Дни мародёров
Шрифт:
— Гребаная летучая мышь? Так ты меня еще не называла.
Роксана подхватилась и чуть не прикусила язык.
Глаза Мирона были все так же закрыты, а губы, наоборот, приоткрыты — он водил по ним языком, слизывая кровь, и слабо улыбался.
— Вог! — пронзительно вскрикнула Роксана. Вампир приоткрыл глаза и улыбнулся уже по-настоящему. — Ты... ты... ты мерзкий, вонючий ублюдок! — она толкнула его обеими руками. Мирон охнул и засмеялся. Она толкнула его ещё раз. И ещё, и ещё. — Ты был жив, ты был, черт тебя подери, долбаный ты урод, жив!!!
Придя в себя, она встала сама и помогла Мирону сесть.
Выглядел он совершенно ужасно — чудовищные мешки под ошалевшими от голода глазами, белые губы, увеличившиеся клыки. Как только он сел, жадно повел носом, уставился на Роксану и сглотнул.
— У тебя... у тебя... рука... — он облизал губы и прерывисто вздохнул.
Совершенно не думая, Роксана просто протянула ему руку, и Мирон тут же схватился за нее.
Роксана дернулась. Это было на самом деле ужасно больно, совсем не так, как об этом пишут в книгах чокнутые престарелые ведьмы. Кожу словно обожгло, а потом резкая судорога заморозила каждый нерв и боль углубилась. И ей не стало легче, когда Мирон потянул из очага боли кровь, так что рука еще и онемела, превратившись в ватный валик.
Мирон сглотнул и Роксане сделалось дурно. Стараясь не думать о том, что происходит, Роксана просто прижалась к своему возможному убийце, осторожно перебирая его волосы, в то время как Мирон, всё больше и больше увлекаясь, впивался в неё, пожимая тонкими пальцами мягкую, холодеющую плоть её руки.
Когда же легкое ощущение дурноты перешло в тошноту, и земля снова поплыла в сторону, Роксана попыталась отстраниться, но Мирон вдруг сжал ее еще сильнее и зарычал, как животное.
— Мирон, ты хочешь меня убить? — прошептала Роксана и тут вампир вдруг гулко зарычал и оттолкнул ее от себя.
Она упала и больно ударилась боком о торчащую из пола деревяшку (должно быть, именно так ранило и самого Мирона), а он сам отскочил в сторону на четвереньках, забился в тень под обломками и закрыл голову руками, часто и тяжело вздыхая.
— Не подходи! — рявкнул он, когда Роксана попыталась к нему подползти.
— Прекрати это, Вогтейл! — твердо сказала она, возобновляя движение. — Я тебя не боюсь!
— Не трогай меня, убирайся! — голос у него был жуткий, нечеловеческий, высокий и визгливый.
— Все хорошо, Вог, всё в порядке! Посмотри на меня.
Мирон резко вскинул голову. Подбородок его был залит кровью, глаза покраснели, зрачки увеличились почти вдвое, и на Роксану оттуда смотрела глухая пропасть. Клыки удлинились, закрыв губы, мелкие венки на лице вздулись и затянули его кожу, как сеть. Сейчас он был меньше всего похож на того Мирона, которого она знала.
Роксана сглотнула. Жуткое зрелище.
— Все хорошо, Вог, — проговорила она, присаживаясь на корточки рядом с ним и осторожно касаясь мелко дрожащих волос на его голове. — Сейчас
Он вдруг зашипел, учуяв её рану, которую сам же и сделал, лязгнул зубами в её направлении и тут же отпрянул, ударившись спиной о деревяшку.
Всего пара секунд и несколько футов отделяли Роксану от возможной смерти. Инстинкт вопил, что надо делать ноги, но она уже в который раз за свою жизнь наступила на этот инстинкт, вплотную подползла к Мирону и взяла его лицо в ладони.
Роксана гладила его по лбу, по скулам, даже по губам, рискуя лишиться пальцев, а Мирон (точнее, не совсем Мирон) смотрел на Роксану из своего кошмара, бегая диким, животным взглядом по всему её лицу. Клыки его медленно уменьшались, зрачки, хоть и горели бешеным огнем, снова приобретали привычный цвет, а кожа разглаживалась.
— Вот так... — Роксана стерла с его подбородка остатки крови. — Все, все уже позади.
— Рокс... — это было первое, что он произнес своим прежним голосом.
Роксана замерла на секунду.
Они посмотрели друг другу в глаза, а уже в следующую секунду схватили друг друга и Вог поцеловал её взасос.
Туман над поляной рассеивался, воздух светлел, а они все никак не могли остановиться. Так было проще поделиться всем тем, что они пережили за эту кошмарную ночь.
Наконец Роксана отстранилась и, шмыгая носом, помогла подняться и Мирону.
— Пойдем, нам надо уходить, скоро взойдет солнце, мы спрячемся в лесу.
— А где Дон?
— Импедимента!
Мирона отшвырнуло назад. Роксана стремительно обернулась, выхватывая палочку, но не успела даже сообразить, что к чему, как вдруг доски у неё под ногами взорвались.
— Рокс! — заорал где-то за спиной Вог.
Кое-как она смогла подняться и увидела, что к ним бегут две фигуры в черном.
— Уходи отсюда, быстро! — крикнул Мирон, но его заглушил другой голос:
— Инкарцеро!
Веревки больно хлестнули ее по телу.
Мирон оглянулся, зарычал и, оскалив клыки, бросился в атаку.
— Сектумсемпра! — пронзительно крикнул один из них. Его голос показался Роксане смутно знакомым.
— Вог! — взвизгнула она, увидев, что заклятие достигло цели, но Мирон только оступился и снова ринулся в бой. Ножевые раны ему были не страшны.
Несмотря на ситуацию... это было впечатляюще.
— Петрификус Тоталус!
Снова мимо. Вог был слишком быстр.
— Круцио!
Судя по визгливым ноткам, Пожиратель перепугался.
Вог прыгнул.
— Инкарцеро.
При звуке этого спокойного и холодного голоса у Роксаны все внутри заледенело.
Люциус.
Веревки опутали Мирона прямо в воздухе, и он с грохотом приземлился в дымящиеся остатки декораций, кубарем прокатился по земле и зашелся кашлем где-то в обломках. Роксана попыталась дотянуться до лежащей в паре дюймов от нее палочки и тут почувствовала, как ее схватили за веревки на спине. Секунда невесомости — и она на ногах.