До нас

Энн Джуэл Э.

Следуя его примеру, я фыркаю.

— До меня тоже доходил такой слушок. Уместны поздравления или соболезнования?

— Эмерсин… я не это имел в виду. — Он кусает губы и качает головой.

— Все нормально. Когда разговор начинается с детей и переходит к матери твоих возможных будущих детей, я не ожидаю, что ты будешь рассматривать меня в такой роли.

Зак изучает меня с непроницаемым выражением, а затем скользит рукой по столу и нежно сжимает мою руку.

— Послушай, я не знаю, куда двигаюсь. Не знаю, куда двигаешься ты. Но могу сказать, что

в данный момент мне нравится то, что у нас есть.

Я улыбаюсь, и по большей части, искренне, но я не чувствую, что знаю, что в

данный момент у нас есть. Это неуютное счастье.

На следующее утро около шести я отправляюсь на пробежку — слабая попытка привести мысли в порядок. Пробежав чуть больше пяти миль, сворачиваю на нашу улицу и вижу на подъездной дорожке Зака, смотрящего на часы. Он весь потный и тяжело дышит. Он тоже нуждался этим утром в хорошей пробежке.

— Сколько ты пробежал? — спрашиваю я.

Он поворачивается, и на его лице расцветает медленная улыбка.

— Доброе утро. Восемь миль.

Я закатываю глаза и выгибаю спину с протяжным выдохом.

— Ну, конечно.

— Идем в душ. Я приглашаю тебя на завтрак.

— Ты приглашал меня и на ужин.

— Ну, а теперь приглашаю на завтрак. И мне не нужно ничего взамен. — Он подходит ко мне ближе и цепляет пальцем мой палец, легонько встряхивая, выражение его лица такое же игривое.

— Да? — спрашиваю я, чувствуя головокружение.

Его улыбка становится шире.

— Да.

Я опускаю голову, чтобы скрыть нелепое волнение, иду к входной двери и бегу в душ. К тому времени, когда я выхожу из ванной с моими обычными тусклыми светлыми волосами, Зак уже ждет меня у задней двери.

Он отрывается от телефона и улыбается.

— Готова?

— Готова. — Я закидываю ремешок сумочки на плечо, а он придерживает для меня дверь.

Несколько кварталов мы молчим, а потом Зак прочищает горло.

— Я знаю, что ты поощряла пристрастие Сюзанны к «Капитану Кранчу».

Такого я не ожидала. Искоса смотрю на него, но он не отрывает взгляда от дороги. Я знаю, что ты дал ей смертельную дозу морфия. Опять же, вслух я этого не говорю. Смогу ли я когда-нибудь сказать ему об этом? Доверится ли он когда-нибудь мне?

— Не понимаю, о чем ты.

— Обманщица, — Зак усмехается. — Она скрывала это от меня, просто не очень хорошо. Крошки в постели. Да, я находил крошки после того, как вы двое смотрели эти ваши дрянные реалити-шоу. Так что, все ты понимаешь.

Я барабаню пальцами по своим обтянутым джинсами ногам.

— В свою защиту…

— Тебе не нужна защита. Я тоже поощрял ее пристрастие. Ей требовалась целая вечность, чтобы осилить коробку, и хлопья быстро черствели. Я заменял коробку, пока она не видела, съедал тарелку или две хлопьев, всегда оставляя примерно столько же,

сколько было в предыдущей. Мишель знала. Она притворялась, что покупает хлопья для Сюзанны, но это был я. Всегда я.

Мою грудь наполняет тепло. Закари Хейс — прекрасный человек. Моя любовь к нему подпитывается тем, что он был добрым мужем для Сьюзи и любовником, которым стал для меня.

— Я знал, — продолжает он, — что она не будет в моей жизни вечно. Я никогда не позволял ей видеть мои слабые моменты принятия. Так что играл роль одержимого мужа, пытающегося спасти свою жену. И в некоторые дни позволял себе верить, что я действительно обладаю этой силой. Но в большинстве случаев… я все понимал. В эти дни я заменял хлопья и красил ей ногти на ногах ядовитым лаком. В эти дни я позволял ей просто… быть.

— Да. Все мы побывали в такой ситуации. Я говорила тебе, что встречалась с Брейди так долго, потому что мне нужен был бесплатный абонемент в спортзал. И под бесплатным абонементом я имею в виду душ. Оглядываясь назад… кто бы оказал сексуальные услуги в обмен на душ?

После нескольких секунд молчания он давится смехом.

— Это… я не могу… Эмерсин… — Зак пытается не рассмеяться, но не может сдержаться.

Моя история не имеет ничего общего с его, и мы оба это знаем. Это просто еще один пример того, как мы без спроса устраиваем друг другу передышку. Вот как мы воспринимаем невыносимую тяжесть момента. Это мы. Это то, что уникально для нас. И я очень сомневаюсь, что они со Сьюзи так делали.

Зак подъезжает к кафе и глушит мотор. Когда он отстегивает ремень безопасности и смотрит на меня, я глупо улыбаюсь ему в ответ. Мы выходим из его машины, не сказав ни слова, а затем Зак встает передо мной, прежде чем мы успеваем отойти на два фута от автомобиля.

— Я не жалею ни о секунде с тобой, если ты так думаешь.

Мой взгляд останавливается на его глазах.

Не успеваю я произнести и слова, как он продолжает:

— Я так стараюсь не жить прошлым, оставаться самим собой. В последнее время было много моментов, когда твое прикосновение спасало меня. Я понимаю, что во всем происходящем сейчас мы не слишком задумываемся о последствиях для будущего. У меня низкие ожидания. Самые низкие.

Поджав губы, я медленно киваю.

— Это немного грустно. Ты должен повысить свои ожидания.

— Возможно. — Он кивает в сторону кафе. — Пойдем завтракать.

После того, как официантка вручает нам меню, я смотрю на Зака поверх моей карты, и он несколько секунд просматривает свою, прежде чем взглянуть на меня.

— Что? — он усмехается.

Я обвожу ногтем край меню, и до меня доносится аромат смеси бекона и кленового сиропа, когда официантка проносит заказ мимо нас в кабинку позади.

— Если между нами никогда не будет ничего большего, чем фиктивный брак и умопомрачительный секс, как думаешь, ты когда-нибудь расскажешь о нас кому-нибудь? Ты когда-нибудь скажешь своей семье, что женился на мне, чтобы дать мне страховку? Если ты снова женишься, расскажешь ли об этом своей жене?