты сказал, Сириус?

Сириус оттолкнулся от дивана и прошелся туда-сюда.

— Ты бы сказал: выбирай, Рокс, — продолжала Роксана, её голос немного окреп. — И я выбрала. Я выбрала их, прости меня за это. Я бы не смогла жить здесь и наслаждаться косячком в твоей

компании, зная, что вся моя семья погибла, потому что я предпочла им этот косячок. И раз я все равно выбрала их, значит, мы с тобой все равно бы расстались, и я просто… хотела оттянуть этот момент, — она крепче обхватила собственные колени и бросила на Сириуса робкий взгляд. Он на неё не смотрел. — Я ни на минуту не переставала тебя любить, Сириус. Никогда-никогда. Наверное, только это и помогало мне выжить, когда он меня мучал. Я знала, что сделаю тебе больно, но подумала… лучше уж пусть ты будешь меня ненавидеть за предательство, чем искать выход там, где его нет. К тому же, я боялась, что, если ты обо всем узнаешь, сделаешь что-нибудь с Мальсибером. Отомстишь ему как-то. Покалечишь, или… За это Александр засадил бы тебя в Азкабан до конца жизни.

Сириус обернулся.

— Я не стал бы мстить этой паршивой гниде, Рокс, — вкрадчиво сказал он и прищурился. — Я бы просто убил Александра.

Роксана переменилась в лице.

— Это твоему чокнутому папаше нельзя было его трогать, потому что он был под колпаком, верно? Или идиоту-братцу, потому что Волан-де-Морт держал его за яйца. Но я — другое дело. У меня нет вонючего кресла в Министерстве. Нет семьи. Я убил бы эту тварь на виду у всех, и никто не стал бы подозревать ни Малфоев, ни Блэков, и мстить никто бы не стал. Гриму не мстят. Грим — призрак Смерти. Призрак в Азкабан не посадишь. А смерти боятся все. Даже Темный Лорд.

Роксана опустила руки, глядя на Сириуса на во все глаза.

Всё оказалось так… просто, что захотелось немедленно, не сходя с этого места прострелить себе башку.

— Господи, какая же я идиотка, — прошептала она, зажмурилась и закрыла лицо руками.

Действительно. Все оказалось так просто. Всего этого можно было бы избежать. Не было бы потного, малинового, влажного тела Мальсибера, не было бы гнусного смеха его друзей, не было бы балдахина над головой и всех этих жутких недель, когда Роксана варилась в собственном соку от отчаяния и безысхожности. Ничего бы этого не было, если бы она хотя бы раз, один, мать его, раз, послушала Сириуса.

Сириус догадывался, как ей теперь хреново, поэтому дальше мучать не стал. Хмыкнул и приподнял брови.

— Хватит, Рокс. Это уже ничего не изменит. Хватит себя казнить. Я ведь тоже виноват. Это я заварил всю кашу, когда прилетел в Нотт-мэнор на мотоцикле. Ответственность лежит на мне. Абраксас прав, ничего страшного бы не случилось, если бы ты обручилась с Ноттом. Разве что он бы отбросил коньки на пару месяцев позже, — едко добавил он и отошел к камину. — Вот тогда все было бы в порядке.

— Нет, — сказала Роксана, наблюдая, как он ворошит угли. — Ты бы все равно не дал этому случиться, даже если бы можно было все повторить. Но все действительно было бы в порядке, если бы я не сбежала с нашей с тобой помолвки несколько лет назад.

— Но я тоже с неё сбежал, — Сириус крутанул в воздухе кочергой и сдул

с неё сажу. — Мы оба тогда сбежали, Роксана.

Роксана пожала плечами.

— Значит, все было бы хорошо, если бы у нас не было привычки бежать отовсюду. Если бы мы не сбегали так часто еще в детстве… может быть тогда все было бы хорошо, Сириус?

— Нет, — неумолимо отозвался Сириус и бросил кочергу на место.
– тогда мы стали бы такими же, как они. Или даже хуже. Мы наделали кучу ошибок, Рокс, но я не вижу смысла сидеть и жалеть о них. Это они привели нас сюда, — он криво улыбнулся и на коленях прошелся по кровати к Роксане. — А здесь…знаешь…было довольно неплохо.

Роксана запрокинула голову, и они поцеловались.

Целовались довольно долго, но как бы Сириус не напирал, Роксана не отзывалась, и, казалось, думала о чем-то другом. В конце концов Сириус не выдержал и резко оторвался от неё, удерживаясь на локтях.

— Что? — выдохнул он.

Роксана отела взгляд.

— Ро-окс? — он попытался заглянуть ей в лицо, и Роксана отвернулась в другую сторону.

Сириус схватил её за подбодорок и заставил смотреть на себя.

— Чего еще я не знаю?

Роксана страдальчески поморщилась.

— Сюда едет Мирон.

— Что?!

Роксана попыталась сесть, но он не пустил.

— Ты позвала его? Сюда?! — Сириус ушам своим не верил. — В мой дом?!

Роксана рывком высободилась и села, запахивая черную рубашку.

— Зачем ты его позвала? — настороженно спросил Сириус, но Роксана молчала, и он разозлился. — Рокс, черт тебя подери, зачем тебе понадобился этот кровосос?!

— А как ты думаешь?! — хрипло каркнула она и попыталась слезть с кровати, но Сириус легким, почти мимолетным движением вернул её на место и крепко сжал её руку пониже запястья, там, где белели следы чужих зубов.

— Ты хотела стать… как он?

Роксана вдруг обмякла и её глаза заблестели, а рука в пальцах Сириуса расслабилась и обмякла.

— Я не знаю, — прошептала она и по её лицу вдруг побежали слезы. Безо всякого хныканья. — Сириус, не смотри на меня так. Я не… — она зажмурилась, пытаясь взять себя в руки, потому что слезы мешали говорить. — Я устала. Я не могу жить… с этим. Если бы можно было…Но я оказалась слишком трусливой, чтобы покончить со всем самой. Поверь мне, я пыталась.

Сириус разжал пальцы, и Роксана вытерла лицо. Прерывисто вздохнула и шмыгнула покрасневшим носом.

— А вампиру все равно, кого он убил. У них это чувство вины атрофировано, мы же не переживаем из-за того, что съели кусок сыра. Так и они… им все равно, понимаешь? Я хочу, чтобы мне стало все равно! Хочу начать все заново!

— Стать живым трупом — самый тупой способ начать новую жизнь.

— Есть вариант получше? — ехидно спросила Роксана и снова обняла колени.

Сириус подобрался к ней вплотную. В одних джинсах, лохматый, со зверской татуировкой на спине, он выглядел каким-то страшным и в то же время красивым человеческим зверем рядом с хрупкой и маленькой Роксаной. А она, мелкая, с короткими волосами и в мужской рубашке, выглядела, как мальчик-подросток. Вот только сжатые узкие плечи, округлые, мягкие линии бедер и лица, пухлые губы и красный кончик острого носа выдавали в ней женщину, причем настолько, что утерпеть было невозможно.