Добро заражённого города
Шрифт:
Далее он обыскал боковые секции комода, но вещи в них оказались бесполезными для их быта и продажи. Больше с квартиры он ничего не получил и, пометив дверь краской, пошёл к следующей. Прошло следующие 15 минут, а может, чуть больше, и доклады повторились.
Следующая квартира была побогаче — дверь была заперта. Хозяева явно застали аварию не дома, поэтому, вскрыв входную дверь, Писарь, предчувствуя добычу, отправился внутрь.
Он быстро добрался до зала, до этого выгребая украшения и мелкие купюры из прихожей. Зал был небогато обставлен винтажной мебелью, на полу
Закончив с залом он, как обычно, осмотрел комнату. Что-то зацепило его внимание. Царапины на обоях, рядом с картиной, будто её двигали туда-сюда. Писарь ничего не обнаружил, когда снял картину с гвоздя — сейфа под ней не было.
Следом он обратил внимание на пол. Ножкой дивана на линолеуме была прочерчена дуга — диван отодвигали. Усмехнувнись, Писарь приподнял диван за один край и отодвинул его от стены. Он увидел прорезанные обои и, заключив, что нашёл тайник, подковырнул кусок стены ножом и вскрыл тайник. Внутри был старенький заварочный чайник, стопка небольших пакетиков, 5 на 10 сантиметров, перевязанных резинкой, а также небольшой блокнот.
Записи ни о чём Писарю не говорили — какие-то расчёты, напротив имён. Было заполнено три первых страницы. Он наконец-то, без задней мысли, открыл чайник.
Несколько пачек пополам сложенных пятитысячных купюр, перевязанных такой же резинкой, как и пакетики. Писарь достал одну из середины и проверил на свет, на ощупь. На подделку похоже не было, поэтому он переложил деньги в рюкзак, в небольшой кармашек на замке в отделении, которое было ближе к телу.
Снова отчёт. Писарь вскоре закончил с квартирой. Перед уходом осмотрев улицу и ближайшие дома в окно каждой комнаты, он пометил дверь при выходе, прислушался к звукам и отправился к следующей квартире. Посторонних в эфире тоже не было, по крайней мере, Писарь их не слышал. Что странно, от лагеря тоже не было вестей. Он зарубил на носу, что, проверив этаж, выйдет на связь с Лодочником. Наступало утро.
Глава 12
Жигуль вернулся в отель и подошёл к хозяину, что-то записывающему в журнал.
— Привет ещё раз. Койки 27 и 29 свободны?
Старик глянул на Жигуля, затем помычал, изучая собственные записи.
— Нет, Купец с Радистом ещё не выходили.
— Спасибо, — Жигуль поднялся на второй этаж и, не сбавляя хода, зашёл в спальню, затем подошёл к своим парням и разбудил их мягкими прикосновениями к плечу.
— К Плотине? — сонливо спросил Радист.
— Нет, вы едете на базар, я — к Кипарису.
— А что Плотина сказал? — вставил Купец.
— Сказал, что он при всём желании не может помочь нам.
Купец нахмурился, затем они привели себя в порядок и вышли из здания. Здесь их пути расходились. Мысленно коря Купца за глупость спрашивать о таких делах при людях, Жигуль перешёл дорогу и двинулся к администрации. Рассчитывать на то, что Кипарис был внутри, он ему хотелось поговорить с Кипарисом, прежде чем навестить Отца
— Кипарис здесь? — спросил Жигуль у охранника на пороге.
— Здесь, Жигуль. Тебя спрашивал. Проходи.
Жигуль кивнул и поднялся на порог. Он ещё не думал, что скажет Кипарису, как ответит, если тот спросит про Отца и Плотину. Оставалась минута перед тем, как он войдёт к Кипарису.
Гарик шёл по коридору и продумывал ответы на очевидные вопросы. Даже придумал, что сказать, если Кипарис обвинит его в наезде и потребует объяснений, несмотря на то, что сценарий был маловероятным.
Стук в дверь. Не дожидаясь ответа, Жигуль входит в кабинет Кипариса.
— Жигуль. Ты рано.
— Ты ещё раньше, — грубо ответил Жигуль, едва осознавая интонацию в процессе. — Остыл? — спросил он менее грубо и прошёл к ближайшему к Кипарису место за столом.
— Остыл-остыл, — изучая Жигуля, ответил Кипарис. Он был один и сидел во главе стола, разбирая бумажки. Только сейчас Жигуль заметил, что кресло Кипариса отличалось от остальных. Было более удобным, мягким, обитым, казалось, вчера.
— Ты спрашивал про Володю перед тем, как твой паренёк влез в разговор. Что тебе от него нужно?
— Он набирает людей, как думаешь, для чего? На своей территории я нашёл его метку. А теперь я узнаю, что его парни суют нос в лагерь новичков. По-моему, всё сводится к тому, чтобы числом задавить остальных и раздербанить город в одно рыло, — высказался матом Жигуль. — А я хочу, чтобы ты это прекратил.
— Каким образом?
— Не мне тебя учить. У тебя в кармане и военные, и народники. Это я не говорю про армию, — Жигуль сматерился, — которая ждёт приказа, чтобы пойти в Нилосск и там издохнуть, — Жигуль, понимая, что этот разговор ничего не даст, всё равно, говорил экспрессивно и бойко жестикулировал.
— Это его дело, Жигуль. Хочет набирать парней в группу — я не буду мешать.
— Ладно. Если ты ничего не хочешь делать ни с зеленью, про которую мы говорили вчера, ни с Володей Стеклом, то мне больше нечего тебе сказать.
— Ошибаешься, Гарик. Ты ходил к Отцу. Зачем?
— Как ты вчера сказал, за расправой я должен пойти в другое место. Я пошёл к Отцу.
— То есть с зеленью ты всё решил?
— Отец отказался идти поперёк твоего слова, — хладнокровно соврал Жигуль.
— Ладно. Тогда почему мои парни говорят, что ты ходил к моему брату?
— Потому что кто-то должен показать зелени, что плодить новые группы — себе дороже. И я найду этого человека, либо сделаю всё сам.
Кипарис покивал.
— Оставь в покое зелень. Шугать ты их можешь, если зайдут на твою территорию, понял? — Кипарис приподнял брови. — Узнаю, что подобное повторилось и будут последствия.
— Само собой, Кипарис.
— Свободен.
Жигуль встал от стола и проследовал к выходу. Встреча оправдала его ожидания. Он спустился по лестнице и, увидев знакомое лицо в коридоре, сбавил шаг. Это был Лёша Словарь, "стеклянный".