Дни мародёров
Шрифт:
Дома он никого не застал. Мать, вероятнее всего, снова уехала к родне, не выдержав очередную ссору с Тобиасом, а тот отправился праздновать это дело в местный паб.
На кухне громоздилась гора грязной посуды и объедков, обсиженных мухами.
Как же разительно отличались друг от друга две стороны его жизни.
Там, в лесу, он был сильным мира сего и заставлял людей трепетать от одного своего вида.
Здесь он был сыном пьяницы и посудомойки.
Находиться дома было тяжело.
Он вышел на улицу подышать и машинально
Он чуть не умер, когда увидел ее лицо на большом экране над сценой.
Ноги по старой привычке понесли его к ее дому. Все прошлое лето он бродил вокруг него, поглядывая на окна на втором этаже, и надеялся увидеть ее хотя бы мельком. Пару раз ему это удалось.
Северус перешел реку по шаткому мостику и начал подниматься на холм.
Еще издали он увидел странный силуэт на траве и, на всякий случай вынув палочку, подошел посмотреть поближе, уверенный почти наверняка, что это лежал его пьяный отец.
Реальность оказалась куда хуже.
Сначала он подумал, что у него просто галлюцинация. Он не спал всю ночь, перенервничал, и теперь ему виделся всякий бред.
Но сколько бы он ни смотрел, видение не исчезало, а становилось все правдоподобнее и правдоподобнее. И от этого — все ужаснее и ужаснее.
Это действительно была она.
И она действительно лежала в обнимку с уродом Поттером.
Северус так надеялся, что геройство этого придурка сыграло ему на руку этой ночью, и Поттер подох.
Оказалось, нет.
Северус присел рядом с ними на корточки.
Они спали так мирно, словно не из горящего леса вернулись, а с отдыха в горах.
И Лили... черт подери, она прижималась к ублюдку так доверчиво, как будто не она говорила все эти годы, что ненавидит его! Получается, она врала ему?! Получается, она ничем, совершенно ничем не отличалась от остальных девчонок... такая же лживая, мерзкая...
Сердце до краев наполнилось ядом.
Они спали вместе...
Они спали вместе!
И это не кошмарный сон, чертова реальность!
Чего ему стоило прямо сейчас поднять палочку? Одно заклинание — и этот подонок больше никогда не сможет ее лапать.
Лили пошевелилась во сне и еще крепче прижалась к Поттеру. Он тоже шевельнулся и обнял ее, как свою собственность.
И Лили улыбнулась.
Северус сам не помнил, как добрался до дома.
Жить ему не хотелось.
Среди хлама на кухне он наткнулся на оставленную отцом бутылку. Когда он уже поднес ее к губам, растравленное воображение преподнесло ему картину того, чем они занимались до того, как заснули, и он с мучительным стоном шарахнул бутылку в стену, опустившись на липкий жирный пол и прислонившись спиной к ножке стола.
За окном медленно восходило солнце — горячий луч влез в окно и осветил царящую в доме разруху.
Разгорался первый день Войны.
======
Высокая сухая трава с мягким шуршанием расступалась перед Лили, легонько царапая голые ноги.
Раскаленная земля обжигала даже через подошву сандалий, а с ослепительно-голубого неба, несмотря на раннее утро, уже нещадно палило солнце. Вокруг густела знойная тишина, нарушаемая только стрекотом кузнечиков и мягким плеском воды в реке, к которой и направлялась Лили.
В этом году лето под конец сошло с ума и заодно решило свести с ума все население Англии. Август пронесся по стране чередой пожаров, удушающей засухой и чудовищными грозами, в ходе которых несколько графств оказались затопленными. Каждый вечер в сводке новостей сообщали о погибших от удара молний людях, об урагане, который сорвал крыши с домов, и о серии беспорядков в самом центре города, повлекших за собой огромное количество жертв.
От всех этих событий так явственно разило работой Пожирателей Смерти и черной магией, что Лили только головой качала, когда ведущие новостей списывали все это на какие-то нелепые вспышки на солнце.
В “Ежедневном пророке” говорилось, что Пожиратели смерти отлавливают маглорожденных волшебников именно на границе — “словно золотоискатели — камни”, как написала эта странная журналистка. Темные силы взяли страну в кольцо, и все равно, несмотря на страх и огромный риск быть пойманными, волшебники в панике бежали из страны и за этот месяц Лили пришла целая пачка прощальных писем от прежних, хороших школьных знакомых, писем, которые и прочитать-то было сложно из-за растекшихся чернил.
Грузовик с мебелью отбыл раньше, чтобы успеть в аэропорт. Оставалось отвезти только личные вещи... и уехать самим.
Находиться в опустевших комнатах было тяжело. Хотелось присесть на увезенный диван, включить отключенный телевизор или разогреть на исчезнувшей кухне упакованный чайник. Из голых углов с упреком смотрела прожитая в этом доме жизнь. Не в силах выносить звучание грустного эха в родных комнатах, Лили с самого утра выбралась на улицу и помогала папе грузить вещи в машину. Магией теперь пользоваться было слишком опасно, так что процесс занял много времени и Лили очень обрадовалась, когда папа отпустил ее прогуляться к любимой реке перед отъездом.
Лили спустилась с холма и её охватил чистый речной запах и пряный острый аромат полыни.
Вода мурлыкала, катая по берегу мелкие круглые камешки. Приятно пахло чуть подгнившей на солнце речной травой и кувшинками.
Лили взялась за пуговки на платье.
Раздевшись до белья, она шагнула в воду — холод обжег ступни, но Лили решительно двинулась вперед и, зайдя по пояс, рыбкой нырнула в ледяную, пронизанную солнцем воду. В детстве она часто приходила сюда плавать. Сначала одна — Петунья кривилась, глядя на дикую воду, а потом — с Северусом. И совсем недавно — с Алисой, когда та приехала попрощаться...