Добро Пожаловать На Темную Сторону

Дарлинг Джиана

— Гарро?

Если Блэкджек ненавидел меня настолько, что годами сидел на этой ненависти и позволял ей жечь его задницу, каковы были гребаные шансы, что он оставит Лу в живых?

Страх пронзил меня насквозь, исходя от шрама от пули прямо над моим сердцем.

— Вот. Есть зацепка, человек по имени Хавьер Вентура поддерживал Ночных охотников, проверь его владения на предмет какой-либо активности, ладно? Я сейчас выезжаю. — Я проглотил свою неприязнь к копам, даже несмотря на то, что это было похоже на то, как будто я глотал чертову кислоту. Все, что угодно, чтобы спасти мою девочку. — Должен

тебе, ты ее найдешь.

— Нет, — голос Дэннера был твердым. — Нет, я в долгу перед тобой за то, что ты поместил ее туда и забрал. Я этим займусь. Но сделай мне одолжение. Я слышал, что на 99-й улице в баре Ллойда была драка в баре. Какого-то парня очень сильно избили. Диспетчер высылает машину, чтобы проверить это. — Он сделал паузу. — Этот парень может быть Митчем Уорреном.

Я посмотрел на жалкого ублюдка, который думал, что у него был шанс с таким ангелом, как Лу, только потому, что он носил гребаный костюм. Я хотел убить его, но тогда у меня было убийственное настроение. Я решил, что пока я могу держать в своих руках гребаного Туза и гребаного Блэкджека за глотки, я могу позволить Уоррену гнить в тюрьме какое-то время, прежде чем он отправится в ад.

— Слышал, что там тоже были выстрелы. Возможно, понадобятся парамедики, — добавил я.

Я повесил трубку и бросил телефон Нове.

— Священник, — позвал я рыжеволосого, устанавливающего свой медицинский лоток с инструментами. — В следующий раз. Это уловка и освобождение.

Я подкрался к Уоррену, вытащил свой 9-миллиметровый из-за пояса джинсов и всадил патрон в обе его руки.

— Это за то, что посадил моего мальчика в тюрьму и приложил руку к тому, чтобы Кресс и моя гребаная женщина тоже оказались втянутыми в это дерьмо.

С его воплями в моих ушах я развернулся и вышел из здания, на ходу зовя своих братьев.

— Первый, кто найдет этого ублюдка Блэкджека, будет тем, кто пустит пулю в его гребаную голову.

Глава сорок третья

Луиза

Я проснулась от звука голоса моего отца.

Это сбило меня с толку, потому что я не видела своего отца и не разговаривала с ним с той ночи, когда он ударил меня по лицу и выгнал из дома.

На мгновение я задумалась, не умерла ли я и не попала ли в ад за свои грехи, потому что только там я снова обрету этот голос. Только там я была бы наказана, как Сизиф или Тантал, бесплодным повторением одного ужасного поступка; умоляя моего отца не бить меня снова и снова, даже когда его кулак врезался мне в щеку.

Я решила открыть глаза, потому что это было лучше, чем представлять себе эту ужасную возможность.

Я открыла их и поняла, что я не умерла и, на самом деле, мне даже не причинили вреда.

Я лежала, свернувшись калачиком, на боку в пустой комнате в доме. Мой рот, руки и ноги были заклеены клейкой лентой, и кто-то снял с меня платье, так что я была только в своем скудном черном кружевном нижнем белье.

Моя боль усиливалась, но это было не то, с чем я не смогла бы справиться после нескольких месяцев лечения раком и недель химиотерапии. Они не причинили мне вреда. На самом деле, у меня было такое чувство, что они связали меня таким образом только для того, чтобы унизить.

На ковре были пятна от сдвинутой мебели, а в воздухе стоял резкий запах скипидара, как будто его недавно покрасили. Когда я встала, чтобы выглянуть в окно, у меня был прямой обзор на дом Зевса и мой дом. Я вспомнила, как каждый вечер возвращалась домой на байке, и вспомнила ярко-голубой пляжный домик, который месяцами выставлялся на продажу без каких-либо предложений, потому что последний владелец умер в нем от сердечного приступа.

Вот как они наблюдали за нами.

В углу даже стояла тренога.

Я сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями и вспомнить, что Зевс придет за мной. Ни на небесах, ни в аду не было такого способа, чтобы мой монстр-хранитель не нашел меня. Он найдет меня и, по своему обыкновению, спасет.

— Это так далеко вышло из-под контроля. — Голос моего отца приближался, поднимаясь по лестнице, которую я могла видеть только через открытую дверь. — Я даже не могу понять, как вы, гребаные идиоты, могли допустить, чтобы до этого дошло.

— Хавьер сказал нам, что мы можем забрать девочку. — Голос Эйса раздался у него за спиной, и секунду спустя они оба появились на лестничной площадке. — Таков был уговор.

Мой отец не слушал. Вместо этого его взгляд был прикован к моему телу, связанному в позе эмбриона серебристой клейкой лентой на запястьях и ступнях, куда он обычно прикреплял только самые дорогие браслеты и обувь самых известных марок.

— Посмотри на себя, — выдохнул он.

Я не знала, что он имел в виду под этим. Если он был в ужасе от того, как низко пала его светская принцесса, или от того, как его преступные сообщники обращались со мной, или если надежда на надежды, он испытывал отвращение к себе за свою роль в моей ситуации.

Я знала ответ секундой позже, когда мой отец, одетый в костюм от Армани, бросился на Эйса и впечатал его в стену.

— Что, черт возьми, ты сделал с моей дочерью? — он закричал.

— Чувак, остынь, ты же знаешь, что она шлюха Гарро. Она заслуживает худшего. — Эйс рассмеялся, подняв руки вверх.

— Она Лафайетт, — сказал мой отец, как будто это значило все.

И для него это произошло.

Если бы мой рот не был заклеен скотчем, я бы сказала ему, что теперь я Гарро.

— Она Лафайетт, и она не пострадает в этом. Ты меня понимаешь?

Эйс моргнул, и с каждой секундой его приветливость исчезала. Его лицо было грубым и рябым, как скала, изношенным и сморщенным от тяжелой жизни. Это стало неровным, когда он прорычал:

— У вас сейчас мало права голоса, мэр. Хавьер руководит этим шоу.

— Хавьер руководит этим шоу, потому что я ему позволяю. Не поймите это превратно. А теперь отпусти Луизу.

Блэкджек появился в дверном проеме, бледный и тонкий, как луч света в уже залитой солнцем комнате. Тонкое лезвие в его правой руке сверкнуло, когда он направился с ним к моему отцу.